Легенды ночных стражей: Спасение - Кэтрин Ласки

— Ну так привыкай! — с неожиданной резкостью ответила подруга.

— Меняемся местами, — скомандовал стае Сорен. — Давайте искать место для отдыха. Скоро появятся вороны, не хватало еще, чтобы нас снова атаковали.

Однажды, во время путешествия к Великому Древу Га'Хуула, на друзей напала целая стая ворон, и честно признаться, это было не такое приключение, о котором хотелось бы лишний раз вспоминать.

Копуша тогда был серьезно ранен. Вообще, дневные перелеты, за исключением путешествий над открытым морем, могут обернуться для сов смертельной опасностью. У ворон существует целая система оповещения друг друга о появлении сов. Они нападают на ночных птиц огромными полчищами, метят клювами в глаза или клюют в живот, чтобы у несчастных отказали крылья!

Зато ночью все наоборот. По ночам совы сами могут нападать на беззащитных ворон. К счастью, на этот раз Сумрак очень быстро заметил внизу огромную ель, отлично подходившую для дневного сна.

— Елка внизу!

У Сорена слегка подвело живот. Эта ель была очень похожа на ту, где они с Эглантиной вылупились на свет и провели короткое детство с родителями. Тогда одна церемония сменяла другую, и каждый этап взросления маленького совенка отмечали милые домашние праздники. Но после того как Сорен был похищен, а Эглантина попала в какую-то беду, выпав из дупла (возможно, ее выбросил оттуда братец Клудд), они пропустили множество таких ритуалов. Сорен ничего не сказал друзьям, но все сочувственно поглядывали на него. Все — кроме Сумрака.

Этот большой серый совенок осиротел так рано, что у него не сохранилось никаких воспоминаний о родительском гнезде. Он даже радовался тому, что пропустил все эти «чепуховые церемонии». Сумрак никогда не отличался особой скромностью, поэтому частенько хвастался переддрузьями прекрасным воспитанием и образованием, полученным им в так называемой Суровой Школе Сиротства, успев порядком надоесть всем своими россказнями.

Запах хвои снова разбередил печаль Сорена. Он мучительно тосковал по родителям, не по скрумам, а по настоящим, живым маме с папой. Однако сейчас он не мог позволить себе поддаться чувствам.

— Перед тем, как уснем, нужно составить план. — Сорен знал, что деятельность служит лучшим лекарством от тоски. — Я тут подумал и вспомнил, что пещера умирающей неясыти находилась вовсе не на границе, а в месте пересечения четырех границ — Кунира, Амбалы, Клювов и Тито.

— Точка схода, — блеснула знаниями Гильфи.

— Да. Я думаю, надо и здесь поискать такую же точку. Гильфи, ты у нас навигатор. Ты изучала карту. Куда посоветуешь лететь?

— Ну, в поисках точки схода нам нужно лететь к тому месту, где Серебристая Мгла встречается с Пустошами и Темным Лесом, — ответила Гильфи. — Сегодня ночью, когда взойдет созвездие Великого Глаукса, надо взять на два градуса в сторону от его западного крыла, прямо между ним и когтем Маленького Енота.

— Отлично. А теперь давайте спать. Вылетаем с первой тьмой, — объявил Сорен.

Но и через три часа после наступления первой тьмы друзья ни на перышко не приблизились к цели. Они без устали описывали круги над точкой схода границ, но все было тщетно. Сорен уговаривал себя не поддаваться отчаянию. Все-таки он был вожаком стаи. Если остальные почувствуют его разочарование, у них тоже опустятся крылья. Они не могут потерпеть неудачу. Слишком многое зависело от успеха.

В какой-то момент Копуша подлетел к Сорену и попросил:

— Разреши провести разведку на малой высоте.

— Для чего?

— Я хочу поискать следы, Сорен. Во время спасательных операций мне часто приходилось летать над самой землей. Здесь нас все отвлекает — песок, падшая листва. А я могу лететь медленно — очень медленно, пусть шумно, зато внимательно. А еще, — он помолчал и добавил: — я могу идти пешком.

— Очень хорошо, жду тебя через четверть часа.

— Есть, капитан!

«Капитан?! — едва не закричал Сорен. — Не называй меня капитаном! Так зовут только Эзилриба!»

Но он ничего не сказал, и только молча проводил Копушу глазами.

Приблизившись к земле, тот начал неторопливый поиск. Он искал пещеру или рассыпанные угли, которые могли бы указывать на близость кузницы. Не обнаружив никаких трещин в скалах, Копуша задумался. Может кузнец разводить огонь прямо на поляне? Может. Кроме того, нужно учитывать, что они ищут не кого-нибудь, а белую полярную сову. Совершенно белую. В такую ночь ее должно быть видно издалека. Стояла пора новолуния, и небо было угольно-черным. На таком фоне белый цвет особенно заметен.

Отпущенное ему время стремительно бежало, поэтому Копуша стал еще внимательнее. Осматривая местность, он старательно крутил головой во все стороны и без малейшего труда облетал кусты, стволы деревьев, скалы и большие камни. В клюве следопытов его научили издалека чувствовать приближение препятствий, поэтому он сразу заметил огромную черную кочку, высившуюся прямо по курсу. Но он никак не мог ожидать, что кочка внезапно оживет и бросится ему навстречу.

— Смотри, куда прешь, придурок! У Копуши похолодело в животе.

— Енотий помет! — снова раздалось из кочки.

Копуша ударился обо что-то мягкое, а потом перед ним всколыхнулось облачко сажи. Он перевернулся вверх когтями, странное удушливое облако почему-то кинулось за ним следом, и они вместе покатились под холм.

— Глаукс Всемогущий! Тупоголовый ты идиот!

Как оказалось, это было только начало. На голову несчастного Копуши вылился целый поток отборной брани. Никогда еще ему не доводилось слышать таких забористых проклятий. Честно говоря, даже известный сквернослов Бубо не мог бы тягаться с таким мастером!

— Великий Глаукс, где же были мои глаза?! Да это же пещерная сова с крошечной норкой для мозгов вместо башки! Что случилось, дурень ты проклятый? Где твои мозги? Вытряс по дороге?

— Прошу прощения… То есть нет… Енотий помет! Вы просто сумасшедшая мокрогузка, вот! — собравшись с силами, выпалил Копуша, сам поражаясь собственной дерзости.

— Что?! Да я тебя сейчас раздавлю!

«Сработало!» — с удивлением понял Копуша. Но он не мог стоять тут до утра, перебраниваясь с закопченным чудищем.

— Мир! — торопливо предложил он. Странное существо сделало шаг вперед и застыло. — Кто вы? И чем занимаетесь?

— Не видишь, что ли, проклятущий ты болван? Птица я!

— Какая птица?

— Сова, придурок! Белая полярная сова, если быть точной.

— Белая сова! — ахнул Копуша, едва удержавшись, чтобы не расхохотаться. — В жизни не видел такой черной белой совы!

— А чего ты ожидал, идиот? Я же кузнечным делом занимаюсь! Эти слова прозвучали для Копуши слаще звуков арфы.

— Кузнечным делом? — повторил он дрожащим от волнения и радости голосом. — Значит, это вы — одинокий кузнец из Серебристой Мглы?

— Чего тебе надо, говори! Боевые когти, небось? Сразу говорю, для пещерных сов не делаю. Вы все равно летать не умеете, так что незачем зря металл переводить.

Копуша с трудом заставил себя проглотить оскорбление.

— Нет-нет, вы меня неправильно поняли. Нам рассказал о вас Бубо.

— Бубо? — хмыкнула черная полярная сова. — Такты из Га'Хуула? Тебя Бубо ко мне прислал?

— Не совсем.

— Что значит — не совсем? — черная сова сощурила глаза, так что они превратились в две узкие желтые щелочки.

— Я… Лучше я позову своих друзей! — пробормотал Копуша и поспешно ретировался.

ГЛАВА Х

История белой совы

Сорен даже глазами захлопал, когда они с друзьями опустились на землю. Копуша нисколько не шутил, когда говорил о самой черной в мире белой сове!

— Ну-с, молодежь, зачем пожаловали? Я так поняла, что ваш визит не был санкционирован руководством?

Поскольку Гильфи оказалась единственной, кто знал смысл слова «санкционировать», отвечать пришлось ей.

— Нет, наш прилет нельзя назвать официальным визитом. Строго говоря, мы…

Черная полярная сова не стала церемониться.

— … сбежали, верно? Жажда приключений? Мечты о славе? Сорен раздраженно встопорщил перья.

— Это совсем не то, что вы думаете! У нас серьезное дело, ни о какой славе мы не мечтаем. Мы хотели бы жить в мире и спокойствии, но получили грозное предупреждение.

— И о чем же вас предупредили? — пренебрежительно фыркнула сова.

«Нет, она меня просто с ума сведет!» — подумал Сорен и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— О Металлическом Клюве.

Сова так вздрогнула, что даже сажа с ее крыльев посыпалась.

— Что у вас общего с этим куском помета? Здесь он не бывает. И зарубите себе на клювах — я на него не работаю. И никогда не буду, Великий Глаукс свидетель! Хотя в наше время это стало довольно опасно — не работать на Металлического Клюва.

— Что вы о нем знаете? — спросила Гильфи.