Профессиональный попаданец - Дмитрий Олегович Смекалин

Кожный покров тоже сеткой армирован, реально броня получается. Да и мышцы не просто прокачены, но и ткани на них пошли какие-то странные. Вроде и органика, но плотность совсем другая.

Интересно, этот дядя таким монстром родился, или его тело — достижение здешних технологий. Про разных там киборгов и ки-модов читать доводилось, но там все от фантазии писателя зависело. К тому же никаких дополнительных процессоров для обоснования приставки «ки» (всегда думал, что она «кибернетику» означает), я не обнаружил. Хотя, мог и не заметить, плотность энерноканалов у мужика потрясающая. Мне до такой еще качаться и качаться!

Тут меня тюкнуло сразу двумя мыслями, хотя сознание на потоки я разделять, вроде, не умею. Да и сомневаюсь, что это возможно, по крайней мере, в просмотренных оглавлениях своих магических книг ничего такого пока не встретил.

Первая мысль — очевидная. Все эти мужики, что драться лезли, были неспроста. Местное начальство мне проверку устроило. Судя по последнему монстру — жесткую. Дальше только стрельба остается. Со всеми неприятными вытекающими…

Такой тестовый режим проверки моих способностей мне явно не нравится, но без знания языка ничего лучшего предложить я не в состоянии.

Отсюда — вторая идея. Тело в бессознательном состоянии у меня есть, с заклинаниями я сегодня, похоже, в ударе. С первого раза исцеление (то есть «сращивание» в Луизиной терминологии) на кости руки наложил. Пора на мужике заклинания для изучения местного языка пробовать. Другого случая может и не представиться. Да и монстра этого мне не слишком жалко, если что не так пойдет. Хотя, запас прочности в нем изрядный должен быть.

Сказано — сделано. Стал я в темпе на мужика заклинания накладывать, периодически сверяясь со справочником. Сначала — подчинения. Это заклинание я неплохо проработал, хоть и без практической отработки. Вот и первый практикум!

Слепил заклинание, наложил на мужика, благо не шевелится, прицепил каналами к рекомендованным в справочнике узлам и напитал маной.

Ноль эффекта.

Сижу, думаю. Он же, по замыслу, чем-то вроде лунатика должен стать. А я его тело чувствую? Напряг ощущения, сбавил немного процент восприятия, чтобы не одни энерноканалы видеть, но и сами объекты. Разницы не заметил. Представил себе, что мужик дергает рукой… И в правду, дернулась!

Через пяток минут и всего десяток падений, я его даже на ноги поднять сумел. Блин, ну чего я разыгрался?! А дело сделать?!

Посадил мужика на пол и краешком сознания стал его рукой то по стене, то по полу постукивать. Пусть снаружи думают, что у нас еще разборки идут. А сам большое заклинание приема/передачи знаний создаю. С третьего раза получилось. Все-таки я маг! Ну, почти…

Маной заклинание запитал, и себя, и мужика к нему присоединил. Постарался сконцентрироваться на своей марионетке и от его имени пожелал передать знания языка хмырю в черной робе. То есть себе. И активировал заклинание.

Не знаю, должно так быть, или я так все коряво сделал, но ощущения у меня были, как если бы меня лошадь копытом в лоб лягнула. Это я фигурально выражаюсь, лошади меня в жизни не лягали. Но, все равно, из глаз — искры пополам со слезами, сознание — вон.

Сколько так провалялся — не знаю. Когда открыл глаза, дверь карцера открыта была, и в нее какая-то рожа охранника заглядывала. Но, главное — не это. Мы с этим монстром одновременно в себя пришли. Подчинение нахрен слетело, и теперь он вставал, обещая мне скорую кончину. Главное, как вы поняли, не мой своевременный приход в себя, а то, что я этого мужика понял! Значит знание языка я из него все-таки выудил!

Захотелось даже урода обнять, но инстинкт самосохранения не позволил. Я вместо этого еще раз ментальным ударом отблагодарил, три раза — по нарастающей, пока он снова с копыт не слетел.

После чего повернулся к охраннику и спросил:

— Твой барин что, вровне с чуханом меня восьмерит? Тюльку гнать похотел? В кондей бросил. Фуфлыжника ссучарил. Много воздуха нанюхал, дубак? Веди к барину, ботать будем.[3]

Интерлюдия 3. Донесение следователя 4-й ступени Степана Маловолоцкого начальнику сыскного приказа города Плещеева барону Фонталю.

Проведенные следственные мероприятия в отношении задержанного, обозначенного в документах, как «Седой мальчик», дало следующие результаты.

Неделю нарочитого невнимания к своей персоне полностью проигнорировал. Ни растерянности, ни волнения не проявил. Сложилось впечатление, что он этим даже доволен. Возможно, сказался большой опыт арестов за спиной.

Несмотря на то, что Седой мальчик производит наивно-глуповатое впечатление «маменькиного сынка», оказался прекрасным и чрезвычайно жестоким бойцом. При попытке оказать на него давление со стороны трех задержанных «бойцов» банды Солдата из Нижнего города, неожиданно легко и быстро вырубил всех троих. Наличие у противников кастетов впечатления не произвело. Все трое получили тяжелые травмы лица и нуждаются в операции, сам Седой мальчик не пострадал совсем.

При подсадке к нему в карцер полностью модифицированного уголовника по кличке Краб, сумел не только продержаться против него более получаса, но и вышел победителем, приведя противника в бессознательное состояние предположительно не только физическим, но и ментальным воздействием. Серьезных травм Седой мальчик снова не получил.

Отметим, что по косвенным признакам ментальное воздействие задержанный оказывал на сокамерников и охрану и раньше, только в более легкой форме.

После последней проверки полностью изменил линию поведения и пошел на контакт, которого ранее полностью избегал, симулируя сумасшествие и незнание языка. Выдвинутая им новая версия событий критики не выдерживает и, фактически, является продолжением попыток доказать собственную невменяемость или хотя бы амнезию.

По версии Седого мальчика, который теперь представился, как Рей, отрезанная голова принадлежит его дяде, известному в недавнем прошлом ученому и преподавателю Хевенбадской академии. В результате неудачного эксперимента, в ходе которого он выступал в качестве ассистента своего дяди, произошел чудовищный взрыв, после которого он оказался в незнакомом месте с изъятыми у него частями тела.

Отметим, что названии академии явно вымышленное, равно как и имя академика — Луимерциус. Таких ни в одном справочнике не существует.

Вызывает удивление также желание Рея выдать себя за ассистента ученого, так как сам он, как выяснилось, культурным языком не владеет, а разговаривает на ужасной смеси обычного языка и блатных словечек. Зато делается понятным его нежелание говорить сразу после ареста.

Несмотря на явное уголовное прошлое, ни в каких картотеках управы Седой мальчик — Рей ранее не проходил. Направлен запрос в