Чужая. Марсианская защита (СИ) - Верховский Роман

— Да, маникюр за полцены, — хохочет Лигостаев.

Женщина остановилась у экрана, улыбнулась его шутке. Немного помедлив и взвешивая вопрос, давая ему принять дипломатичную форму, она заглядывает и близоруко щурится. Она похожа на постаревших красоток двадцатого века. Ей бы мундштук.

— Сколько вам лет, Лигостаев?

— Больше, чем вам, Майя Ивановна. Больше века.

— Превосходно! Я планирую столько же. Ну как…человек помогает, а бог располагает. Так, кажется? Ну это нюансы-нюансы, — она снова побежала, — вам всё вернётся сполна, господин Лигостаев. К сожалению, не все министры так дальнозорки. Многие из них последние двадцать лет страдают близорукостью и мигренями. А их головная боль, становится нашей головной болью, простите за каламбур. Министру обороны Минатека давно пора на пенсию. Мира, в котором он живёт, больше не существует. Нежелание защитить марсианскую пушку дорого аукнется ему. Я вам обещаю. Ваш враг — мой враг, Александр Афанасьевич.

— Приятно слышать, Майя Ивановна. Особая безопасность — это почётное министерство, но оно уже давно для вас слишком…

— Тесное? Ахах, не бойтесь говорить Александр Афансьевич. Слова, слова — вот наша власть. Всё остальное — нюансы. Ах нет, не всё! Вы на трансплантации в конце списка, на двадцать второй строчке. А пора бы обновиться, дорогой мой. Давно пора. Я посодействую. Ну всё. До свидания.

Лигостаев отключил экран и ещё какое-то время полулежал, улыбаясь в высокий бетонный потолок бункера. Заговоры для главы Всемирного Департамента Охотничьего Хозяйства по уровню доставляемого удовольствия стояли на первом месте.

Конец первой части

Часть 2. Крючок | Глава 10. В которой Алиса знакомится с мясником

Синчен ожидал на платной парковке у парка. Алиса вышла из небоскрёба через главный вход, пересекла небольшой парк с вертикальными светильниками, бросившими голографический свет на круглые деревья. Синчен успел найти её тачку и добраться до центра. Мощная литая форма, тупой нос с огромной решёткой, две двери. Да, это точно её тачка. Стекло опустилось. Харизматичная сорокалетняя физиономия подходила под разбитые и поцарапанные бочины кузова. Рядом с тачкой тёрлись два найсовых типа в широких индийских хлопковых штанах и тайдаймайках — блаженные, будто прямо сейчас им мастурбирует их многорукий бог с хоботом вместо носа:

— Чисто чё? — спрашивает первый.

— Чистотел, — отвечает второй.

Алиса обходит их и падает в пассажирское кресло класса люкс. Оно само понимает, что нужно откинуться назад и дать отдохнуть пассажирке.

— На этой тачке я похож на агента ноль ноль семь, — замечает Синчен.

Он кивает на афишу — голограмма болтается над площадью. Юбилейная десятая жизнь Бонда вышла в измерении Х. Ещё один наркотик. Туман разума для уставших, кто погружаются в метамиры, стоит только им добрести до дома и расправится с порцией автоматической еды.

За медленным Красным проспектом движение ускоряется по большой автостраде, что выносит в одинаково приземистые райончики таунхаусов из красного кирпича, которые затем очень быстро сменяются квадратами гигафабрик — вот они, обители печали. На парковке перед стенами фабрик крутятся те же постеры, что и в центре города. Снова Бонд, гибриды людей и животных и прочие вымышленные миры. Куда Алисе путь заказан. Не потому, что ей хватает реальности, а потому что агрессорам не войти в метаизмерение. Их чёрная метка не позволяет.

— Почему люди идут туда? — спрашивает Алиса.

— Из-за секса, — коротко отвечает Синчен.

Как и Алиса он ведёт машину сам, то и дело меняя полосу, пока автобан не поднимается над землёй, а движение не ускоряется до 200 км/ч. Тогда он занимает свободную крайнюю полосу и периодически сигналит не уступающим медленным автомобилям. Квадраты гигафабрик становятся всё ниже и ниже, а затем и вовсе делятся на ровные квадратные участки дачных кооперативов, разбросанные по обширным полям, будто сверху потрясли учебник геометрии. Алиса безучастно наблюдает за сменой индустриального пейзажа на сельский.

— Поесть бы, — мычит она, — эй, эй, эй, вон космопорт!

За горизонтом виднеются гигантские чёрные рамы стартовых направляющих для сверхтяжёлых ракет и кораблей на них. Зрелище само по себе способное уменьшить силу тяготения.

— Дурачок? А, дурачок? — говорит Синчен своему АИ, — снимай слежение.

Смотрит на Алису и снова улыбается. Считает свою улыбку очень обаятельной. Алиса пробует скопировать все эмоции на его лице и улыбается зеркально, ему в ответ его уже ухмылкой.

— Заскочим кое-куда перед вылетом, добудем тебе оружие. Алиса, Алиса…как бы нам встретиться как, поболтать о своём, — он сначала напевает, потом просто мурлычет.

Почему он так себя ведёт? Я ему не нравлюсь. Он не хочет мне понравиться. Какая у него цель? Мне нужно больше информации для ненависти к нему. Хотя… то, что он меня похитил, пусть и по приказу Минатека, уже повод для ножа в рёбра. У тебя нет ножа, Алиса.

— Когда люди разговаривают сами собой или напевают, вот точно как ты, они пытаются заговорить свой страх, — она пробует его достать, ковыряет сверху, чтобы увидеть, что там внутри, — нужно просто дышать, мистер Синчен.

— Есть в тебе что-то холодное, Алиса. Как и во всех охотниках.

— А в тебе что-то динозаврское, как и во всех стариках, — он отворачивается от трассы, чтобы взглянуть на Алису, но молчит.

Доволен собой, так его не проймёшь. Его ледяные глаза считывают её, но также сосредоточенно выглядят и люди, которым АИ подгружает информацию. Всего лишь иллюзия, что его интеллект позволяет глазам видеть насквозь. Алиса продолжает анализировать Синчена каждую секунду. Он представляет для неё опасность, поэтому она напряжена. Вряд ли он дурак, невежда, погремушка. Есть сомнения и в том, что он просто хочет поболтать и установить связь, чтобы не бояться охотника рядом. Скорее всего, он по шагам всё продумал примерно до её смерти и это неприятное ощущение. Перед ней такой же хладнокровный хищник, как и она сама. Только более опытный.

Алиса открыла окно автомобиля. Такая же прохлада, как утром в лесу. Чтобы её почувствовать нужно очень быстро ехать. В лесу же, наоборот, нужно стоять, чтобы прохлада забралась под одежду.

— Не обижаешься на меня? — говорит он громче, через ветер в салоне.

— Ты что-нибудь слышал про охотников? У нас не очень много чувств, — она закрывает окно обратно.

Кондиционер опускает температуру в салоне до комфортной. Алиса находит воду в бардачке. Выпивает 300 грамм. Ровно столько её организм может принять воды зараз.

— Найс невозможно обнаружить, — став серьёзным, говорит Синчен, — в этом вся беда. Крупица чистого вещества обогащает любое сыпучее. Можно положить крупицу найса в какао и весь мешок какао станет наркотиком. И никто не сможет выявить его. Ни одна тест система, вообще ничего. Будто найс добавляет свой код в любое вещество. Понимаешь? Типа как наши АИ — они ведь нигде не существуют, это просто сгустки информации. С найсом то же самое.

— То есть его можно потерять? Я имею в виду мешок обогащённого найсом какао. Как ты вообще определишь, что это найс.

— Его и теряют. Тоннами. Он наводняет рынок повседневных продуктов. Недавно произошла авария в воздухе. Диспетчер беспилотников был на найсе. Но доказать это не смогли. Понимаешь масштаб проблемы? Простая домохозяйка может уверовать в то, что говорила с богом, купив не ту соль. И её дети. Наркокартели Луны договорились использовать для обогащения специальную муку — на вид слегка прозрачную и голубоватую. Чтобы облегчить продажи. Но всегда находятся новички урвавшие крупицы исходного вещества и тогда они обогащают что придётся…

Но Алиса уже переключилась с Синчена. Она смотрит на молодую весеннюю зелень в полях, наверняка пахнущую первыми листьями гороха. Неужели ей было неинтересно? Нет, сестра Маша не просто так сбежала, чтобы жить свою обычную жизнь. И дело не в Луне. Хотя откуда мне знать? Лигостаев водит за нос, подкармливает кусочками информации, а мы как котята радуемся, когда из его искусственного мирка для охотников выглядываем в мир большой для людей. Что-то она такое узнала, моя Машенька. Сестра-убийца. И я узнаю. Даже если придётся смотаться на Луну.