Недотрога (СИ) - Невинная Яна

Двухэтажное здание клуба было абсолютно черным, явно выкрашенным намеренно, чтобы усилить контраст с яркими красными светящимися буквами, образующими название. Наверное, когда-то здесь было идеальное место для загородного досуга — добротный дом из светлого кирпича, окруженный высоким неприступным забором, небольшой пруд, сад из плодовых деревьев.

Но потом с хозяином что-то случилось, и Суворов с друзьями узурпировали его собственность и превратили ее в мрачное готическое место, воссоздав соответствующий антураж. При виде черного дома внутри рождалось ощущение, что попал в другую реальность и находишься точно не в России, а на территории, где царят анархия и порок. Где могут напугать до чертиков и отобрать чувство собственного достоинства. Ведь если работаешь в таком заведении, ты точно не невинный ангел с крылышками.

Пока я предавалась этим мыслям, Суворов обошел вокруг машину и забрал из багажника мои вещи, вручил мне футляр со скрипкой, а потом повел внутрь пугающего клуба. Как я и предполагала, интерьер «Инферно» демонстрировал подобие готического стиля, смешение красного и черного, изобиловал символами ада.

Невольно на ум стали приходить мелодии, способные отразить атмосферу этого места. Я начала мысленно водить смычком по струнам, создавая музыкальное оформление клуба. Но вскоре пришлось отвлечься от бесполезного занятия.

Мы вошли в огромный зал, заставленный уютными кожаными диванчиками и продолговатыми столиками — местами для гостей. Стены были обиты красным бархатом и дополнены ажурными светильниками, также я заметила тематические репродукции, жуткие и страшные изображения ада и его обитателей. Меня передернуло, но я не могла не признать, что всё целиком, в том числе огромная вычурная хрустальная люстра на потолке, действовали завораживающе и гипнотически. Отсюда не хотелось сбежать. Скорее рассмотреть антураж клуба. А еще я почувствовала интерес. Если даже при отсутствии гостей клуб выглядит подобным образом, что же произойдет, когда он наполнится посетителями? И, самое главное, в чем же заключается моя роль?

В черно-красном зале находилось множество людей. Царил настоящий хаос, монотонный галдеж не позволял вникнуть в детали разговоров. Кто-то сидел за столом, обложенный документами, фотографиями и различными гаджетами — от планшетов до ноутбуков. Кто-то снимал на камеру люстру и страшные репродукции. Кипела подготовительная работа. Вдоль столов сновали официанты, то принося, то унося многочисленные чашки и тарелки с закусками. Рабочие возились с проводкой.

На невысокой сцене мое внимание привлекли музыканты во главе с пухлым лысоватым немолодым человеком, постоянно размахивающим руками и что-то истошно кричавшим. Были здесь и бездельничающие, по крайней мере на первый взгляд, сногсшибательные красотки модельной внешности во фривольных нарядах, чинно попивающие коктейли и свысока глядящие на творящееся вокруг безобразие. Среди всех весьма странно смотрелась красивая блондинка с раскосыми глазами и огромным животом, который, однако, не мешал ей бодро перемещаться между столами и принимать участие в дискуссиях.

Поймав мой заинтересованный взгляд, Максим пояснил:

— Это Алина, жена Грихи. Я тебе о ней рассказывал. Она отвечает за дизайн интерьера и за всё остальное понемногу. На последнем месяце, но никак не успокоится. Ей надо обязательно контролировать процесс.

Было сложно не заметить восхищение и во взгляде, и в голосе Суворова, и меня кольнуло странное чувство, словно обида смешалась со злостью. Неужели я ревную? Да нет, бред какой-то. Но хотелось докопаться до сути — хвалит ли он Алину или ее профессиональные качества? А еще интересно, не навредит ли ребенку то, какой мрачный антураж создает его будущая мамочка в этом месте? Настолько я знаю, все эмоции матери передаются плоду. Впрочем, не мое дело.

— А что за девушки сидят за тем столом? — полюбопытствовала я.

— Это представители нашей фокус-группы. Они оценивают клуб до прихода настоящих посетителей и дают свои рекомендации, — объяснил Максим. — Девушки — завсегдатаи подобных мест, поэтому их советы очень ценны.

Поначалу нас не замечали, но потом девушки-бездельницы, как я их окрестила, вытаращили на меня глаза, наверняка удивляясь, что такая замухрышка делает рядом с хозяином клуба. Показалось, что они пустили в меня стрелы ненависти, их колючие злобные взгляды жалили. Так вот что имел в виду Максим. Мне придется отплатить за его личное участие в моей судьбе — меня сразу же невзлюбили лишь за то, что узурпировала завидную добычу.

А что Суворов — вожделенная добыча для этих красоток, я не сомневалась. Такие девушки живут только одной целью. Заграбастать себе богатого представительного мужчину. И неважно, какого он возраста, красив ли он. Они готовы продавать себя любому, лишь бы обеспечивал им безбедную роскошную жизнь. А Суворов сочетает в себе и красоту, и богатство. Их влечет это всё, как мотыльков пламя.

Приняв соблазнительные позы, девушки помахали Максиму, но он не обратил на них внимания, начав свой поход от стола к столу. Мне пришлось семенить следом и пытаться запоминать, кто есть кто. Партнеры, консультанты, финансовые работники… какой-то именитый шеф-повар, представитель клининговой фирмы… Голова кружилась от обилия имен, и я с трудом запоминала присутствующих. Наконец мы столкнулись с беременной Алиной, они с Суворовым тепло расцеловались, и он коротко представил меня:

— Таисия, скрипачка. Я тебе о ней рассказывал.

Пробежавшись по мне заинтересованным взглядом с макушки до пят, Алина, к ее чести, не изменилась в лице, а попросту улыбнулась и даже пошутила:

— А я Алина. Дизайнер этого злачного заведения и по совместительству жена одного из демонов «Инферно».

— Если Саранский демон, то ты демоница, а внутри тебя растет маленький демоненок, — рассмеялся Максим.

— Он и правда демоненок, толкается за троих.

Шутливые подначивания в таком духе продолжались некоторое время, а я чувствовала себя лишней, вынужденная слушать беседу давно знакомых людей с упоминанием неизвестных мне личностей и фактов. Долго я еще буду ходить приклеенная к Суворову? Не терпелось присоединиться к родной среде, к музыкантам. Тем более на сцене я с удивлением обнаружила представителей свой консерватории, учащихся старших курсов. Мы с ними не общались, только изредка пересекались на отчетных концертах или в буфете, но их присутствие придало мне уверенности.

Значит, в этот клуб действительно приглашены музыканты и всё серьезно, по-деловому, а не то, что я себе напридумывала. С души словно упал тяжелый камень, и стало даже легче дышать. Теперь я верила в благородные намерения Максима, и не терпелось отплатить ему качественной работой за доброту. Я уже нарисовала себе счастливое будущее. И в первую очередь я видела маму на свободе.

Оживленные голоса ворвались в мои мысли. На сцене ругались так отчаянно, что Алина с Максимом прервали разговор и поспешили туда.

— Что происходит? Семенова, я тебя спрашиваю? Что с тобой такое сегодня? Не выспалась или забыла, как двигать смычком? Ты что, бревно пилишь?! — орало во все горло пухлое недоразумение в красном жилете и белой рубашке с бабочкой. От натуги он даже приседал, а жидкие волосенки топорщились во все стороны.

Измученные очевидно долгой и тяжелой репетицией, музыканты волком смотрели на него. Я насчитала десятерых, трое девушек были мне знакомы, как и двое парней. Остальных я никогда не встречала. Обруганная Семенова Светлана, четверокурсница-альтистка, уныло смотрела в пол. От сцены веяло откровенно удручающей атмосферой.

— Что-то не так, Альберт Романович? — деловым тоном поинтересовался Максим, скрестив руки на груди и смотря на пожилого коротышку сверху вниз.

— А, Максим Николаевич, — залебезил пухлый, потирая ручонки с пальцами-сосисками и заискивающе заглядывая в глаза боссу. — Здравствуйте, уважаемый, здравствуйте. Да вот, мотают мне нервы некоторые, не выучили партию, фальшивят. Но мы всё успеем отполировать к открытию, вы не беспокойтесь. Это наша скрипачка, я верно понимаю? А мы вас, милочка, заждались. Что ж вы опаздываете? Ну-с, не будем терять времени попусту. Доставайте инструмент и вливайтесь.