Гимн Лейбовичу - Уолтер Миллер

В Поларине, столице Трагора, куда они отправились, Роки решил пользоваться космическим эсперанто, давая возможность переводчику по мере надобности трансформировать его в родную речь.

— Какие развлечения предпочитает Эли Роки: музей, выпивку или девушек? — поинтересовался переводчик.

— А чем занимается большинство гостей? — весело поинтересовался Роки, хотя больше всего его интересовали солариане. Но спрашивать он не стал, решив, что осторожность не повредит.

— Э… сэр, все зависит от их расы, — пробормотал Поук. — Чаще всего они идут в «Скиталец». Это заведение обслуживает исключительно людей. Негуманоиды и прочие предпочитают «Королевский дворец», место… э-э довольно забавное. — Он взглянул на Роки так, словно не был уверен в его биологическом статусе.

— Какой из них самый дорогой? — поинтересовался Роки, решив, что для него это безразлично, поскольку все расходы можно будет списать на полковника Берта.

— И в «Королевском дворце» и в «Скитальце» цены довольно высокие, — ответил Поук.

— Ну, если вы не возражаете, мы побываем в обоих.

— Как скажите, Эли Роки. Я буду рад составить вам компанию.

Они сидели в общем зале «Скитальца» и потягивали густой пенистый напиток, а Роки размышлял над тем, как узнать соларианина, не задавая лишних вопросов. Тем временем, погруженная в полумрак комната заполнялась людьми всех рас: пигмеями, великанами, коричневыми, красными и черными. Здесь было и несколько женщин с разных миров, они сняли свои чадры, пользуясь своеобразной экстерриториальностью «Скитальца». Роки заметил жадные взгляды, которые бросали на них официанты-трагорианцы, и его заинтересовала причина такой тяги к представительницам прекрасного пола с других планет.

— Поук, — обратился он к переводчику, — откуда здесь явственный интерес к чужим женщинам?

— Вы спрашиваете потому, — вздохнул маленький человечек, — что вы не видели наших женщин.

Конечно, Роки видел фигуры в бесформенных балахонах, но в них не было ничего примечательного, если не замечать, как судорожно они цеплялись за сопровождающих их мужчин. Но именно этот намек навел Роки на некую мысль.

— В результате эволюции на вашей планете полы отделились друг от друга, вы это имеете в виду, Пол?

— Вот именно, — Пол печально вздохнул. — «Невысокие, нестройные и недалекие» — так сказал о наших женщинах один путешественник. И это сущая правда. Ростом они не достанут вам до плеча, зато весят куда больше, чем вы, а что до умственного развития… Коэффициент интеллекта у них редко превышает шестьдесят. Поэтому и ограничения.

— А паранджа из-за того, что вы не любите смотреть на них? — удивился Роки.

— Нет, паранджа — это так, от пыли. Надо сказать, пни бывают настолько глупы, что вполне могут перепутать своего мужа с чужим мужчиной. Поэтому их никуда не отпускают одних. А вообще-то они — наш эталон красоты.

— Простите меня, я задал бестактный вопрос, — Роки стало не по себе.

— Ну что вы, ничего страшного, — под действием напитка язык Поука уже развязался. — Конечно, это для нас трагедия, но мы пока справляемся.

— Это еще что, — ответил Роки. — По сравнению с другими планетами вам даже повезло. — Он на ходу придумывал пример, чтобы хоть как-то подбодрить своего спутника. — Вот на Джевахе эволюция просто посмеялась над своими мужчинами, превратив их в хлипких доходяг на паучьих ножках, а женщин, наоборот, сделала плечистыми и задиристыми.

— Возможно. Но все же самое страшное место — это Сол, верно? — выдохнул Поук.

— В каком смысле? — спросил Роки, придавая лицу безразличное и даже скучающее выражение.

— Ну, сами понимаете…

Роки, внимательно следивший за взглядом переводчика, отметил, что глаза Поука при этом никуда не переместились; значит, солариан в зале не было.

— А как насчет «королевского дворца»? — предложил Роки, меняя тему.

Маленький человечек навис над своим стаканом и что-то бормотал об уродливых коровищах, с тоской глядя на смуглую крупную санбианку.

Вдруг он посмотрел на Роки и спросил:

— Как вы считаете, она обратит на меня внимание, если я с ней заговорю?

— Конечно, но и ее пятеро мужей тоже. Лучше уйдем.

Поук тяжело вздохнул, поднялся и вышел вслед за Роки.

В «Королевском дворце» собралась довольно странная клиентура. Насколько мог заметить Роки здесь не было совершенных негуманоидов — все разумные существа были с двумя руками и двумя ногами. Природа, вероятно, предпочитала этот вариант — четыре конечности — всем прочим. Решаясь дать виду разум, она освобождала его передние лапы, чтобы они со временем могли стать руками, и учила стоять на задних. Обучение, как правило, начиналось с умения взбираться на деревья. Один кофанский биолог некогда сказал: «Чтобы добраться до звезд существо сначала пытается влезть на дерево, а когда из этого ничего не получается, оно возвращается на землю и изобретает сверхсветовой двигатель».

Оглядываясь по сторонам в поисках солариан, Роки обнаружил несколько представителей знакомых рас: одни — с рогами, другие — с хвостами, одни — покрытые чешуей, другие — густым мехом. Некоторые существа спотыкались и сутулились, словно их пригибала трагорианская гравитация, а некоторые плыли, словно в невесомости. На одном из столов, свернувшись, спало небольшое существо с планеты, чей суточный цикл равнялся восьми часам. На взгляд Роки из всех посетителей процентов девяносто происходили от людей-переселенцев. Поговаривали, что все они произошли с Сола-Третьего, но веских доказательств этому не было.

В этот момент Поук, словно прочитав мысли Роки, вздохнул и прошептал:

— Ни за что не поверю, что мы произошли от таких уродливых созданий.

Испугавшись, что переводчик телепат, Роки быстро взглянул на него, но Поук смотрел в сторону двери и криво ухмылялся. Роки проследил за его взглядом и увидел, что в зал входит первый гуманоид. Из всех присутствующих его выделял почти семифутовый рост и то, что он более прочих походил на человека в общепринятом смысле. Он был одет в темно-бордовую куртку и серые брюки — такие же Роки видел в космопорту на охранниках соларианского корабля.

Несомненно, это был соларианин. Цепким взглядом он окинул зал, явно стараясь заметить как можно больше.

Подбородок прикрывала короткая бородка, а челюсть странных очертаний выдавала что-то… хищное. Округлый, словно у ребенка, но массивный череп был покрыт редким желтым мехом. Что-то дикое сквозило в его манерах и кофанин инстинктивно напрягся, словно перед схваткой.

Не отрывая взгляда от соларианина, Роки поинтересовался у переводчика: