Купеческая дочь замуж не желает (СИ) - Шах Ольга

Зато мне теперь не надо скрывать от всех свои умения. Иртэну я все рассказала примерно через полгода после свадьбы. Ну как все? Свое попаданство я так и не раскрыла никому до сих пор. И не хочу. И этот мир, и эта семья теперь мои родные и не хочу тревожить ни свою память прошедшим, ни доставлять боль своей семье здесь. Муж воспринял известие о жене — волшебнице на удивление спокойно, сказал только, что он всегда верил в то, что я чудо из чудес.

Димар по-прежнему трудится у меня управляющим. А вот его жена Талия, нас всех удивила. Через год после отъезда Лимы, неожиданно для всех подарила Димару наследника — крепкого, горластого мальчишку. Как смеясь, говорит сам Димар — Начальник растет! Но, по-моему, он страшно гордится сыном.

Мирко по-прежнему трудится в кузнице, правда, теперь она разрослась до настоящего цеха. По-прежнему ворчит, разглядывая те «рисульки», что приходят мне в голову. Сколько мы с ним намучились, пока не получили нужное оборудование для переработки молока на сухое молоко!

Почти два года ничего у меня не получалось, пока я не совместила технологию и магию. Но теперь у нас, пока что единственных в этом мире, производится этот продукт — сухое молоко. Почти все оно уходит по королевским заказам, и ещё часть забирает отец для своих моряков. И молоко, и сухой яичный порошок является брендом Белодолья.

Зато теперь у меня налажены крепкие связи со скотоводческими поместьями, я у них скупаю все излишки молока, яиц. Им тоже выгодно, плачу я хорошо, а им не надо выходить на рынки с предложениями, а там купят или нет — еще вопрос. А тут каждое утро тянутся к нам фургоны с молоком, яйцами, излишками мяса. И мне выгодно, постоянные, бесперебойные поставки.

Свою мечту о консервном цехе я осуществила. И даже получила третьего акционера. Вы не поверите, им стал Тимей! Вскоре после нашей свадьбы, он пришел ко мне, смущаясь, попросил разрешения принять участие в деле. Оказывается, Тимей вовсе не был беден, у него было неплохое наследство, оставленное ему, как старшему внуку родителями его отца. Вот он и решил, что нечего деньгам просто лежать, и он хотел вложить их в наш консервный цех. Я согласилась и ни разу не пожалела. Тимей очень добросовестный акционер и старательно следит, где можно добавочно закупить сырье для нашего производства. Он вполне счастлив со своей женой Лионеллой, у них трое чудесных малышей. Лионелла тоже успокоилась и, поняв, что бедность и голод не будут стоять у ее порога, теперь являет собой добропорядочную мать семейства и любящую супругу. Тимей тоже продолжает работать управляющим в поместье в Холмах. Хотя вполне мог и не работать, но, говорит, так ему будет скучно. Живут они в том поместье, занимают часть господского дома с разрешения Иртэна. Хотя мы в будущем намерены построить там новый дом.

Барон и баронесса Дарти тоже проживают в своем поместье, хотя сейчас с ними живет один из внуков, которого дядюшка Майрон обучает виноделию и уходу за садами. А его интересы в столице по продаже вин поместья представляет другой внук, закончивший Торговую школу. Тетя и дядя часто навещают нас в Белодолье, и мы тоже заезжаем к ним, когда бываем в Арнике.

На следующий год, после того как была построена дорога до Арники, сдались и упрямые скотоводы, им тоже понравилась наша дорога и они захотели себе такую же. Обратились ко мне, и мы им сделали такую же хорошую дорогу. Все довольны.

Вообще, сейчас пока я являюсь монополистом в области дорожного строительства в королевстве. Поэтому вынуждена периодически выезжать в командировки на неделю под непременной охраной Тарина. Теперь он у меня возглавляет службу охраны, должность хлопотная, но необходимая. За эти годы неоднократно бывали попытки и промышленного шпионажа и простого воровства и даже попытки рейдерского захвата на дорожном строительстве. Но всегда нас выручала наша охранная служба и то, что все документы всегда тщательно готовил сам Иртэн. Там было не подкопаться.

Ещё одно мое направление, парфюмерно-косметическое, хоть и осталось ограниченным, но все равно увеличилось. Сейчас там трудилось около десятка девушек. Линейку продукции мы расширили за счёт недорогих туалетных вод и простых фитокремов. А эксклюзивная парфюмерия, с росписью от самой Надиши, осталась очень дорогой. Этой осенью мы выставку работ в столице от художницы Надиши проводим.

Хотя мы и продолжаем свою основную деятельность, как зерново-овощеводческое хозяйство, но и другие отрасли стали приносить хороший доход.

Так, по-прежнему, мы являемся поставщиками в магазины отца различных копченостей, в том числе рыбных, кондитерских изделий — меренги, цукаты, шоколадные пасты с различными наполнителями, зефиры и пастилы (нашел-таки папенька в далёкой стране агар-агар!), ну и, конечно же, наша фирменная Клюква в сахаре.

Кстати, про дальнюю страну. Недавно отец сказал, что Милаш осел торговым представителем в той дальней островной стране, где живут люди с желтоватой кожей и узкими глазами, женился на местной девушке и не собирается возвращаться сюда.

Ещё одно выгодное направление — торфодобыча. За эти годы я не только свои села перевела на отопление торфом (и села Иртэна, разумеется!), но и наладила продажу его в степные скотоводческие поместья, где с дровами было всегда неважно. И это мы осушили и разработали только одно болото. А у меня их севернее Каменки ещё не одно…

Папа… Только при одной мысли о нем у меня теплеет на душе. Несмотря на повторную женитьбу на кузине Аннии и счастливую жизнь с ней, и рождение малыша Витора, которому уже девять лет, наши отношения с папой остаются все теми же.

Мы по-прежнему самые главные люди друг для друга. При каждом удобном случае папа с семьёй навещает нас в поместье, живут подолгу, и мы наведываемся в столицу. Хотели купить там себе дом, чтобы не стеснять отца, но он решительно воспротивился. Сказал, что дом у нас один и его хватит на всех.

Так что теперь в столичном особняке, кроме папы, Аннии и Витора, проживают ещё и Минька с Лимкой и наш восьмилетний сын Лайон — младший, а по-домашнему, Левушка. Он первый год учится в гимназии для магически одаренных детей. И мы по нему сильно скучаем, и он по дому. Но сегодня из столицы должен вернуться Иртэн и привезти на летние каникулы и Левку и Витора. Сам Иртэн за последний месяц уже третий раз ездит в столицу. У нас случилось нечто, не знаю даже, к чему бы это причислить, к плохому или к хорошему, но головной боли оно добавило нам, это точно.

Месяца полтора назад, возвращаясь из Гориц, там как раз путина была в самом разгаре, дернула меня нелёгкая посмотреть на давно не используемый песчаный карьер. Подумала, может, засыпать его как-то и рекультивировать там земли? Подъехали мы вместе с Иртэном. Яма получилась здоровая, метров двадцать в глубину и так же выбран песок уступами. Что меня потянуло посмотреть внизу — и сама не знаю.

Кое-как сползла, до самого дна считай, метра три не дошла. На одном из уступов что-то хрустнуло под подошвой сапога. Наклонилась, посмотрела. Несколько мутных стекляшек вдавились в грунт под ногой, а одна сломалась, она и хрустнула. Стекляшки? Откуда они здесь? Машинально взяла в горсть эти стекляшки, пытаясь их рассмотреть. Как вдруг, на одной из граней сломанного кристалла, заиграл разными яркими искрами луч солнца. Как я в обморок не упала — не знаю.

Но поплохело мне конкретно. Конечно, это были не стекляшки. Это были АЛМАЗЫ!

Боже, за что мне это все!!! Вот не зря у меня первая ассоциация была с алмазными карьерами Якутии. Неужели здесь кимберлитовая трубка? Хотя, почему бы и нет? Вулканическая деятельность здесь ещё сохраняется небольшая, могло и выдавить алмазы ближе к поверхности. А мы тут их расковыряли. И ходили в прямом смысле, по бриллиантам. Уже ни о чем не думая, ковырнула каким-то попавшимся камнем с острым краем стену выработки. После нескольких ударов обнаружился ещё один мутный камешек небольшого размера, меньше, чем первые…

Когда я таки добрела до поверхности земли, муж встревожился.