Беспокойное сердце - Владимир Семичастный

Авиационный транспорт в основном занимался пассажирскими перевозками. Это были ведущие объединения Аэрофлота, базировавшиеся во всех крупных городах: Киевский отряд, Одесский, Днепропетровский и другие. Все начальники этих агентств Аэрофлота выходили на наш отдел, и мы с ними работали.

Центральным вопросом было обеспечение безопасности полетов. И хотя в этой сфере много делалось, авиакатастрофы случались.

Это всегда доставляло много неприятностей, я не раз возглавлял комиссии по расследованию дел, связанных с авариями.

Но больше всего усилий требовали дорожное строительство и автомобильный транспорт. Тут мы вели с Госпланом настоящую войну.

Я не раз бывал в Москве на приеме у Мазурова и других руководителей, выбивал соответствующие материалы и, конечно, боролся за то, чтобы у нас не забирали деньги, которые мы получали на строительство автомобильных дорог, на иные цели.

И здесь опять все решали люди. Министром автомобильных дорог был Н.П.Шульгин, бывший первый секретарь Донецкого горкома партии, очень толковый человек. Он вместе с Дегтяревым, первым секретарем обкома партии, сделал Донецк лучшим городом Украины! ЮНЕСКО присудило Донецку золотую медаль за благоустройство. Миллион роз было высажено в городе, все скверы были покрыты английским зеленым газоном. Когда-то серый и черный шахтерский Донецк превратили в красивый европейский город.

Можно сказать, что Шульгин «обул» Украину в дороги. По строительству дорог Украина выделялась среди всех республик. Россия в этом с Украиной тягаться не могла. Мы ввели сбор на дорожное строительство. Кстати, Шелест очень поддержал меня тут. Все области строили ежегодно по 500–600 километров дорог. Это колоссальное было дело! Вот такой был Николай Павлович министр.

Я все время Щербицкому говорил:

— Давайте представим Шульгина на Героя Соцтруда. Ведь испокон веков Россия и Украина «славились» бездорожьем. А тут построили такие замечательные магистрали! Да Николай Павлович — всем министрам министр!

— Погоди, успеется…

Радоваться бы надо, что такие люди есть, ан нет! Таким был Щербицкий: к людям относился не очень уважительно и не очень ценил труд других людей.

Умер Шульгин, так и не получив звание Героя. А ведь заслужил он эту Звезду!..

Интересная работа сложилась у меня с Министерством связи. Василий Александрович Шамшин, в то время первый заместитель министра связи СССР Талызина, приезжал к нам часто. Мы с ним всегда в конце года проводили итоговые заседания коллегии министерства, где разбирались вопросы развития связи, почты, телеграфа. Больным вопросом было строительство АТС: тогда на Украине не хватало телефонов. Нам удалось построить много таких станций.

Вся эта работа, казалось, совсем не моя, потому что у меня не было технического образования. Но опыт работы с людьми, организаторские навыки помогали. Главное — надо было создать крепкий коллектив специалистов. И мне это удалось. Получился очень квалифицированный, грамотный отдел.

Министры были, как правило, хорошие специалисты, знатоки своего дела, и не было нужды повседневно вмешиваться в их работу. Количество министерств было такое, что главной задачей было — не мешать им работать. Только подталкивать и контролировать, следить и помогать. Этим я и занимался.

Контакты шли по принципиальным вопросам. Министры приходили советоваться, бывало, вызывал их и я, ставил перед ними проблемы, и дальше они прекрасно все решали сами. За мной оставалось лишь «пробивать» что нужно в «верхах» — в союзных министерствах и в Госплане.

Спорт мне дали по старой памяти, чтобы разгрузить зампреда, который ведал культурой.

Занимался я также Комитетом по делам религий при Совете Министров Украины. Главой церковной власти был экзарх Украины. И вот этот Комитет был как бы посредником между правительством и экзархией, всеми религиозными учреждениями, культовыми объединениями.

Возглавлял Комитет Константин Захарович Литвин, бывший секретарь ЦК партии Украины. Это был эрудированный, хорошо подготовленный человек. Он выходил непосредственно на меня, и работали мы дружно и слаженно. Да и состав Комитета состоял из квалифицированных сотрудников.

Занимался я этим Комитетом потому, что ряд вопросов надо было решать через правительство. Например, отремонтировать резиденцию экзарха или какое-то культовое помещение без решения Совета Министров не могли. Даже вопросы об автомобилях, телефонах и многом другом тоже решались через наш Комитет.

Церковь существовала на свои доходы и ремонт оплачивала сама. Тут с нашей стороны никаких субсидий, никаких дотаций, никаких капитальных вложений. Но все организационные вопросы — предоставление строителей, ремонтников, материалов — решались через нас. Государство, правда, давало средства на реставрацию Киево-Печерской лавры как исторического памятника, но Лавра не использовалась для отправления церковных обрядов.

Проблемы возникали самые разнообразные. Например, связанные с посещениями культовых центров иностранными делегациями, с обменом делегациями. Все это согласовывалось с нами, с Советом Министров.

Нас интересовало, сколько людей проходят обряд крещения, венчания, скольких в церкви отпевают, сколько открывается новых церквей и сколько закрывается. Мы хотели знать, какие доходы имеет Церковь, какие делает расходы и прочее. Следили за статистикой в этой области и использовали ее, чтобы попенять местным властям: как же вы дело ведете, что у вас в церквях свадеб справляется больше, чем вы регистрируете в загсах, что увеличилось число крещеных детей.

Но это уже, скорее, было делом партийных, комсомольских организаций, их политическая работа. Вот для них мы эту статистику и собирали. Да, может быть, где-то и прижимали те местные комитеты партии, те местные организации, которые мало работали в этом направлении.

Говорят, что при Хрущеве на Церковь были гонения, было закрыто и порушено много церквей. Не знаю, как по стране, но на Украине в этом отношении было легче. Правда, и особого содействия Церкви не оказывалось. Не поощрялось развитие этой сети. Если какая-то церковь закрывалась, мы не возражали, но нажима в этом направлении не оказывали. Как нам тогда казалось, нельзя допускать, чтобы религиозные верования распространялись непомерно быстрыми шагами.

Сейчас можно спорить, правильная была политика или нет. Но она такой сложилась и такой вошла в нашу жизнь. Может быть, в чем-то мы и перегибали. Может быть, не надо было подталкивать к закрытию церквей, проявлять повышенный интерес к отправлению религиозных обрядов. Пусть бы комсомольские и партийные организации сами оценивали, чего они стоят, если на фоне их работы детей крестят и молодежь венчается в церкви.