Тринитротолуол из Перистальтики - Константин Твердянко

через пятнадцать, прикопав в снегу остатки оленьей туши и недоеденный окорок, я выдвинулся на поиски. Слава богу, с определением направления не возникло ни малейших проблем — снегопада днем не было, и следы мужиков смог бы прочитать даже слепой. Если бы двигался на ощупь, разумеется.

Не думаю, что они стали бы удирать в обратную сторону от своего жилья, чтобы заманить меня в ловушку. Им было не до сложных планов, да и вообще — на интеллектуалов эти вторженцы как-то не походили. Стало быть, самое вероятное — что следы меня выведут прямиком к приюту злых люмпенов.

Перед выходом я поразмышлял над тем, стоит ли привлекать паукообразную жуть к сопровождению моей завшивленной персоны. С одной стороны, с таким защитником явно безопаснее. С другой — откуда я могу знать, станет ли он меня охранять вне своего логова. А вот спрятать эту громаду не выйдет никак, даже если взоры бомжей будут ни разу не бдительными. И если не убедить зубастую тварь, чтобы она не совалась за мной, — о скрытном проникновении, естественно, не может быть и речи.

К сожалению или к счастью, но моим мнением на этот счет вообще никто не поинтересовался. Членистоногое просто и бесхитростно поплелось за мной, едва я отошел на десяток метров от пролома. Причем оно вполне откровенно не горело энтузиазмом куда-то выбираться, однако, похоже, двигалось рядом со мной целенаправленно. С полдороги вряд ли свернет. Несколько раз, заметив, что я иду по следам сбежавших бродяг, чудище все-таки останавливалось, нерешительно топталось на месте, цеплялось за мою одежду, дергало, тянуло назад — но без злости, не прикладывая силы, а как бы уговаривая. Уверен, что если бы оно захотело — я бы и шагу из подвала сделать не смог. Очень уж разные весовые категории, не по плечу мне с такой тушей бороться.

Ну, будем считать, это к лучшему — что вопрос с охраной решился сам собой. Еще бы как-то уладился вопрос с незаметностью, и было бы совсем славно. Придется наивно рассчитывать на то, что никто не обратит внимания на увесистое страшилище, которое слоняется около ночлежки. Да-с, ситуация…

К слову, через пару тысяч метров я со злорадством отметил, что даже там следы маргиналов сплошь сбиты: вместо четких отпечатков — неразборчивые полосы, то тут, то там — бесформенные вмятины, оставшиеся от падений. Вот здесь, например, кто-то явно растянулся во весь рост, с разбегу въехав рожей в снег. Запнулся об корягу. А тут кто-то вставал с колен, опираясь руками. Не иначе, сильно торопились, неслись что есть духу — не оглядываясь, с трудом пытаясь отдышаться. Как минимум полчаса страх активно подгонял. Эк вас пробрало-то, ага. Так вам и надо, будете знать, как в чужие подвалы забираться с недобрыми намерениями. И открывать сезон охоты на меня. Я вам не какая-то двуногая дичь.

Километров через двенадцать я основательно выдохся — главным образом потому, что продирался сквозь ельник по цельному снегу, то и дело увязая в сугробах. Тропу-то оборванцы наметили чисто символическую. Начал посматривать на сопровождающую меня тварь — ей-то все нипочем. Но напрашиваться, чтобы она меня подвезла, не рискнул. Маловато мы с ней для этого знакомы. К тому же ездовые ее качества, на мой взгляд, оставляют желать лучшего: круглая широкая спина, уцепиться толком не за что. Вымотаюсь, пожалуй, еще больше, чем если пешком идти. Да и без вдохновения зверь отнесся к нашему походу — еще обратно потащит, радостно припрыгивая. Лучше уж сам доберусь.

Однако ж, этот кит мог бы и сам мне дорогу прокладывать, как в прошлый раз! Так ведь нет, норовит держаться сбоку, всем видом выражая недовольство. Ему-то хорошо — никакие блохи не грозят. А я не привык кормить полчища паразитов. Надо бы вообще заняться улучшением санитарного состояния, придумать что-нибудь для выведения глистов. Тыквенных семечек и чеснока зимой в лесу раздобыть, конечно, будет сложновато. Дубов, чтобы содрать немного коры, я здесь пока тоже не видел. Но летом непременно достану. Если доживу, конечно.

Что-то я начал уже длинными промежутками мыслить, как будто не собираюсь из неправильной дикой тайги отправляться домой. Собираюсь, очень даже! Хоть бы и троллем этим самым. Правда, вначале надо выяснить, что это за место и как меня сюда занесло.

За такими раздумьями я чуть не пропустил момент, когда лес сильно поредел, переходя в кустарник. Но паучий кит предостерегающе зашипел, и я опомнился. Вот оно, жилье этого сброда. Добрался. Тьфу, оно ж, выходит, совсем близко к подвалу-логовищу, за утро дойти можно запросто. Дополнительный повод экстренно сменить дислокацию.

Ух ты, а тут ведь настоящий поселок. Домов двадцать точно будет. Огорожен чем-то наподобие плетня, окружен довольно обширной полосой, где не видно было ни деревца — поля, что ли? Полюбуйтесь-ка, земледельцы они, надо же. Как мило. Чего тогда по лесам за мной бегают? Развлекаются в ожидании посевной?

К этому времени совсем стемнело, но я все никак не решался покинуть ельник и выйти на открытое пространство. Больше всего меня смущало, куда подевать исполинского черного монстра. На этой снежной простыне он будет виден, наверное, даже из космоса.

Хотя, может, из космоса будет, а из-за ограды — нет. Лишь бы поодаль держался и желательно — за елками. Все-таки почти ночь на дворе — кто там будет его высматривать.

Нужно еще объяснить моему спутнику, чтобы он не вздумал соваться вслед за мной. Впрочем, он, кажется, и так уже все понимает: поглядывает исподлобья, поводит головой, неуверенно крутит рукой, указывая пальцем на свои глаза. Вот умница, а!

— Подожди меня здесь, хорошо? — на всякий случай прошептал я, тыкая кулаком себе под ноги. — Я скоро вернусь!

Маршируя на месте, изобразил, как иду в сторону поселка, стою там, разворачиваюсь и топаю обратно. Потом похлопал рукавицей по сугробу, в котором залегла зверюга, и, тяжело вздохнув, пригнулся — побежал к плетню. Трижды падал в снег и оглядывался — нет, китообразное действительно оставалось все там же. Причем не вставало на ноги и не маячило за деревьями, как я опасался, а смирно сидело за кустами.

Ну, с богом. Я достиг плетня — он оказался почти в человеческий рост. Подпрыгнул, подтянулся и неловко перевалился через гребень ограды. Хорошо, что наверх никакой колючей проволоки не намотали.

Очутился я посреди заснеженной грядки. Ага, фазенда аскетов! Метрах в пяти от меня виднелась покосившаяся стена какого-то сарая, рядом с ней — туалет типа сортир, чуть подальше — утлая