<4D6963726F736F667420576F7264202D20D4E8EDCFEEF0F2C0F0F2F3F02DD2EEEAE8EE2E646F63> - Admin

Но мы же их уже раскатали… Факт. По полной раскатали! Что они могут против нас?

Раскатали? И самураи сдулись? Ой-ли? Сам-то себе веришь? И почему тогда такими

далекими и незначительными стали вдруг все эскадренные и прочие баталии ушедшего года?

Даже величайшая морская битва новейшей истории - Шантунг…

Не потому ли, что именно здесь и сейчас российскому флоту под ЕГО командованием

предстоит исполнить то, ради чего он собственно и создавался. Причем создавался всем 130-

миллионным русским народом… Впереди не просто очередной бой. Впереди решительный

акт международной политики. Большой политики. Когда от одного твоего верного или

неверного движения может зависеть добьется или нет твоя страна необходимых ей итогов

войны, а не выигрыша одного или нескольких сражений. Вот что сейчас так тяжко давит на

плечи… Это та ОТВЕТСТВЕННОСТЬ флотоводца, которую очень хорошо прочувствовал

гениальный британец Горацио Нельсон. И понимания которой, увы, не хватало величайшему

из наших адмиралов, Федору Федоровичу Ушакову… Чего стоило одно только учреждение

независимой республики на Ионических островах? Самому Ушакову – карьеры… А России?

Да только ли об одном Ушакове речь? Увы, со времен Петра Великого мало кто из

русских адмиралов задумывался о том, что флот – это важнейший инструмент внешней

политики государства. Его самая длинная и быстрая вооруженная рука. Не осознавали этого и

многие представители правящей верхушки, в уповании на нашу мнимую континентальность,

считавшие, как и петровское боярство, флот «дорогим баловством». Одним «бритьем бород»

тут не обойдешься. Предстоящее сражение с ними будет куда как пострашнее Шантунга…

Но все это будет позже. Если доживем. Проблемы нужно решать по мере поступления,

поэтому сейчас на повестке дня один вопрос - окончательный расчет с Микадо. Или мы

ставим точку в войне на наших условиях здесь и сейчас… Или все усилия, все жертвы, все

страдания, вся кровь, как песок сквозь пальцы, утекут в никуда…

И то сказать: тяжко ему! Цаца какая! Петровичу вдруг вспомнилась фраза и выражение

лица незабвенной Алисы Бруновны из «Служебного романа», и он тихо рассмеялся…

Однако, он ведь не один плечи и голову подставляет. Наместник, когда благословлял,

отдавая приказ на операцию, ответственность на себя не меньшую, чай, взвалил. Чего бы

проще: дело сделано. Флот неприятельский у Шантунга утоплен. Пусть ведомство Остен-

Сакена все до конца доводит. Но нет. По другому решил адмирал Алексеев. Оглушенную

гадину нужно добить. Покуда заступники-реаниматоры со всех сторон не набежали…

А все вокруг? Моряки, армейцы? Разве они, каждый на своем месте, не ощущают своей

меры ответственности? Петровичу вдруг припомнился пожилой боцман флагманского

броненосца Саем с его громогласным «Веди! Не выдадим!», подхваченным всем строем

команды и офицерами «Орла». А им ведь многим впервые в бой… Нет. Такие не выдадут… И

вдруг спокойно и тепло стало на сердце… Значит, все правильно. Все как должно…

Только бы молодой по дурному голову не подставлял. Выдрать бы его за то художество

у Осаки нужно, а не Георгия перед строем вручать, как Беклемишев. Хотя, с другой стороны,

все справедливо, конечно. Если бы они на своих трех газолинках не бросились снимать

команду с торпедированного брандера-прорывателя, многие бы погибли на нем. Японцы-то

уже пристрелялись с берега… Мичмана, мичмана… Ну, какая-ж вы шпана! А нам что

остается? Когда полтинник откорячился? Нам остается завидовать… Эх, добраться бы как-

нибудь до вадикова папашки, что мне двадцать лет ни за что, ни про что, списал…

От дальнейших размышлений о судьбах мира, России, флота и себя любимого, Руднева

оторвал негромкий стук в дверь и настороженный голос вестового:

- Ваше высокопревосходительство, Всеволод Федорович, все ли ладно? Голос подайте

хоть, час ведь уже… С мостика передать велели: подходим, скоро на якорь становиться будут.

- Все в порядке, Тихон! Прости, пригрелся… Пропарил старые косточки. Выхожу уже!

Наверх передай: буду через десять минут. Давай, скоренько!

***

Снаружи до ушей собравшихся доносился приглушенный шум, топот, скрип талей и

блоков, выкрики, обрывки фраз из богатого бурлацкого лексикона... Угольный аврал. Ничего

не поделаешь: приходится мириться со всем этим гвалтом. Времени в обрез…

В адмиральском салоне «Орла» было тесно. Если учесть, что кроме командующего

флотом и его штабных офицеров здесь находились командиры всех отрядов и кораблей флота,

а так же командующий десантного корпуса генерал-лейтенант Щербачев с начальником его

штаба Великим князем Михаилом Александровичем и командирами почти всех назначенных

к высадке подразделений, удивляться этому не приходилось.

Поблагодарив собравшихся за почти безукоризненное выполнение первой части плана

операции, Руднев без паузы перешел к тому, что предстояло впереди собравшимся у

маленького вулканического островка в ста семидесяти милях от Ураги, российским морским и

армейским офицерам, а также их многочисленным подчиненным в ближайшем будущем:

- Представляется, господа, что расклад получается следующий. Японцы ждали нас у

корейских портов неделю назад. Дня два-три продолжали ждать по инерции. Егорьев с

Витгефтом их еще поворошить должны у Пусана, но что и как у них вышло – информации у

нас нет. Поэтому исхожу из худшего.

Сейчас, и я в этом уверен почти наверняка, японцы уже сопоставили два очевидных

факта: все наличные силы ТОФа и ГЭКа в море, а атаки и высадки в Корее все нет.

Следовательно, цель у русских иная. Что же это? Цусима? Нет, она рядом, уже началось бы.

Нагасаки? Тот же почти расклад, ну сутки-двое еще максимум...

То, что Вы, Карл Петрович, этот американский пароход потопили, – Руднев с улыбкой

кивнул Иессену, - правильно сделали. Контрабанда, какая никакая, во-первых, да и соглядатаи

нам случайные были не нужны, во-вторых. Вы на угольном транспорте их разместили? Вот и

хорошо. Потерпят пока янки, не кисейные барышни. Перед нашим уходом на немецкий

рефрижератор передайте их, я взглянул мельком – тот, что покрупнее, там кают хватает.

Пусть до первого нейтрального порта на своем маршруте их доставят.

А вот то, что пакетбот этот, неопознанный, от балтийцев удрал, это, господа, плохо. Где,

говорите, он на вас вышел, Петр Иосифович?

- Сто миль к Ostу от пролива Токара, Всеволод Федорович, отозвался, встав со своего

места, каперанг Серебрянников, - Были уже сумерки, поэтому гнаться смысла не было, да и по

скорости он нам, похоже, не уступал. Уходить стал сразу, как разглядел нас, а мы его,

соответственно. Хотя шел сначала практически контркурсом. Но не телеграфировал.

- Рейсовый пакетбот в этом районе? Вряд ли… Странное поведение… Вспомогательный

крейсер супостата? Тогда он стучал бы как дятел. Но, в любом случае, нам нужно считать, что

в штабе Соединенного флота, хм… вернее того, что от этого флота осталось… - Руднев,

внешне не подав виду, насладился сдержанными смешками собравшихся, - дня три уже знают,

что два наших «бородинца» и их транспорт-снабженец не пошли в Артур, а обходят Японию с

востока. В лучшем для самураев случае это значит, что они просто побоялись миноносцев и

мимо Цусимы во Владивосток не пошли. А в худшем, с учетом отсутствия в базах всего

остального русского флота, идут на рандеву к своим. Куда? Зачем?

Следовательно, вывод: нас у Токио ждут. Но, к счастью, ждут не только там. Как-никак,

а информацию о планах десанта кроме Кореи еще и на Хоккайдо они получили из разных

источников, причем, вполне заслуживающих доверия. Да и с точки зрения аннексий и

контрибуций кусок довольно жирный. Поэтому они сейчас лихорадочно мечутся, ищут нас.

В таких обстоятельствах каждый час промедления с атакой будет стоить нам лишних

жертв, если не успеха всего дела. Шторм, кстати, явно стихает, и это дополнительный плюс к

форсированию ситуации, значит, можно будет высаживаться не внутри залива, а как и

предусмотрено первым вариантом – на пляжи у рыбацкого городишка Зуши, где, по нашим

сведениям, противодесантной или артиллерийской обороны нет. Именно с прицелом на такое

быстрое, без раскачки развитие событий, по выходу в море каждый командир корабля

получил с флагмана секретный пакет с планом операции, а командиры «Славы» и «Бородина»