Жаркие ночи в Майами - Пат Бут

47

Звонок раздался по его личному номеру. Он поспешно схватил трубку. Он знал, у кого имеется этот номер.

— Джонни.

— Да.

— Ты знаешь, кто говорит?

— Да.

— Хорошо, слушай. Твоя девка получила упаковку. Мы хотим, чтобы ты вызвал ее. Позвони ей. Скажи, чтобы она вылетела в среду рейсом номер пятьсот пятнадцать «Америкэн эрлайнз» из Мехико в Майами. Пожалуйста, повтори.

Джонни Росетти нервно проглотил слюну. Облизнул губы, чтобы хоть немного увлажнить их.

— Упаковка у нее. Рейс пятьсот пятнадцать «Америкэн эрлайнз». Мехико — Майами. Среда.

— О'кей. Дальше вот что. Пусть твоя девка сделает так, чтобы объект непременно встретил этот рейс. Как ты это обеспечишь, твоя забота.

— Я могу это устроить, — сказал Джонни.

— Хорошо. Это все, что от тебя требуется. Капкан установлен. Когда эти две девицы встретятся в Майами, с твоими проблемами будет покончено.

— Спасибо, спасибо вам…

Однако линия связи уже была мертва. Джонни откинулся в кресле, и на его лице страх смешался с возбуждением. Теперь пути назад не было. Наступил эндшпиль. Остались только месть и ужасная цена, которую он платит за нее.

Джонни встал и подошел к бару. Вытащил графин и налил в стакан на четыре пальца виски. Одним махом проглотил и выдохнул воздух, когда теплая волна алкоголя обожгла пустой желудок. Потом вернулся к своему письменному столу и набрал номер отеля «Хилтон» в Мехико. Посмотрел на часы. Было шесть часов. Есть надежда застать ее в номере.

— Мона? Это Джонни.

— Привет, Джонни, привет, детка. Как ты? Так приятно услышать твой голос!

— Да. Как идут дела, радость моя?

— Отвратительно, дорогой. Здесь нет никакой работы. Я думала, что со мной рвут контракт. Я виделась со многими людьми, но ничего не происходит.

— Все хорошо, не волнуйся. Тебе заплатят в любом случае. Это условие сделки. Послушай, Мона, мне тебя очень не хватает. Я хочу, чтобы ты вернулась.

— Правда, Джонни?

— Да. У тебя есть под рукой карандаш? Я хочу, чтобы ты вылетела в среду из Мехико в Майами рейсом пятьсот пятнадцать компании «Америкэн эрлайнз». Поняла? Я хочу, чтобы ты летела именно этим рейсом. Никаким другим, ни в какой другой день, ты меня поняла?

— Что за вопрос, детка! Это послезавтра. Ты меня встретишь?

— Нет, я не могу. Завяз тут надолго. Но есть другое дело. Ты должна сделать так, чтобы тебя встретила Криста. Пошли ей на факс сообщение: мол, жизненно важно, чтобы она встретила тебя с этого рейса. Мол, тебе надо срочно обсудить с ней нечто важное, о чем нельзя говорить по телефону.

— Что у тебя там происходит, Джонни?

Мона была туповата, но не совсем глупа. Сейчас она что-то заподозрила.

— Дорогая, ты должна доверять мне. Сейчас не могу объяснить тебе подробно, что к чему. Я хочу, чтобы ты сказала Кристе, когда встретишься с ней в аэропорту, что ты передумала и не хочешь работать с ней. Что ты решила вернуться ко мне, в «Элли». Скажешь, я позвонил тебе в Мехико и сделал такое предложение, от которого ты не могла отказаться. Поэтому-то ты и хочешь, чтобы она тебя встретила. Вот что ты ей скажешь.

— Джонни, это замечательно! Значит, я возвращаюсь в Нью-Йорк, и все будет, как раньше!

— Еще лучше, дорогая, в миллион раз лучше.

— Ты будешь рекламировать меня по всему городу?

— Я намерен заклеить весь город плакатами с твоим изображением, Мона. Вот увидишь. Твое хорошенькое личико надоест всему миру до смерти.

— О Джонни! — Мона захихикала в трубку, представив себе это потрясающее зрелище. — Выходит, я должна была повязать себя с агентством Кристы, а потом уйти от нее, чтобы помочь тебе в каком-то большом деле?

— Да, уж это точно, радость моя. Послушай, у тебя там что-нибудь происходит?

— В районе бассейна отеля «Хилтон» ничего.

— Ты кого-нибудь там видела, помимо деловых встреч?

— Нет. Впрочем, да, был парень, который закинул мне две камеры, принадлежащие Биллу Браддоку. Они были задержаны на таможне, и Криста прислала мне факс с просьбой, чтобы я привезла их. Билл собирается снимать меня для «Браво». А раз я теперь возвращаюсь к тебе, то ты получишь десять процентов!

— Лучше не сдавай эти камеры в багаж. Вдруг они затеряются? Браддок — очень модный фотограф, с ним лучше не портить отношения. И вообще, рентген может заподозрить, что это бомбы.

— Ладно, мне это не трудно. Я оставлю их при себе как ручную кладь.

— Да, и отдай их Кристе в Майами. Тебе незачем тратить время и отвозить их Браддоку. Черт с ним!

— Джонни, я так возбуждена!

— Ты возбудишься еще больше, когда попробуешь кое-что новенькое, что я храню для тебя в своем шкафу.

— А что ты хранишь для меня в постели, Джонни?

— Все то, чтобы было в последний раз.

Она засмеялась. Он тоже засмеялся. Но смеялись они по разным поводам.

— Я могу сразу же вылететь из Майами в Нью-Йорк?

— Как только увидишь Кристу и передашь ей камеры Браддока. Я буду сидеть здесь и поджидать тебя.

— Я люблю тебя, Джонни.

— Я тоже, — сказал он. Итак, со своей «подсадной уткой» он покончил.

Мона повесила трубку.

Джонни предстояло сделать еще два звонка.

Первый звонок труда не составлял. В «Америкэн эрлайнз» подтвердили, что на рейс пятьсот пятнадцать в среду из Мехико в Майами билетов полно. Свободных мест сколько угодно. Второй звонок был самую чуточку посложнее.

— Браддок?

— Да.

— Это Росетти.

— Привет.

— Хочу сказать тебе только одно, Билл. В среду тебе будут звонить из Майами из Отдела по борьбе с наркотиками, или от адвоката, или от нашей общей подруги — фотомодели. А может, от всех трех. Ты должен сказать…

— Что я не разговаривал с Кристой года два.

— И не оставлял никаких фотокамер в Мехико. И никогда никого не просил привозить их.

— Все правильно, Джонни. Я знаю дело. Мы уже все обсудили. У меня хорошая память.

— Вот и хорошо, значит, ты не забудешь и то, сколько ты получишь за помощь.

— Я никогда не забываю цифры, особенно большие.

— Не ошибись, Билл. В этом деле замешаны разные люди, если ты понимаешь, что я имею в виду. Люди, которые могу оказаться сильными врагами. Если ты испортишь дело, мы все конченые люди.

— Успокойся, Джонни, я взрослый парень.

— Я это знаю, Билл. Пока.

Джонни положил трубку и прокрутил все в мозгу, как уже делал это миллион раз до того. Не упустил ли он чего-нибудь? Все ли предусмотрел? Всегда что-то может пойти не так. Такое всегда бывает. Рейс может запоздать. Шины могут лопнуть. Люди могут напутать. Но все шансы за то, что все сработает.