7 злых гениев, шокировавших мир - Валентин Бадрак

И что же произошло?! Ровным счетом ничего, ибо пугливые отцы отечества уже просчитали, что лучше не противоречить решениям главы государства. Многие из них еще помнили погромы Калигулы, и образ возмужавшего Нерона не сулил им ничего хорошего. Объясняя причины молчания влиятельных людей Рима после откровенного отравления Нероном сводного брата и кровного родственника, один из исследователей предлагает обратиться к римской мифологии и истории. Уничтожение родни, и в том числе ближайшей, оправдывалось интересами государства. Брат Ромул убил своего брата Рема и стал «божественным основателем Города» – так начинается римская история, в которой этот эпизод лишь первый в нескончаемом списке убийств. Потому в этой цепи исторических событий и интерпретаций сентенция: «Нерон убил своего брата Британика и тем самым спас государство от кровавой гражданской войны» – выглядит вполне убедительно. По меньшей мере, в глазах тех, кто оправдывал действия молодого цезаря. А ведь он совершил это ненужное убийство (Британик был безобидным тщедушным юношей, напоминавшим Нерону своим существованием лишь о том периоде, когда при жизни императора Клавдия у них случались перебранки) еще в первый год своего правления… Может быть, злопамятный Нерон просто решил отомстить за прежние обиды и детские оскорбления? А заодно и испытать, насколько далеко можно зайти в своем желании уничтожать.

Нерону вовсе необязательно было лично рубить головы, пачкая свою изысканную одежду брызгами крови, вида которой он боялся и тщательно избегал. Главной в садизме принцепса была возможность преступить моральные и юридические законы, единолично верша судьбы, отправляя на казнь и «повелевая умереть». Он упивался своей властью, ибо она подчеркивала его лидирующее положение в среде, в которой его реальные силы не позволяли претендовать на доминирование. Неограниченная власть открывала возможность преодолеть угнетающую недостаточность и духовную ущербность в сравнении с матерью, образами героических предков, окружением.

Поэтому после безнаказанного убийства Британика Нерон перешел в яростное наступление на современников. В развитом окружением параноидальном ужасе перед заговорами он начал уничтожать всех, кто имел хоть какое-то отношение к роду Юлиев – Клавдиев и являлся потенциальным претендентом на власть. Принимая во внимание внедренную Августом традицию браков между дальними родственниками и вообще именитыми родами, черный список получился более чем внушительным. Известных в империи людей по приказу обезумевшего человека объявляли врагами государства и методично уничтожали. Раболепие, лесть и низкопоклонство высшего сословия убедили Нерона в возможности безнаказанно творить все, что ему вздумается. Он становился все более слепым в своей беспричинной агрессии, и чем больше ему потакали, тем более могущественным он ощущал себя, теряя чувство реальности.

Нерон дошел до того, что стал разрушителем всех преград, уничтожал все, что мешало ему жить в соответствии со своими искаженными представлениями о себе. Он все более озлоблялся против матери, которая намеревалась корректировать поступки и решения принцепса. Когда в и без того сложное противостояние сына и матери последовательно вклинились другие женщины, пытавшиеся манипулировать цезарем, положение стало просто угрожающим. Летописцы подтверждают отсутствие сыновних чувств к матери, прямо указывая, что лишь страх перед последствиями удерживал Нерона какое-то время от убийства матери. Но раздражитель в виде беспокойной и традиционно деятельной Агриппины не исчезал, а осознавший прелесть единоличной власти Нерон отнюдь не собирался отправиться в добровольное изгнание по примеру Тиберия. Человек, чьи убийства, блуд и беспутный образ жизни поощрялись до сего времени, легко решился на собственноручное уничтожение родной матери, давшей ему не только жизнь, но и саму власть. Кажется, он боялся матери больше всех из своего окружения, ибо знал, что Агриппина способна на все. Для нее не существовало пределов, и, возможно, поэтому из страха Нерон решился на яростную атаку первым. Историки, соревнуясь в представлении подробностей, описывают зверское преступление императора. К слову, именно преданный простодушный дядька-воспитатель Анникет, которого Нерон уже успел возвысить, назначив командующим флотом, и осуществил это убийство. Ключевым моментом в этом событии стало отрезвление Нерона, когда он осознал, что акт свершен, а он является убийцей матери. Опять, казалось бы, всемогущий император затрепетал от страха за будущее: а вдруг его осудят?! Но сенат стерпел и это убийство, словно не понимая, что дальше последует цепная реакция и умирать они будут один за другим. Позволяя Нерону заглушить внутренние сомнения, окружающие его люди тем самым подталкивали его к еще большим преступлениям, подписывали среди прочего и смертный приговор самим себе. Это событие произвело удручающее впечатление на самого Нерона: пожалуй, никто не был так поражен реакцией Рима на убийство августы, как сам убийца. И недальновидные запуганные люди сами открыли врата в ад, ибо отныне обезумевший от власти владыка считал себя вольным распоряжаться судьбами всех своих врагов и друзей, всего Рима, всей великой империи. Приговоры теперь выдавались пачками, люди шли на смерть десятками, спеша и толпясь у входа в преисподнюю, словно падший ангел огненным перстом указывал им дорогу туда. Сполна досталось и ближайшему окружению. Нерон оказался обыкновенным завистником, не прощающим даже мелких обид или конкуренции. Пытаясь стать поэтом, он, после того как признал превосходство поэтического таланта Лукана, задумал извести его. Когда же расправлялся с группой мнимых или реальных заговорщиков, беззастенчиво приказал принять смерть и тому, кого однажды признал лучшим поэтом. Кажется, зависть сыграла не последнюю роль и в смерти Петрония, одного из лучших поэтов того времени и личных друзей Нерона. Признавая дар и выдающиеся способности Петрония, Нерон поспешил уничтожить и его. Ему казалось, что, оставив в живых из всего императорского рода одного себя, он обезопасит себя от агрессии, а уничтожив творческую элиту, он один будет блистать во всей империи. Наконец расправился неблагодарный ученик и со своим учителем: как и других выдающихся современников, он отправил на тот свет Сенеку – приказал умереть добровольно. Престарелый философ, который задолго до того сознательно отошел от дел, кажется, даже не удивился: он лучше других знал злобную натуру своего воспитанника. Сенека, Тразея Пет, Петроний и Лукан без показных терзаний и с поразительным спокойствием гордо покинули этот мир. Одним из худших поступков Нерона признают его расправу над своей ни в чем не повинной женой Октавией, которую Клавдий и Агриппина когда-то насильно выдали замуж за упиравшегося Нерона. Тут, кажется, также не последнюю роль сыграло единодушное признание современников, что Октавия, будучи противоположностью своей матери Мессалины, оказалась кристально чистым созданием. Ей были чужды людские пороки, ибо девушка поклялась не быть похожей на ославленную за разврат мать, и это не на шутку бесило Нерона, уверенного в порочности самой человеческой натуры. Ее просто ненавидела Поппея Сабина, избранница императора, весьма похожая на Агриппину (как это часто бывает, подсознательно он выбирал себе спутницу, похожую на мать). Она же и вынудила Нерона сначала отправить Октавию в изгнание, а затем убить несчастную девушку и доставить в Рим ее отсеченную голову, дабы убедиться, что ее целомудренной и стойкой соперницы уже нет в живых. Но многие современники были уверены: молодую женщину убили еще и потому, что императорской чете не давала покоя мысль о возможном противопоставлении ее непорочной и порядочной души их грязным и мерзким душонкам.