Семь мармеладных поцелуев - Рацлава Зарецкая

— Ни за что бы не подумала, что Жанне мог понравиться Ларский, — произнесла я, глядя на оседающие взбитые сливки. — Как вообще он может кому-то понравиться?

— Ну, внешность у него очень даже располагает к этому, но стоит братцу открыть рот…

Демидов не договорил. Я невольно посмотрела на него, ожидая продолжения. Наши взгляды встретились и, поняв, что он специально не договорил, я улыбнулась, а он улыбнулся мне в ответ.

Удивительно, но за то время, пока мы сидели в кафетерии, Ларский ни разу не позвонил мне. Неужели почувствовал вину? Да нет, наверно занят или же Жанна как-то меня отмазала. У таких людей, как Александр Ларский, чувство вины отсутствует напрочь.

У лифта Демидову позвонили и он, сославшись на срочное дело, покинул меня, так что возвращалась я уже одна и остро это ощущала. Без Алексея мне сразу же стало как-то зябко, словно он был теплым пледом, который укрывал меня и успокаивал.

Перед тем, как вернуться на свое рабочее место, я зашла в туалет, чтобы подправить макияж. Салфеткой стерла остатки консилера под глазами и нанесла новый слой в попытке спрятать темные круги. Однако дешевое средство плохо справилось с этим. Надо бы попробовать консилер от «Элли». Может, мне, как сотруднику, полагается скидка на всю продукцию?

В кармане завибрировал телефон, и я вздрогнула от мысли, что это звонит злой Тирекс. Однако номер был неизвестным.

— Алло, — настороженно произнесла я.

— Анна Соловей? — спросил знакомы женский голос.

— Да.

— Это Галина Демидова. По поводу вазы.

Лучше бы позвонил Тирекс и снова наорал на меня.

— Да, здравствуйте, — произнесла я, прикрыв глаза и подавив вздох.

— Мне хотелось бы обговорить с вами этот вопрос лично. Можем встретиться в обед?

— Эм, да, конечно.

— Отлично. Адрес скину вам в смс.

Не прощаясь, она отключилась. Закусив губу, я принялась лихорадочно думать, что у Демидовой на уме? Хочет составить рабский договор и заставить меня подписать его? Ужас какой! Ну почему мне так не везет?! Эх, была бы Демидова такой же доброй, как ее сын, и простила бы мне долг…

С удрученным видом я вернулась в приемную и, увидев у себя на столе термос, издала удивленный возглас.

Оксана и Жанна подняли на меня взгляд.

— Тирекс недавно вышел и молча поставил термос тебе на стол, — рассказала Оксана.

— Про меня не спрашивал? — поинтересовалась я.

Обе женщины помотали головой.

— Ну и слава богу.

Работа помогла мне отвлечься не только от обиды на Тирекса, но и от неприятного чувства перед встречей с Демидовой. Один раз мне позвонил Никита, который интересовался, все ли у меня хорошо. Я не стала рассказывать ему о случившимся. Лишь уточнила пару организационных моментов и все.

В 11:20 у Ларского было запланировано совещание с отделом финансов. В 11:10 мое сердце учащенно забилось, ожидая, что Тирекс вот-вот выскочит из своего кабинета.

В 11:15 дверь осторожно приоткрылась. Я затаила дыхание. Дверь открылась шире и из кабинета вышел Тирекс. Вид у него был настороженный.

— У меня сейчас совещание, — сказал он, поймав на себе мой взгляд.

— Да, я готова. — Поднявшись, я взяла планшет, блокнот и ручку. — Идемте?

Ларский кивнул, кашлянул и направился к лифту, а я поспешила за ним.

По дороге в финотдел мы и словом не обмолвились. Неужели он все еще злится на меня? А ведь это я еще не сказала, что кофе тоже сама сварила…

На совещании Ларский снова прицепился к отчету бедного Артура Коваленко. Пару раз покричал на финансовых менеджеров, передал Глебу Волкову — финдиректору — какие-то документы и завершил совещание.

— Распечатай для меня отчеты, которые тебе скинет Волков и можешь идти на обед, — бросил мне Ларский перед тем, как исчезнуть в своем кабинете.

До обеда оставалось десять минут, а место, в котором назначила встречу Демидова, было в пятнадцати минутах ходьбы от работы. Благо, Волков скинул отчеты быстро, и я принялась их печатать.

— Ого сколько макулатуры, — присвистнул Демидов, увидев толстую стопку распечатанных бумаг.

— Это для Александра Сергеевича, — пояснила я, выравнивая стопку и скрепляя ее зажимом.

— Опять будет в обеденное время заниматься работой. — Демидов цокнул языком и, крикнув «всем приятного аппетита», покинул приемную.

Я же отнесла Ларскому документы и поспешила на встречу с Галиной Юрьевной.

Глава 6

Есть два взгляда на будущее.

Один — с опаской, другой — с предвкушением.

Джим Рон

Встречу Демидова назначила в ресторане, где почти не было посетителей, из чего я сделала вывод, что в его меню не предусмотрены комплексные обеды, а значит заведение это очень дорогое.

Галина Юрьевна уже сидела за столом и изучала меню. Извинившись, я сняла пальто, повесила его на вешалку и села напротив Демидовой за круглый столик с белой скатертью.

Официант поднес мне меню и предложил стакан воды. Я не отказалась — пока бежала, запыхалась и разнервничалась еще больше.

— Вы выбрали? — спустя несколько минут поинтересовалась Демидова.

Боже, да тут даже жалкая порция яичницы стоит как два килограмма свиной грудинки!

— Я буду чай, — улыбнулась я подошедшему к нам официанту.

— И все? — удивилась Демидова. — Обед за мой счет.

— Я не голодна, соврала я. И добавила: — Просто чай.

Ничего мне от нее не нужно, даже бесплатный обед.

— Как хотите. — Демидова огласила свой заказ официанту и, дождавшись, пока он уйдет, отложила меню в сторону и тихо заговорила: — Мой сын очень лестно отзывался о вас. Он просил меня быть к Вам снисходительней.

От удивления я чуть не вытаращила на Демидову глаза, но вовремя сдержалась. С чего вдруг Алексею меня хвалить?

— Поэтому я решила предоставить вам две возможности расплатиться со мной, — продолжила Демидова. — Первая вам уже известна: вы возмещаете мне стоимость вазы деньгами. А вторая — это возмещение стоимости своим, так сказать, телом.

Вот теперь я не сдержала своего удивления и вытаращила глаза так, что они вот-вот вывалятся из орбит.

— Ч-что, простите? — заикаясь, пролепетала я.

Демидова нахмурилась, а затем, что-то осознав, рассмеялась, прикрывая рот ладонью.

— Дорогая моя, не пугайтесь так! Вы неправильно меня поняли! Ха-ха, ну я и выразилась! — не переставала смеяться она. — Тут никакого сексуального подтекста! Хотя если только чуть-чуть!

У меня задрожали руки. То ли от гнева, то ли от испуга, — я еще не решила.

— Я просто хочу, чтобы вы семь раз поцеловали моего племянника. Всего семь поцелуев в губы с фотоотчетом. И чтобы он этого фотоотчета не заметил.

— Вы что, прикалываетесь? — мгновенно растеряв всю