Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Историческая проза » Отступник - драма Федора Раскольникова - Владимир Савченко

Отступник - драма Федора Раскольникова - Владимир Савченко

Читать онлайн Отступник - драма Федора Раскольникова - Владимир Савченко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 83
Перейти на страницу:

Засмеялись - понимающе.

На смену Раскольникову лез в автомобиль Рошаль, с горящими щеками, тоже собираясь обратиться к кронштадтцам. Еще кто-то готовился выступить. Сам собой образовался митинг.

Раскольников вернулся во дворец.

Наверху, на хорах, опоясывающих зал заседаний, столкнулся с Лениным, выходившим из комнаты, где собирались цекисты. Должно быть, Ильич приехал на автомобиле, может быть, том самом, который теперь служил трибуной для ораторов там, внизу, у подъезда. Из комнаты, откуда он только что вышел, доносились раскаты смеха, колокольцы Зиновьева и чей-то добродушный бас, похожий на бас Свердлова.

Ленин, однако, был хмур, глянув исподлобья, спросил с желчью:

- Ну что? Привели матросов? Что скажете?

- Если наша задача, - осторожно заговорил Раскольников, - заключалась в том, чтобы показать правительству и тем, кто ему прислуживает, нашу силу и революционную решимость, то, думаю, мы с этой задачей справились. Мы им показали! Мы, Владимир Ильич…

- Что? Что вы показали? - перебил его с дрожью в голосе Ленин. - Какая задача? Вы силу показали? Вы… - Он побледнел, затрясся от исступленного негодования. - Вы зачем приехали в Петроград - прогуляться по Невскому? Клешами тротуары мести? Знаете, что вы показали? Вы показали, что вы не революционная армия, а говно… сброд… Вы… вас расстрелять мало! Вы… вы…

Он задыхался от клокотавшей в нем ярости, не мог говорить. Глаза его побелели, казалось, он сейчас упадет в обморок.

- Нам сказали: ждите указаний… - растерянно прошептал Раскольников, потрясенный непонятным ожесточением вождя.

- Указаний? - передразнил его, странно дернувшись, Ленин. - Указаний! Делать революцию по указаниям! Очень хорошо. Очень, очень хорошо. Ну что ж…

Махнув рукой, он торопливо удалился, припустил по коридору гневной семенящей припрыжкой.

Не сразу пришел в себя Раскольников. Поколебавшись, все же решил зайти к цекистам.

В небольшой комнате было накурено, душно. Что-то смешное рассказывал Каменев, его перебивали веселыми репликами человек пять-шесть партийцев Зиновьев, Свердлов, Федоров, еще кто-то. Когда вошел Раскольников, все смолкли, на него уставились, как показалось ему, с удивлением. Он направился к Каменеву и Зиновьеву.

- Какие будут указания? - спросил, обращаясь к ним обоим. - Что дальше делать? Есть ли в ЦК план дальнейших действий? Мы хотим знать…

Он не заметил, что говорил слишком громко, и Каменев попытался его остановить:

- Тише, голубчик. Не кричите так. Сейчас ничего оп ределенного сказать нельзя. Надо выждать. Вечером будет заседание ЦК, будем решать. Идите к дому Кшесинской, товарищ Подвойский укажет вам…

- Его нет там! Мы только что оттуда…

- Пожалуйста, не кричите, - снова осадил его Каменев, досадливо поморщившись. - Подвойский вам все скажет. Дождитесь его. Мне больше нечего сказать. Извините, у меня нет времени…

Каменев засеменил к двери. Раскольников оглянулся. Хотел обратиться к Зиновьеву, но того и след простыл. Не было уже в комнате и Свердлова с Федоровым. Да что это, заволновался Раскольников, с ним не хотят разговаривать? Это еще что?

Недоумевая, вышел на воздух. У подъезда его ждали Рошаль с Флеровским.

- Ну что? - спросил Рошаль.

- Они не знают, что делать, - нервно, с раздражением ответил Раскольников. - Зато я знаю. Останемся в Питере. Поворачивай колонны, Семен. Разведем людей по квартирам. Сперва идем к дому Кшесинской и Петропавловской крепости, оттуда - к Морскому корпусу. Идем…

С этого момента началась полоса странных дней и ночей, как бы выпавших из его памяти. Он будто впал в тягучий сон со смутными видениями, о которых тут же забывал. На сторонний взгляд он вел себя как обычно, был деятелен, произносил речи, командовал моряками, но все, что он делал в эти дни, словно проваливалось куда-то, не оседало в его памяти, об иных своих действиях он впоследствии с удивлением узнавал со стороны. Такое с ним уже было однажды, в двенадцатом году, после первого ареста и суда. По суду он был выслан за границу, и с того момента, как вышел из поезда на германской границе, будто провалился в темноту. Пришел в себя уже в Петербурге спустя несколько дней, в психиатрической клинике. От матери только и узнал потом, уже выйдя из клиники, что с ним произошло: на границе он был арестован германской полицией и выдворен обратно в Россию…

Отправившись от подъезда Таврического дворца разводить кронштадтцев по квартирам, Раскольников повел одну из колонн не к дому Кшесинской, а к пристани Васильевского острова, к пароходам и баржам, на которых кронштадтцы прибыли в Петроград, и перевел суда на другую стоянку, у Выборгской стороны. Дорогой моряки по его приказу обстреляли с судов в районе Литейного моста казачью сотню, двигавшуюся по набережной Невы в сторону Таврического сада, сбив с коней, убив или ранив не менее десятка человек.

Обойдя со своим отрядом восставшие части и бастующие заводы Выборгской стороны, везде оставив команды моряков, Раскольников направился к Петропавловской крепости, занятой накануне солдатами Первого пулеметного полка. Войдя в крепость, усилил гарнизон моряками, принял командование крепостью на себя, приказал привести в боевую готовность артиллерию. Затем вместе с Рошалем отправился вновь к Таврическому дворцу, прорвался на заседание ЦИК и, угрожая артиллерией, потребовал отменить постановление о запрете демонстраций и рассмотреть заново требования демонстрантов о передаче власти Советам.

Что было затем, выпало из памяти вовсе.

Очнулся он, опамятовался в тюрьме, в "Крестах".

3

Поместили его в одиночную камеру на первом этаже огромного корпуса "Крестов". В течение нескольких дней дверь его камеры не отпиралась, никто к его камере не подходил, кроме надзирателей, передававших в форточку миски с похлебкой и хлеб, на прогулку его не выводили. Как он понял по обращению надзирателей и отдельным их репликам, находился он в камере смертников.

Вскоре это подтвердил на первом же допросе следователь морского суда. На недоуменный вопрос Раскольникова, разве он уже осужден, следователь, неопределенного возраста господин со старомодными баками и бритым подбородком, невозмутимо пояснил, что до суда далеко, но что по тяжести возводимых на него, Раскольникова, обвинений он, безусловно, получит по суду смертную казнь, недавно восстановленную Временным правительством в армии, так что все равно этой камеры ему не избежать.

Какие именно преступления вменяются ему в вину, следователь не уточнил, сказал лишь, что речь идет о его участии в событиях 3-5 июля, и предложил ему самому письменно объяснить свою роль в этих событиях. Раскольников отказался это сделать, сославшись на свое нездоровье, и на том первая встреча со следователем закончилась.

На другой день его снова вызвали на допрос, на этот раз следователь сам излагал события, как выяснились они в ходе расследования, от Раскольникова требовалось лишь подтвердить и дополнить изложенное. Он и на этот раз отказался давать показания, объяснив отказ тем же, нездоровьем, беспамятством, и в самом деле, многое из того, что он услышал, показалось ему маловероятным. Но кое-какие факты, изложенные следователем, ожили в его памяти и не исчезли, остались в ней, он мог вызвать их из памяти и на другой день, и через несколько дней.

С этой второй встречи со следователем, собственно, и стала восстанавливаться память.

Размышляя над тем, что он услышал от следователя и что подтверждала память, он пытался разобраться в том, что же с ним произошло. У него было такое чувство, будто 3-5 июля в его обличье действовал не он, а другой, не знакомый ему человек. Не он, Раскольников, а этот незнакомец стрелял по безоружным казакам, наводил орудия Петропавловской крепости на Таврический дворец. Не он, назначенный "военкой" командовать всеми верными большевикам силами, стягивал эти силы на Петроградскую сторону, к дому Кшесинской, вызывал в Питер с фронта боевые корабли, готовился дать бой правительственным войскам, и, верно, дал бы, если бы ЦК тогда же не постановил прекратить демонстрацию.

На последующих допросах он не отказывался от показаний. Подтвердил факты очевидные, собранные следствием на основании свидетельств, отрицать которые было бы бессмысленно. Не отрицал самого факта вооруженной демонстрации кронштадтцев под его, Раскольникова, руководством, как и факта его с Рошалем скандального вторжения на заседание ЦИК с угрозой артиллерийского обстрела Таврического дворца. Что было, то было. Нужно было лишь дать такого рода фактам соответствующее объяснение. Следствие пыталось представить события 3-5 июля как повторную после 21 апреля попытку вооруженного восстания, предпринятую большевистской партией во главе с Лениным против Временного правительства с целью захвата власти. Большевикам грозило обвинение в измене родине и революции. Партийный долг обязывал опровергнуть это обвинение. В своих показаниях Раскольников делал упор на стихийный и мирный характер демонстрации. Никакого восстания никто не поднимал, ни о каких планах свергнуть Временное правительство и захватить власть он, Раскольников, ничего не слышал. Оружие бралось манифестантами исключительно как средство самозащиты на случай нападения со стороны темных сил, контрреволюции. Меры по организации обороны дома Кшесинской, в том числе и вызов в Питер боевых кораблей, принимались в тех же целях самозащиты, только.

1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 83
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Отступник - драма Федора Раскольникова - Владимир Савченко торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит