Думсдэй: Пацаны - Inferiat

выдохнул мужчина, осторожно выглядывая через пролом в стене. Его взгляд упал на чудовищную сцену: изуродованный оборотень пытался подняться, но видоизменённый русский действовал быстрее. В его руках блеснула толстая струна от рояля, натянутая, словно орудие казни.

Мгновение — и с резким, до боли хрустким звуком она врезалась в шею оборотня. Несколько точных, резких движений — и голова с обломанными костяными наростами покатилась по залитому кровью паркету, оставляя за собой алую дорожку.

Мутант выпрямился, тяжело дыша, сжимая струну, как трофей. Его фигура, утопающая в разорванных лохмотьях черной одежды, застыла на фоне разрушенной гостиной. В этом хаосе он казался мрачным триумфатором, возвышающимся над останками своего поверженного врага.

— Музыка, блять… страшная сила, — пробормотал Бучер, не сводя глаз с монстра. Его рука непроизвольно потянулась к оружию.

Но мутант не дал ему времени на раздумья. С рёвом он схватил остатки тела оборотня и с чудовищной силой швырнул их через всю комнату, впечатав в стену, которая тут же с треском сложилась, полыхнув пламенем. Обломки штукатурки и дерева посыпались на пол, заполняя пространство пылью.

Оборванное, наполовину залитое кровью существо повернулось к Бучеру. Его взгляд, полный безумия и ненависти, встретился с напряжённым прищуром мужчины.

— О, Думс, а ты, вижу, разобрался с подружкой, — нервно ухмыльнулся Бучер, и его пальцы крепче сжали бесполезный в этой ситуации пистолет. Глаза неотрывно следили за каждым движением мутанта. — Что, теперь моя очередь?

Мутант застыл на миг, словно обдумывая что-то. Но тишина не наступила — грохот рушащегося дома достиг апогея. Сигнализация наконец замолчала, сменяемая ревом огня. Балки скрипели под собственной тяжестью, а стены оседали, готовясь похоронить всё под своим весом.

— Тут всё скоро развалится к хуям! — крикнул Бучер, стараясь перекричать оглушающий шум. — Так что или валим, или помри под завалом, сраный коммуняка!

— Я Алекс, блять, — хрипло ответил мутант, качнувшись вперёд. Его лицо исказилось, он нервно дернул головой, словно сбрасывая с себя это безумие. — Что так сложно запомнить?

— Шикардос, но мне похер, — отмахнулся Бучер, облегченно вздыхая и опуская пистолет. Он был чертовски рад тому, что тот вышел из своего состояния, но дом действительно грозил скоро развалиться. — Валим отсюда, громила!

***

— Знаешь, когда я сказала убрать Омовича, я не имела в виду рушить дом, — недовольным тоном заметила Нина, скрестив руки на груди.

— Да нас там вообще не было, — фыркнул Бучер, швыряя на её стол одноразовый мобильник. — Так, гуляли, телефончик нашли. Омович мёртв, доказательства есть. Что ещё тебе нужно?

— Там была картина! — прошипела она, в голосе сквозило раздражение. — Теперь она сгорела в том бардаке, что вы устроили.

— Ну, знаешь, — нахмурился Мясник, закинув ногу на ногу. — Во-первых, насчёт картины ты ничего не говорила. Во-вторых, не забывайся, дорогая. Мы не твои шестерки. Если тебе так нужна была эта картинка, могла бы отправить своих ребят, пока Юрец был в разъездах.

Нина стиснула зубы, на миг задумалась, а затем выдохнула, отступая:

— Хорошо… ты прав, извини, — её взгляд скользнул на меня, но уже без той уверенности, что была раньше. После произошедшего она явно меня побаивалась. — Самолёт будет готов, как скажете. С моей стороны всё сделано. Коридор есть. Прикрытие и проводники — тоже.

— А что за картина-то? — вставил я, решив воспользоваться моментом. В конце концов, что в ней было такого, чтобы она так бесилась? — Почему она так ценна?

— Помимо стоимости… она приносила Омовичу удачу, — нехотя ответила Нина. — Он всегда брал её на все сделки.

— Ну, не слишком-то ему это помогло, — хмыкнул Бучер, вставая со стула. — Ладно, если с этим разобрались, мы пошли. Я позвоню, как соберёмся отморозить уши.

Когда мы уже направились к выходу, её голос неожиданно остановил нас:

— Телефон можешь оставить… на память, — бросила она с приятной улыбкой, в которой сквозил холод. — Новости уже давно крутят это событие. Большой резонанс.

Она явно намекала на компромат, который теперь у неё был. Но вот беда — эта монета работала в обе стороны.

— Знаешь, а ты оставь себе, — ухмыльнулся я, поворачиваясь к ней и глядя прямо в глаза. — Тоже. На память…

Мгновение наша с Ниной игра взглядов замерла в тишине. Затем, глава мафии отвела взгляд. Бучер хлопнул меня по плечу, увлекая прочь. Мы оба знали: что стоит воспользоваться ей тем, что у нее есть — последствия для обеих сторон могут быть очень неприятные. Я бы даже сказал — смертельно. Как говориться, лучше худой мир, чем добрая ссора.

***

— И что дальше? — спросил я у Бучера. — Когда ты собираешься сказать парням? Да и эта новая команда… теперь, когда у ЦРУ есть более эффективная замена — действовать как раньше уже не получится.

— Да знаю я, не нуди, — спустя небольшую паузу, ответил Бучер, доставая банку пива и протягивая вторую мне. — Будешь?

— Давай, — хмыкнул я, принимая тару и делая глоток холодненького. Конечно — алкоголь на меня не действовал, но не отказываться же…

Собиралась гроза. Редкие капли барабанили по лобовому стеклу. Уже был вечер. Времени с того момента, как мы унесли ноги из развалин дома прошло на самом деле не мало. Сначала — долго заметали следы. Затем воспользовались одной из одноразовых квартир, чтобы отмыться и сменить одежду. Особенно это было нужно мне — так как за время схватки с оборотнем, я весь пропитался своей и чужой кровью.

Но и Бучер также измарался, помогая мне после того, как сыворотка прекратила свое действие. Хорошо еще в себя пришел… Зеленая хрень, помогая выстоять против живучего оборотня, высосала из тела все соки, подстегивая регенерацию.

Был еще один негативный эффект. В какой-то момент, я вовсе перестал себя контролировать, прогрузившись в странное состояние, похожее на аффект. Ярость, какие-то глупые мысли в голове, ощущение нереальности, отсутствие контроля…. После отката сыворотки — это все стерлось как страшный сон. Но меня это пугало. Никогда прежде я не чувствовал себя так…

— Именно поэтому, я не хочу им ничего говорить, — вдруг произнес Бучер, переключая дворники.

— В смысле? — не понял я.

— Сам посуди, — повернулся ко мне он. — Если все, что ты мне рассказал — правда, единственный способ заставить Солдатика сотрудничать, это найти