Струны души - Светлана Богославская

— Дима, ну, зачем вы сразу такие решения принимаете? — заговорил я, как только Дима замолчал. — Уехать… Мне кажется это уже слишком серьёзно. Может надо немного подождать? Может вашим родным нужно время, чтобы к этому всему привыкнуть? Может тогда они успокоятся и помирятся с вами? И всё наладится! Поговорите ещё с ними! Зачем сразу уезжать? Мне кажется, что это неправильно! Сразу уезжать не очень хорошо. А если там, куда вы поедете, тоже встретится кто-то подобный? Вы что тогда опять будете бежать? Я думаю, что вам лучше не спешить с этим решением. Подождите немного! Может всё ещё наладится?!

— Максим, я понимаю, почему ты так говоришь, — быстро раскрыл меня Дима. — Ты просто не хочешь, чтобы я уезжал. И я тебя понимаю. Я тоже не хочу уезжать и терять такого друга, как ты, но выбора нет! Пойми это, Максим!

— Да, я, конечно же, не хочу, чтобы ты уезжал, — согласился я. — Но говорю это не только поэтому. А ещё потому, что переживаю за вас и не хочу, чтобы вы слишком спешили с такими решениями. Сами же потом можете пожалеть. Подумайте ещё немного и подождите. Что так спешить?! Может, попробуете ещё поговорить со своими родными? Может, они всё же поймут вас?!

— Максим, поверь мне, мы уже перепробовали всё, что ты сейчас нам можешь предложить, — твёрдо сказал Дима. — Я понимаю тебе сейчас очень тяжело, но просто поверь мне, что ничего нам уже не поможет. Мы и не раз говорили с нашими родными, и пытались их убедить не вести себя так…. Мы что только не делали, чтобы тут остаться. Думаешь, моим родителям так хочется уезжать? Бросать город, где они выросли, работу, к которой привыкли, дом и ехать в неизвестность?! Никому этого не хочется! Но наши родные уже начали переходить грань! А что будет дальше?! Боюсь, что дальше будет только хуже! Пока лучше не становится, а лишь хуже. И как ты сказал, что там нам тоже может встретиться кто-то подобный…. Максим, там, куда мы поедем, мы просто не будем никому рассказывать про всю эту историю. И такого точно больше не произойдёт. Мы точно ради этого всё сделаем! А ждать и надеяться, что всё само собой наладится, и наши родные привыкнут ко всему этому и успокоятся…. Это вряд ли! Это глупо, Максим! Мы должны уехать! Выбора нет! У нас просто нет выбора! Пойми это, пожалуйста! Нам это решение далось с огромным трудом. Родители долго не хотели принимать это решение, но нам всё же пришлось принять это решение. Мы больше не можем так жить! За одну неделю наши родные превратили нашу жизнь в ад. Что будет дальше?.. Я даже представлять себе не хочу и не хочу это видеть. Мы уезжаем и это решено. Надеюсь, ты поймёшь нас, и не будешь злиться. Не хочу терять такого друга, как ты. Я очень хочу, чтобы ты поддержал меня в такой ситуации, а не принимал меня за своего врага. Пожалуйста, Максим, не расстраивайся из-за всей этой истории и моего переезда. Больше ничего невозможно сделать! Пойми это! Прошу тебя! Нам остаётся лишь уехать, чтобы сбежать от всех этих наших мучителей, что не дают нам больше спокойно жить.

Мы хотим спокойно жить, но здесь больше не сможем нормально жить. Как бы это ни было прискорбно, но наша жизнь здесь закончилась. Мы должны уехать. Максим, ты же меня понимаешь?

— Походу вам, и правда, нужно уехать, — из моей груди вырвался тяжёлый вздох. Слова Димы на меня подействовали, и теперь я понимал, что у Димы и его родителей, правда, нет выбора. Они должны уехать, как бы это ни было тяжело говорить. А мне было очень тяжело это говорить. — У вас очень тяжёлая ситуация. Но держать вас глупо! У ваших родных, видимо, совсем поехала «крыша» и вам надо от них бежать, пока не стало поздно. Боюсь, они вас, и правда, не оставят в покое, пока совсем окончательно не испортят вашу жизнь. Они уже всё делают ради этого! Они пытаются превратить вашу жизнь в ад, как ты и сказал. Значит, вам точно надо уехать куда-нибудь подальше от них. Как бы мне не хотелось помочь вам и как бы ни хотелось, чтобы вы тут остались, это не в моих силах. И даже не в ваших. Вы должны уехать! — я вновь тяжело вздохнул. — Я тебя понял, Дима. Я понимаю тебя, хоть мне это и тяжело делать. Очень тяжело! Но я знаю, что тебе не легче.

— Это верно, — хмыкнул Дима. — Ты прав!

— А когда вы уезжаете? — спросил я, надеясь, что они хотя бы нескоро уезжают, и мы сможем ещё пообщаться с Димой. — Через неделю? Или когда?

— Вообще-то мы уезжаем уже через пару дней, — выпалил Дима.

— Через пару дней? — мгновенно ещё сильнее помрачнел я. Надежда на то, что мы ещё успеем хоть немного пообщаться с Димой, тут же испарилась.

— Да, — подтвердил Дима. — Я знаю, что это очень скоро, но родители не хотят с этим слишком долго тянуть. Они хотят это сделать как можно скорее. Но, если что, то родители всё равно мне купят собаку. Именно ту, о которой мы с тобой говорили. Но только они мне её купят уже там, куда мы поедем. Конечно, я понимаю, что ты хотел совсем другого, но уже ничего не исправить. Это не в наших силах! Максим, ты не расстраивайся, пожалуйста, хорошо? Не надо грустить! Мы всё равно останемся друзьями! Мы будем созваниваться! Я точно про тебя не забуду, и ты не забудь про меня. Я буду тебе всё-всё рассказывать о моей собаке, когда мне родители её наконец-то купят. Максим, всё будет хорошо!

— Ну, конечно…. — без тени радости проговорил я. Эти слова Димы никак не могли на меня подействовать, ведь я уже был расстроен донельзя, и не расстраиваться я просто не мог. Мой единственный друг был вынужден уехать далеко-далеко, и я не мог ничего исправить и как-то ему помочь. Я должен был потерять своего единственного друга, и это безумно огорчало меня и загоняло в тоску. Дима же тем временем продолжал что-то говорить мне, пытаясь успокоить меня, но я не слышал ни слова, думая лишь о том, что скоро Дима уедет.

— Дима, надеюсь, ты всё взял? Ничего не забыл? — спрашивала Диму его мама. — Не хотелось бы сюда возвращаться. Как бы здесь ни было хорошо когда-то, возвращаться снова сюда