Спенсервиль - Нельсон Демилль

Марлон поколебался, потом ответил:

– Раньше был отличным. Теперь все зависит от того, удастся ли мне унять дрожь в руках.

– Сможешь?

– Ради этого ублюдка постараюсь.

Кит кивнул. Он взвешивал предложение Билли. В обычной пехотной школе сама эта идея получила бы полное одобрение. Но в данном случае были и осложняющие обстоятельства. Во-первых, наличие заложницы, а во-вторых, желание самого Кита сойтись с Бакстером лицом к лицу. На тактических занятиях и даже в разведшколе всему этому не учили. Искусство мести, умение заставить виновного заплатить за содеянное приходилось постигать самому.

– Есть вероятность, – поделился Кит своими сомнениями с Билли, – что Бакстер, прежде чем его как следует заденет, успеет укрыться. Перебежит на тыльную сторону террасы, за дом или, хуже того, скроется в самом доме.

– Это верно… но…

– Слушай, сотня ярдов, конечно, не расстояние для стрельбы, однако ночью, да еще когда на том, по кому стреляешь, надет бронежилет, дело может кончиться катастрофой. Меньше всего мне хочется, чтобы он сумел засесть в доме.

Билли кивнул, но все же возразил:

– Вот почему один из нас должен рвануть к дому так, словно за ним гонится сотня гуков.[43] Надо навалиться на него прежде, чем он поймет, что происходит. И потом, даже если он скроется в доме, он же будет ранен.

– Он может убить ее.

– Кит, на таком расстоянии, да еще с оптическими прицелами ни один из нас не промахнется, Поэтому он обязательно будет ранен. Так что, даже если он и скроется в доме, голова у него будет занята только нами. Ему будет не до нее.

– Возможно.

– Слушай, у тебя ведь что-то другое еще на уме, так?

– Так. Мне бы очень не хотелось, чтобы кому-то из нас повезло и мы с первого же выстрела угодили бы ему прямо в голову. Не хочу, чтобы он умер легко и быстро, – добавил Кит. – И постараюсь этого не допустить, так и знай.

Билли помолчал, потом медленно кивнул головой:

– Да… я так и понял. Слушай, я тоже не хочу, чтобы он мгновенно помер от того, что в башку ему попадет пуля, и он даже не почувствует никакой боли, не поймет, что произошло, и мы не сможем посмотреть ему в глаза. Я хочу выпотрошить его заживо, черт побери! Заживо, Кит; и посмотреть ему в глаза в тот момент, когда я буду держать у него перед носом его кишки. Но если ты считаешь, что мы должны тихо подкрасться к дому и застать этого типа абсолютно врасплох, ковыряющим у себя пальцем в жопе, то нет, я с таким планом не согласен. У меня не хватит выдержки его осуществить. А у тебя?

– У меня хватит.

– Ну, тогда давай, действуй. А я стану тебя прикрывать. Но в таком случае сперва надо вышибить собак.

– Правильно. Вот для этого я и купил арбалет. Примитивная технология для решения примитивной проблемы.

– Пожалуй. Послушай, то, чего мы хотим, – это одно, а что можем, – совсем другое. Я тебя прикрою, чтобы ты смог добраться и выкурить этого засранца, а ты мне дай потом на нем отыграться.

– Билли, в любом случае делать тебе придется одно и то же. Только займи позицию где-нибудь на дереве.

– Слушай, я своей жизнью не дорожу: не велика ценность. Но я не хочу, чтобы ты погиб там, на этом открытом пространстве, ни за что ни про что, или же добрался бы до дома и обнаружил, что он тебя поджидает. Я ведь тебе не смогу там помочь, дружище. На мой взгляд, – продолжал он, – когда мы до него доберемся, он должен быть либо трупом, либо тяжело раненным. Вот тут-то я его и выпотрошу.

Кит выждал немного, потом сказал Билли:

– Я хочу взять его живым.

– Это невозможно.

– Возможно. Я хочу связать его, бросить в пикап и передать в руки закона. Я много думал об этом и решил твердо: мне нужен именно такой исход. Подумай, хочешь ли ты в этом участвовать.

– Я уже подумал, Кит. И я тебя понимаю. Конечно, ему было бы легче умереть, чем отвечать за все то, что он натворил. Но должен тебе сказать, что этот самый закон вытворяет иногда удивительные вещи. Я никому в жизни не причинил никакого вреда, но я – дерьмо собачье, и закон треплет меня в хвост и в гриву. А этот распиздяй вполне сможет выкрутиться.

Кит задумался над тем, что сказал Билли. Конечно, Бакстеру придется пережить полосу унижений, но через год-другой он снова окажется на свободе. Несомненно, Клифф Бакстер болен, поэтому Верховный суд штата вполне может согласиться с его адвокатом, что подзащитному необходимы медицинское наблюдение и лечение. Он пережил тяжелую психическую травму, застав свою жену в постели с другим, с грязным деревенщиной-соблазнителем, и поступил так, как на его месте поступил бы каждый мужчина: избил этого типа, а потом, вместо того чтобы просто выгнать свою жену из дома, увез ее в своего рода отпуск и попытался как-то наладить совместную жизнь. Конечно, при этом он немного перестарался – вот поэтому ему и необходимо теперь медицинское наблюдение. Кит взвесил все это и в конце концов пришел к выводу, что, несмотря на обещание, данное им Энни, Клифф Бакстер все-таки должен умереть.

– Ну хорошо, – проговорил он, – мы его прикончим. Но я должен сделать это в ближнем бою. Пусть он узнает, что это были ты и я.

– Хорошо… если так тебе будет лучше, то пусть так и будет. Ничего не имею против. Надеюсь только, что у нас все получится.

– Получится.

– Слушай, после того как мы разделаемся со всем этим дерьмом, – сказал Билли, – съезжу-ка я в Колумбус и разыщу ее. Пока он жив, я не могу этого сделать. Ты меня понимаешь?

– Понимаю.

– Я не могу никому посмотреть в глаза, Кит. Я слоняюсь по городу, сталкиваюсь с ним на улицах и вижу, что он надо мной смеется. Иногда, когда я бывал пьян, он меня арестовывал, забирал в участок и обыскивал, причем раздевал при этом догола, а сам, негодяй, делал снимки, на которых, как он говорил, стоял рядом со мной. Он утверждал, что посылал эти снимки Бет…

Кит ничего не ответил.

– Ты мог бы спросить, почему я не уехал. Я тебе скажу: потому что я попытался собраться с духом и убить его, но у меня ничего из этого так и не вышло… и никогда бы не получилось. Пока ты не появился. Не забудь, – добавил он, – если я не смогу…

– Ладно. И брось ты об этом. – Кит посмотрел на Билли. Тот сидел на земле, прислонившись спиной к дереву, и глядел куда-то в темноту. По-видимому, подумал Кит, он предчувствует собственную гибель. Не исключено, что ощущения и не обманывают его: сейчас Билли Марлон был трезв, и к тому же пропащим людям всегда присущи особая проницательность, способность видеть вещи отчетливо и ясно. Билли достиг сейчас того исключительно редко случающегося в жизни состояния, когда человеку становится безразлично, жить ли дальше или умереть.

Они ждали, вслушиваясь в редкие звуки ночного осеннего леса – в шорох пробегавших бурундука, белки или зайца, в шум крыльев редкой птицы. Кит посмотрел на небо: луна стояла уже почти прямо над их головами. Часа через три или четыре она зайдет. Вот тогда и настанет пора начинать – правда, ему нужен был лунный свет, чтобы попасть из арбалета в псов.

Кит не хотел думать о том, что происходило сейчас внутри дома, но и не думать об этом он не мог. Несомненно, Клифф Бакстер тронулся умом, а потому и присущее ему чувство собственника должно было перерасти в нечто гораздо более уродливое и безобразное. Кит понимал, что Бакстер станет бить Энни, унижать ее, наказывать за проявленную ею неверность. Фактически Бакстер был сексуальным садистом, у которого наконец-то появился так долго отсутствовавший предлог дать волю своему больному воображению и отыграться на женщине, которую ему до сих пор так и не удалось сломить до конца. Кит не сомневался в том, что Бакстер и сейчас не сумел ее сломить; что, когда он увидит в конце концов Энни, та окажется примерно в таком же состоянии, как и он сам, – избитой, израненной морально и физически, но не побежденной.

Кит как следует настроился на то, что ему предстояло. Надо будет действовать спокойно, хладнокровно, рационально, с теми же хитростью и коварством, на которые, как он хорошо знал, способен Бакстер. Кит понимал, что Бакстер может в любой момент убить Энни, но в то же время был почти уверен, что пока еще Бакстер этого не сделал. То, что происходило сейчас в доме между ними двумя, должно было быть для Бакстера наивысшим за всю его жизнь наслаждением, а потому он будет стараться продлить его как можно дольше и постарается завершить лишь в самый последний момент. В этот самый последний момент, когда они окажутся с Бакстером лицом к лицу, все и должно будет произойти, разрешиться мгновенно, разом: и спасение, и месть, и искупление – все то, чему уже давным-давно пора свершиться.

– Мне почему-то кажется: ему известно, что мы здесь, – произнес Билли. – Не то чтобы он знает наверняка, но он… ждет.

– Какая разница, – сказал Кит. – Это ничего не меняет ни для него, ни для нас.