Первое правило волшебника - Терри Гудкайнд

— Может, и не обошлось. Зедд ведь говорил, что хороший трюк порой срабатывает лучше любой магии.

Его голос находил отклик в самых глубинах ее души, заставляя ощущать собственную беспомощность.

— А Эди говорила, что ты владеешь магией языка, — прошептала Кэлен.

Он испытующе посмотрел на нее. Этот взгляд пронзил ее своей силой. У Кэлен перехватило дыхание. Откуда-то издалека доносился непрекращающийся звук болда. В очаге мерно потрескивали поленья. Никогда еще Кэлен не ощущала такого успокоения, такой безопасности и такого напряжения. И все одновременно. Она растерялась.

Кэлен отвела взгляд от его глаз. Теперь она словно ласкала глазами каждую черточку его лица, очерчивая изгиб переносицы, ощупывая выступающие скулы, обводя линию подбородка. Взгляд остановился на его губах. Внезапно Кэлен почувствовала, что в доме духов слишком жарко. У нее слегка закружилась голова.

Вновь поймав взгляд Ричарда и уже не отводя глаз, она вынула из кармана яблоко и неторопливо, с хрустом, вонзила зубы в сочную мякоть.

Серые глаза смотрели на нее в упор. Повинуясь внезапному порыву, она грациозно поднесла яблоко к губам Ричарда и держала до тех пор, пока тот не надкусил его. Если б он только мог вот так же прижаться губами к ее губам, мелькнуло у нее в голове.

А почему бы и нет? Или она так и умрет в поисках, и ей не дозволено будет ощутить себя женщиной? Или она должна только сражаться? Сражаться за счастье всех и каждого, но не за свое? Все Искатели погибают слишком быстро. Так было даже в лучшие времена. А нынешние — совсем не лучшие.

Нынешние времена — преддверие конца.

При мысли, что он погибнет, ей стало больно.

Она втиснула яблоко ему в зубы, все так же не отрывая взгляда от его глаз. Даже если он станет ее рабом, мысленно оправдывалась она, он может продолжать борьбу на ее стороне. Может быть, даже с большей решимостью, чем сейчас. Пусть по другой причине, но он будет все так же, если не более, неумолим и беспощаден. Хотя он изменится и будет не таким, как сейчас. Он перестанет существовать как личность.

Но, по крайней мере, он будет ее. Она так отчаянно стремилась к этому, как не стремилась еще ни к чему и никогда. И от этого ей было больно. Неужели им так и не будет дозволено изведать, что есть жизнь? Он был нужен ей. И Кэлен почувствовала себя совсем беспомощной.

Поддразнивая, она отняла яблоко. Капля сока скатилась по его подбородку. Медленно, нерешительно она склонилась к нему и слизнула сок.

Ричард застыл. Теперь его лицо было совсем рядом. Их дыхание смешалось.

Глаза его были настолько близко, что Кэлен уже не видела их. Все расплывалось. Она сглотнула.

Кэлен уже не понимала, что делает. Она теряла власть над собой. Ее окатила волна горячего желания.

Пальцы бессильно разжались, и яблоко покатилось на пол. Она поднесла руку к его губам. Ричард медленно перебирал губами ее пальцы, нежно проводя по ним языком, слизывая каплю за каплей сладкий яблочный сок. От этих легких, ласкающих прикосновении ее тело наполнилось истомой.

С губ сорвался слабый стон. Кровь застучала в ушах. Она пробежала влажными пальцами по его подбородку, по шее, по груди. Следуя сложному переплетению украшавших его узоров, ощущая каждый изгиб его тела.

Опустившись перед Ричардом на колени, Кэлен провела кончиком пальца по его твердому соску и, прикрыв глаза, крепко прижалась к его груди, стиснув зубы, чтобы не застонать. Затем нежно, но решительно оттолкнула его. Ричард легко, не сопротивляясь, откинулся на спину. Кэлен склонилась над ним, опираясь рукой ему на грудь. Ее удивляли собственные ощущения.

Она чувствовала Ричарда, чувствовала, как напряглись его мышцы под гладкой, упругой кожей, чувствовала жар его живого дыхания.

Одним коленом Кэлен прикоснулась к его бедру, другим раздвинула ему ноги. Она все так же неотрывно глядела ему в глаза. Ее волосы разметались и упали ему на лицо. Рука ее все так же покоилась у него на груди. Кэлен не решалась отвести руку. Она боялась утратить ощущение единения с ним.

Ощущение, которое наполняло ее жаром.

По бедру, зажатому меж ее колен, волнами пробегала дрожь, передавая ей пульсацию его крови. Теперь их сердца бились в едином ритме. Кэлен уже не хватало воздуха. Она затерялась в его серых глазах, в глазах, которые, казалось, видят ее насквозь, проникая в самые потаенные уголки ее души. В этих глазах горел опаляющий ее огонь.

Рука Кэлен поднялась к рубахе, торопливо расстегивая пуговицы, освобождая грудь.

Она обхватила рукой его сильную шею, все еще не решаясь прильнуть к нему. Пальцы скользнули по его затылку, сжались в кулак, вцепились в волосы, удерживая его голову на полу.

Могучая рука скользнула ей под рубаху. Чуткие, нежные пальцы побежали вверх по позвоночнику. Кэлен затрепетала. Рука остановилась. Кэлен полуприкрыла глаза, прогибаясь под его рукой, желая, чтобы он привлек ее к себе. Дыхание ее стало частым и прерывистым. Она почти задыхалась.

Ее колено поползло вдоль ноги Ричарда и остановилось. Дыхание с хрипом вырывалось у нее из груди. Его грудь судорожно вздымалась под ее рукой. Еще никогда он не казался ей таким могучим, таким сильным.

— Я хочу тебя, — выдохнула она.

Голова ее склонилась. Губы припали к его губам.

Ей показалось, будто в глазах его вспыхнула боль.

— Только если ты сначала скажешь мне, кто ты.

Эти слова резанули Кэлен. Она широко открыла глаза и чуть откинула голову. Но она еще касалась его. Он не может ее остановить. Она не хочет, чтобы ее остановили. Кэлен с трудом держала себя в руках, еле сдерживая силу, готовую вырваться на свободу. Она чувствовала это. Кэлен снова прижалась губами к его губам. У нее вырвался легкий стон.

Рука, лежавшая у нее на спине, двинулась вверх, вышла из-под рубахи, сжалась в кулак на ее волосах и легонько отвела назад ее голову.

— Кэлен, я не могу. Только если ты сначала скажешь мне.

К ней вернулось сознание, окатив холодной волной, потушив страсть. Ни к кому никогда не испытывала она такого чувства. Неужели она смогла бы коснуться его, сотворить с ним такое?

Кэлен отпрянула. Что она делает? Что собирается делать?

Кэлен села на пятки, отняла руку от его груди и прикрыла себе рот ладонью. Мир разлетелся вдребезги. Рассказать Ричарду все? Но это невозможно. Ведь тогда он возненавидит ее. Она его потеряет. Кэлен почувствовала приступ дурноты.

Ричард сел и нежно обнял ее за плечи.

— Кэлен, — мягко сказал он, заглянув в ее испуганные глаза, — если не хочешь, можешь ничего мне не говорить. Ты вовсе не обязана это делать.

Кэлен из последних сил боролась с душившими ее рыданиями.

— Пожалуйста, — она с трудом выдавливала слова, — просто обними меня. Хорошо?