Карибский кризис - Федор Московцев

Я успокоил управляющую филиалом и объяснил события происками конкурентов, которые спят и видят, как бы мне навредить, увести моих клиентов и помешать выиграть тендеры. Она стала расспрашивать, что у меня за проблемы с налоговой инспекцией и почему арестовывают счет, и я, уходя от ответа, перевёл разговор на другую тему.

Глава 95,

Посвященная моим хозяйственным вопросам; а упомянутые в этой главе события станут известны тому, кто о них прочтет, если только он будет читать со вниманием

У себя в офисе я провёл ряд энергичных обсуждений, дел была куча: переговоры с поставщиками, возможные проблемы с трудовой инспекцией и прокуратурой, возможные проблемы перед тендерами, реализация со склада зависших позиций, ликвидация казанских аптек, закрытие нерентабельных волгоградских аптек, возврат экспортного НДС. Сумма долга перед поставщиками достигла 67 миллионов рублей, не было возможностей перечислять всем небольшие суммы хотя бы для того, чтобы показать динамику погашения долга и отсрочить арбитраж, и мы решили посадить на телефон грамотного переговорщика, чтобы он отвечал разъярённым кредиторам специально сочиненный стандартный текст: на фирме орудовала банда мошенников, которые похитили колоссальную сумму и отделились, образовав свою компанию — Югмедсервис; оставшиеся честные сотрудники распутывают узел хищений, по данному эпизоду работает прокуратура и ОБЭП, которые, взыскав с мошенников похищенные деньги, возвратят их кредиторам. Потребность в переговорщике давно назрела — своими звонками кредиторы нервировали сотрудников и мешали работать, и мы, посовещавшись, выбрали на эту роль спокойного и стрессоустойчивого человека. Звонящим кредиторам он будет наговаривать специальный текст, а если позвонят по делу, будет переводить звонок нужному сотруднику. Что касается возможных проблем перед тендерами — всё зависело от настроения святого Иосифа. Ренат успокаивал — он был уверен, что если старый седой полковник будет бузить, Коршунов его усмирит либо по телефону, либо во время личного визита в Волгоград в апреле (!!! Хозяин должен был приехать в Волгоград — не из-за меня конечно же, а по каким-то своим делам).

На складе Совинкома накопилось неходового товара на сумму около 8 миллионов рублей. Проблема зависшего склада всегда тяготела надо мной (строго говоря, все торговые компании сталкиваются с подобными сложностями. Как известно, согласно универсальному закону 2080, 20 % позиций склада делают 80 % продаж, оставшиеся 80 % позиций необходимы для ассортимента, и очень часто со временем эти ассортиментные позиции накапливаются и висят балластом, замораживая оборотные средства). У меня были сильные подозрения, что Паперно и компания получали откаты от поставщиков, которые стремились любыми путями распродать свои зависшие склады и навязывали неходовой товар, предлагая большие комиссионные (все сотрудники отдела закупок и фармацевты в аптеках берут от поставщиков комиссионные в размере 5 %, это стандартная такса, и с этим, к сожалению, ничего нельзя поделать, но настоящая катастрофа начинается тогда, когда продавцы предлагают 10 и более процентов за неходовой товар и жадные сотрудники приходуют его на родную фирму. Если человек мотивирован, то всегда найдет способ обосновать свои действия перед руководством, и сотрудники отдела закупок нагораживают целые потёмкинские деревни, объясняя начальству, зачем взяли вагон снятого с производства димедрола или бракованный хирургический инструментарий отечественного производства. Я и сам промышлял подобным образом, сбагривая зависший товар больницам или оптовым компаниям). В моём случае острота проблемы в какой-то степени смягчалась тем, что у меня висел долг перед поставщиками — большая часть товара бралась в долг, это означало, что Паперно и прочие крысы недополучили свои откаты, ведь обычно поставщики выплачивают комиссионные по факту оплаты товара. И теперь предстояло разобраться, у каких поставщиков взят зависший товар, и если Совинком кому-то из них должен, то надо вернуть им назад их продукцию и таким образом уменьшить сумму долга и соответственно снизить риск судебных разбирательств.

Как я себя ругал за то, что не уволил всю эту шайку год назад, когда впервые узнал о существовании коррупции на фирме! Одно время должность исполнительного директора и руководителя аптечного направления занимал Дмитрий Ярошенко. Первое время он очень позитивно проявил себя, но резко снизил обороты после того, как ему было отказано в централизации закупок для всей аптечной сети. У нас сложился такой порядок: в каждой аптеке заведующий самостоятельно заказывает товар у поставщиков и ведёт как бы свой собственный бизнес, получая премии за перевыполнение плана по выручке. Зная о системе поощрения фармацевтов, которую практикуют оптовики-дистрибьюторы фармацевтических препаратов, я не считал нужным ломать существующие традиции и считал, что гораздо эффективнее дать заведующим аптеками больше свободы и мотивировать их таким образом, чтобы они были заинтересованы в получении максимальной выручки. И тут появляется Ярошенко, знакомый с этой кухней не понаслышке — до этого он возглавлял волгоградский филиал компании Катрен (крупный дистрибьютор фармпрепаратов). Он стал разбираться с заведующими аптеками, пытаясь разоблачить их и изменить существующий порядок. Он упорно добивался разрешения единолично распоряжаться закупками для всех аптек, но я отказал ему, так как подозревал, что он хочет отнять у фармацевтов их 5 %, чтобы забрать их себе (это в лучшем случае, а судя по его аппетитам, он намеревался работать по-крупному). При этом заведующие не будут мотивированы выполнять и перевыполнять план по выручке и начнут филонить, воровать и так далее.

Ещё при трудоустройстве Ярошенко было сказано, что аптечное направление не является основным на нашей фирме, и перед ним были поставлены более серьёзные задачи, которые являлись приоритетными. Но он зациклился на этих аптеках, и, получив отказ в централизации, завалил основную работу. Вместо того, чтобы работать в офисе, исполнительный директор целыми днями ошивался в аптеке на улице Ерёменко, заведующая которой, как оказалось, была его любовницей, и в аптеке на улице Ухтомского, заведующая которой была его протеже, и, как потом выяснилось, он получал комиссионные от фирмы, делавшей в этой аптеке ремонт и проводившей сигнализацию. Пришлось понизить его в должности, а на его место по рекомендации святого Иосифа был взят Паперно.

Далее Ярошенко стал проявлять признаки служебного несоответствия: допустил растрату, появился в пьяном виде перед клиентами, и так далее. Я приказал Паперно взыскать с Ярошенко компенсацию за причиненный ущерб и уволить. Но он принял решение оставить провинившегося на работе, чтобы вычитать компенсацию с зарплаты. И моей ошибкой было то, что я не настоял на своём, а согласился с таким решением.

Через некоторое время Ярошенко вновь проявил себя, выяснилось, что он получал откаты от строительных фирм, а в ходе разбирательства Паперно проговорился, что Ярошенко предлагал ему ту самую схему с централизацией аптечных закупок, и при воплощении этой идеи в жизнь они бы делили откаты поставщиков 5050. Паперно рассказал об этом походя, как бы случайно вспомнив в контексте разговора и отключил трубку и исчез, когда я разбирался с Ярошенко. Мне нужен был свидетель, чтобы вывести крысу на чистую воду, но Паперно испарился и появился лишь тогда, когда всё было кончено и я лично уволил Ярошенко. Уж не знаю, какое на меня нашло затмение летом прошлого года, но до меня только сейчас дошло: надо было принять меры и наказать Паперно за попустительство, и, возможно, соучастие. Ведь он должен был немедленно поставить меня в известность, как только услышал от Ярошенко предложение обуть меня.

Бывший сотрудник милиции Паперно, госслужащий Расторгуев и ресторатор Бунеев плохо разбирались во всех хитросплетениях фармацевтического бизнеса, но Ярошенко приоткрыл им глаза, а переметнувшаяся на их сторону Писарева значительно расширила их кругозор. Тупая, как брянский лес, в плане продуктивной работы, она оказалась сильна в получении откатов. Все вместе они организовали инициативную группу, нацеленную на хищения. А руководил ими святой Иосиф.

Аналогичным образом действовала Мухаметова в Казани: вместо того, чтобы работать продуктивно и интенсивно, наращивая обороты и получая проценты с продаж, она выбрала экстенсивный путь — хапнуть один раз и посадить фирму на мель.

Так образовались эти гигантские запасы неликвида. Аптечное оборудование казанских аптек было по дешевке продано на месте, а товар отправлен в Волгоград удивлять фармацевтов, которые даже не знали, как это барахло распродать.

Ответственность за провал казанского аптечного проекта полностью лежала на Галимулиной, которая впутала меня в этот блудняк. Судя по всему, она получала деньги от своей протеже Мухаметовой и это была заранее спланированная акция: Галимулина устраивает Мухаметову ко мне на работу и далее они начинают проворачивать свои делишки. И это не всё. Галимулина получала комиссионные еще и от девелоперской компании, которой принадлежали помещения. Она настояла, чтобы я взял именно их, всячески торопила меня, обещая обеспечить потоки пациентов по целевым программам. А в итоге оказалось, что здание на Профсоюзной улице, в которой находилась одна из аптек, вообще идёт под снос летом 2005 года, и на этом месте будет построен торговый центр. Застройщик — всё та же девелоперская компания, которой принадлежит весь квартал, и при сдаче в аренду год назад они должны были меня предупредить о своих планах (я думаю, такие вещи планируются минимум за 10 лет вперёд), и Галимулина не могла не знать об этом, коль скоро директор означенной фирмы её хороший знакомый. Если бы мне это было известно год назад, я бы не стал арендовать помещение в этом здании, делать там ремонт, вешать вывеску, тратить деньги на рекламу и так далее. Я дал поручение Ренату просуммировать убыток по казанскому проекту и даже не спрашивал результат калькуляции, чтобы лишний раз не расстраиваться.