Круг замкнулся - Наташа Кокорева

– Дядя готовил Эмана, – негромко произнесла Агила и медленно зашагала обратно. – Я не знаю, для чего на самом деле затевается этот поход, но мне он не нравится. Я не доверяю Мергу и Эману, – она подошла совсем близко и положила ладони на его плечи. – Это как-то связано со смертью моей матери.

Селена, мать Агилы, умерла, когда дочери едва исполнился год. Ерих и Мерг были безутешны, но не искали виноватых. Для Агилы же эта смерть всегда оставалась загадкой.

Но какой странный способ просить о помощи, решив все за его спиной! А самой разучивать с Эманом песенки ко дню встречи Нового лета…

– Не доверяешь Эману? – громко прошептал Стел и сбросил ее руки. – А может, смерть твоей матери здесь совершенно ни при чем? – он говорил все громче, срываясь на крик. – И ты просто хочешь отослать меня подальше, чтобы я не мешал миловаться с твоим нареченным?! Да и что вам до меня – ты с праздника Долгой ночи обо мне и не вспоминала! Просто ты не захотела надолго отпускать от себя Эмана!

Он не знал, откуда в нем столько злобы, – несколько мгновений назад он готов был простить ей все. Кроме того, что она попросила Мерга отослать его куда подальше. Только теперь он осознал, почему так сильно не хотел в этот поход – он не хотел уезжать от Агилы, но раз она сама так решила…

Стел резко развернулся на пятках и пошел к дому.

– Охи дурак же ты, Зануда…

«Зануда». Она называла его так с детства. Поначалу он злился. А теперь полюбил.

Горло сжалось горячим комком. Стел остановился.

– Я во всем мире только тебе доверяю, слышишь? – каждое ее слово гулко отдавалось в ушах. – Мне нужна твоя помощь. Там, в походе. Ты сможешь во всем разобраться. Я знаю, ты умеешь думать своей головой.

«Думать своей головой». Пароль, прижившийся со времен, когда они вместе воровали зеленые абрикосы.

– И не судить всех скопом, – ответил он старым отзывом и развернулся.

Она так и стояла на середине дорожки. Щеки блестели слезами в последних лучах заката.

Еще никогда Стел не видел, чтобы Агила плакала. Сдирала коленки в кровь, падала с деревьев, но никогда не плакала.

– Ты так ничего и не сказал мне после праздника Долгой ночи! – звонко выкрикнула она.

Она не любит Омана.

Стел понял, что широко улыбается. В три шага он подбежал к ней и крепко прижал к себе. Темные косы пахли медом и абрикосами. И немного вишневой косточкой. Стел поцеловал соленые губы, страстно и яростно, с запозданием отвечая на ее поцелуй. Агила прильнула к нему, доверчиво и нежно, будто была обычной девчонкой, а не наследной принцессой.

– Не забудь вернуться, Зануда, – прошептала она, касаясь губами его уха. – Я буду тебя ждать.

По его шее и левой руке пробежали мурашки.

Недавно такие же мурашки он видел у Рани.

Глава 8

На полотнище, натянутом между тремя жердями, возлежал Слассен – иначе не скажешь: острые колени выше ушей, голова откинута, пальцы сплелись на тощей груди и во все стороны струится по ветру серая хламида.

– А ты неплохо устроился, пресветлый, – хохотнул Рокот.

– Неплохо? – храмовник глянул желтыми от усталости глазами, скорбно поднял лысые брови, еще сильнее сморщинив лоб. – Переход от Ерихема дался мне крайне непросто…

– О, – Рокот с деланым сочувствием поджал губы. – Боюсь, мы даже не вышли за пределы Окружной стены. Все еще впереди.

Слассен устало прикрыл глаза, уголки губ опустились – маска страдания застыла на безволосом лице. Из фургона показался долговязый подросток с вышитой на предплечье ласточкой, просеменил к храмовнику и склонился до самой земли. Над головой он держал исходящую паром кружку.

– Мир и покой тебе, ласточка, – прошелестел Слассен, забрал горячий напиток и взмахом руки отпустил сироту.

Паренек еще сильнее втянул голову в плечи, зыркнул на Рокота и так же бесшумно скрылся в фургоне – только скрипнула деревянная дверь, обитая темной кожей.

– Ласточка? – грубовато переспросил Рокот. Конечно, отношения храмовников с сиротами его не касались…

– Лишив имен, мы приучаем их ставить общее превыше личного, – только теперь Слассен открыл глаза, самодовольно ухмыльнулся и осторожно глотнул темную жидкость.

– Вареное вино? – нахмурился Рокот.

Пускай их сиротки зовутся хоть ласточками, хоть воробушками, но нарушения Кодекса пьянством он не потерпит даже от храмовников! Стоит допустить маленькую поблажку – и тут же начнется прежний упадок. Кто знает, спился бы его отец, если бы заповеди праведников соблюдались свято?

Слассен спокойно покачал головой:

– Нет, это саримский чай. Ничто так не восстанавливает силы. Угостишься?

Жирно живет! Балует Ерих своих храмовников, балует.

– Благодарю, но рыцарям на службе не подобает предаваться излишествам, – не удержался от упрека Рокот.

Храмовник растянул рот в безгубой улыбке:

– Увы, это не излишество, а жизненная необходимость. – От чая его впалые щеки и вправду порозовели.

– И все же пришел я не цены на чай обсуждать, – сплетя пальцы, Рокот нетерпеливо хрустнул костяшками. – Отойдем, нужно поговорить.

Чтобы избавиться от вездесущих ушей, они пошли по одной из трех лучевых улиц, деливших лагерь на доли. Позади остались главный шатер, фургоны, высокие палатки дольных. У внутреннего кольца костров уже толпился люд – как мошкара слетелись на запах кипящей каши. При приближении Рокота стихали смешки и болтовня, оруженосцы старались слиться с серостью пологов и земли, а рыцари повесомее, напротив, настырно лезли в глаза.

– Мир и покой этому вечеру, – нарисовался на пути Улис, второй дольный. Он часто моргал, подергивая куцыми усиками. – А мы на совет торопимся, а вы оттуда…

– Скоро вернемся, – бросил на ходу Рокот. – Готовьте пока карты.

Они миновали загоны для лошадей. Белоснежный жеребец Фруст ласково фыркнул хозяину и вернулся к долбленке с овсом. И только на вершине земляного вала Рокот оглянулся на запыхавшегося храмовника.

– Не торопись, пресветлый. Мы не спешим.

Терпеливо дожидаясь Слассена, Рокот смотрел на вечерние огни Пограничного, шпили храмов, смазанные серым небом, вдыхал запах пережаренного масла и семечек и вспоминал, как двадцать лет назад стоял на этом же самом месте. Рокот тогда только отпускал бакенбарды, Грет и не думал погибать, и они не знали, кого же наутро объявят главнокомандующим.

– Зачем мы… так далеко… забрались? – задыхаясь, просопел Слассен.

– Чтобы поговорить начистоту, – Рокот отвернулся от прошлого и без улыбки взглянул в лицо храмовника. – Позавчера, во время домашней молитвы, моя дочь едва не погибла из-за ключа к сердцу Сарима, – Рокот выдержал многозначительную паузу. – Так скажи мне, как именно будут использоваться эти ключи?

Храмовник долго пытался сглотнуть слюну, а потом вдруг затараторил:

– Я уже рассказал все, что знаю. Нам ни к чему понимать, как именно действует чудо…

– …дарованное откровением Сарима, – передразнил его Рокот и сплюнул в сторону. – Все это я уже слышал. Так не пойдет. Ерих и Мерг поручили мне важное – очень важное для них! – дело. И у тебя тот же приказ, верно?

– Верно… – Слассен недоверчиво моргнул, его глаза слезились на ветру.

– Ключи поручили мне, чтобы я в полной мере принял ответственность. И я ее принял. Но что скажет Ерих, если узнает, что ты отказываешься помогать мне? – Рокот приподнял брови, наклонился к самому уху храмовника и вкрадчиво прошептал: – Что скажет Ерих, если узнает, что ты предаешь наше общее дело?

– Я – что? – Слассен сморщился, будто земли наглотался. – Быть может, мы обойдемся без угроз?!

– Быть может, обойдемся, – миролюбиво улыбнулся Рокот и выпрямился. – Так расскажи, как вы планируете использовать ключи в храмах и как они поведут себя во время молитвы.

– Ключи – изобретение Ериха и Мерга, над которым они работали годами, но закончили лишь недавно, – осторожно начал храмовник. – И я действительно не должен знать, что и как там происходит. Ключ должен быть в шпиле храма – все. Он как-то настроен на слова и мотивы молитв, но… я не пробовал.

– Не пробовал – что? – опешил Рокот.

Слассен по-птичьи вытянул шею:

– Не пробовал молиться с ключом.

– И… первая молитва с ключом состоится в лесном храме, среди враждебных Сариму лесников? – Рокот даже присвистнул. – Это ваш план?

– Не торопи события, храм вначале должен быть построен, согласие получено…

– Ты хочешь сказать, что не веришь в успех похода?

– Я хочу сказать, что еще рано об этом. Пока мы доберемся до леса, пока построим храм. Нам еще нужно пройти Каменку и тамошних магов – я обещал Мергу опробовать ключи после Каменки, во избежание…

Становится все любопытнее и любопытнее.

– Так ты подтверждаешь, что они связаны с магией, пресветлый? – негромко спросил Рокот.

– Я всего лишь должен проследить, чтобы ключи использовались по назначению, – сощурился Слассен. – А меня тут обвиняют в предательстве!