C.H.U.G.U.N.P.U.N.K. - Бутин

— В общем, если мы все же найдем общий язык…

Виталий, тем временем, обводил взглядом стеллажи, битком набитые армейской тушенкой.

— … И если вы не имеете враждебных намерений… И… У нас есть точки соприкосновений… — Агент, все больше и больше скрючивавшийся под грузом раздумий и каменного присутствия, вдруг ударил ладонями о стол и завопил:

— Что делать то, черт возьми?..

Виталий, кажется, не проявляя никакого интереса к этому сорному набору звуков, произнес:

— Имею потребность. Ожидайте.

Мужчина развел руки в стороны. Цепи лишились признаков существования. Раздались щелчки предохранителей. Резкие, отрывистые движения. Мышцы, застывшие в монотонном напряжении. Могильная тишина. Множество глаз следило за воплощением Неизбежности. Остекленевшие. Холодные и напряженные. Опаленные страхом, но сохраняющие выдержку. Блестящие от смирения. Единые в одном выводе, ясно отраженном в резко сократившихся зрачках — неизбежность лежала в неизвестности. Виталий подошел к миниатюрной кухне, появившейся тут стараниями солдат.

Гигант взял в руки микроволновку. После детального двухсекундного анализа микроволновка отправилась в последний путь к стене. Последующие действия Виталия напоминали технологический процесс среднестатистического заводского комплекса. На глазах у ошарашенных людей в бункере воздвигалась громоздкая капсула, чем-то напоминающая уничтоженный Мужчиной аппарат.

Агент, набрав в содрогающиеся легкие побольше воздуха, скачущим голосом спросил:

— Что вы делаете? Что это? Это какое-то заявление? Ответ? Вы повторили устройство микроволновки? То есть, это микроволновка такая?

Виталий остановил процесс сборки и медленно повернул голову. Смерив взглядом Агента, он произнес:

— Нет. Это Мегаволновка.

Ответ отодвинул окончание производственного действа лишь на пару моментов. Один за другим, Виталий загрузил стеллажи с тушенкой в кабину. Внутри оказался полугодовой армейский продовольственный запас. Массивная дверь захлопнулась с аккуратным грохотом, обнажая монументальную безошибочность сборки. Каменянин нажал на кнопку. Импульс. Короткая, но яркая вспышка света и теплового излучения, чудом выскользнувшего из внутренностей устройства, окатила зрителей волной энергии.

Виталий открыл мегаволновку и приступил к трапезе. Агент закрыл лицо руками.

* * *

В звенящем напряжении каменянин поглощал мясо с вкраплениями расплавленного металла. Алексей тихо толковал о чем-то с Солдатом. Молчаливый Инженер с восхищением разглядывал Мегаволновку. Полковник, все это сидевший рядом с Агентом, неторопливо поднялся и скомандовал спецназовцам, целившимся в каменянина:

— Вольно, ребята. Он просто ест. — Зайцев улыбнулся. — Такие, видать, манеры у этих каменян. Вот он ест, и пускай, а нам с вами дела решать надо. Положено.

Агент выпрямился.

— То есть, вы предлагаете просто забыть про него? — Он указал пальцем на место, где… только что сидел каменянин. Агент, подпрыгнул на месте. — Где он? Где? Где?

Виталий стоял спиной к столу, в трех метрах от своего предыдущего расположения: он с достоинством взирал на свое отражение в стеллаже.

— Черт возьми, блять, он еще и так умеет?

— Ну умеет и умеет, че бухтеть то. — Зайцев снова сел на стул. — Меня уже ничего сегодня не удивит. Дело такое — у нас есть задача. Ее нужно решить. Мы с ним сделать ничего не сможем, как бы не хотели. Уничтожать человечество, как в фильмах, он не хочет. Предлагаю не делать вообще ничего.

— Зайцев, ты в своем уме? Мы должны правительству что-то сказать. Так и скажем — «субъект не подлежит управлению и сдерживанию, следовательно, командование приняло решение не предпринимать никаких действий в его отношении»?

— Отставить. — Полковник поправил фуражку. — Мы сначала подождем, а потом уже доклад сделаем. Как выясним что-то.

— Да не выход это…

Разгорелось обсуждение. Пока мусора дружно возводили хлипкий и нескладный фундамент решения, Виталий молчал, сосредоточенно вглядываясь в зеркальную поверхность. Казалось, что в данный момент он находится глубоко внутри себя, переваривая и осмысляя происходящее. Слегка наклонившись на стуле, Леха увидел лицо каменянина. Его глаза напоминали трансформатор — столько в них было напряжения. На лбу проступила вена, подобная высоковольтному кабелю. И… брови. Казалось, что мир стоит на пороге аннигиляции. Казалось, что в одну из этих секунд, превратившихся в череду бесконечностей, само понятие существования подойдет к концу. Пространство вокруг каменянина звенело и искривлялось. Алексей протрезвел. Агент нервно стучал карандашом по столу. Шум обсуждения превратился в грохот отбойного молотка, дробившего материю нейтронной звезды. Поглощенное тенями отражение Виталия… моргнуло. Виталий — нет. Стекло с гулким треском изошло трещинами и рассыпалось. Выиграв, Виталий, наконец, обернулся.

— Отчет завершен. Цель ясна. — Виталий сделал шаг… и вышел через стену. — Все.

Его заключительное слово громом разнеслось по помещению, лишив его обитателей всякой возможности что-либо предпринять. Инженер, разглядывая остатки стены, предназначенной для выдерживания прямого попадания ядерной ракеты, попутно искал ручку и листок, чтобы написать заявление об увольнении.

* * *

Алексей, вышедший из допросной следом за Виталием, выбрался из проложенного им туннеля. Каменянин, не утруждая себя путешествием по лабиринтам бункера, проложил путь напрямую, через толщу грунта. Выход расположился в десяти километрах от Военной Базы. Каменин стоял неподалеку от него, слегка сощурившись. Алексей, стряхнув с плеч сырую землю, задал закономерный в такой ситуации вопрос:

— И что теперь?

Виталий был как всегда немногословен:

— Конец. — Он двинулся вперед. — За мной.

Вдалеке выла сирена. Видимо, на базе объявили тревогу. Алексей развил крейсерскую скорость ходьбы, поравнявшись с Виталием. Тот знал направление — и двигался к нему так, как двигался всегда: уверенно и неизбежно.

В дороге им то и дело попадались военные — они не открывали огонь, но всеми силами пытались остановить попутчиков. Виталий проходил сквозь танки, стены и горы, Алексей следовал по пятам. Над ними кружили стаи вертолетов, то и дело раздавался сверхзвуковой свист истребителей, прерывавшийся сверхзвуковым свистом соприкосновения Виталия с воздухом. До ушей едва доносились обрывки радиоэфира армии: он кишел сообщениями о передвижениях Виталия и Алексея, докладами о приведении соседних частей в полную боеготовность и редкой непротокольной лексикой, вызванной людским смятением. Товарищи неспешно пересекли 84 километра, прежде чем военные окончательно потеряли их из виду. Еще 12 километров — и они остановились.

Виталий и Алексей стояли перед большим карьером — средоточием полезных ископаемых. Обнаженная горная порода мелькала вкраплениями руд, песчаные облака, объятые ветром, гуляли по его склонам. Огромная воронка, ведущая в никуда, созданная Трудом, созданная Нуждой. Нуждой, способной обернуться во что угодно…

Алексей, разглядывая эту совокупность горных выработок, образованных при добыче полезного ископаемого открытым способом, спросил:

— И на кой черт мы сюда пришли?

Сложив руки на груди, Виталий произнес единственное слово, которое ударило по пространству кувалдой, изготовленной из стали У7 с закалкой рабочей поверхности до твердости HRC 32,5:

— Воспроизводство.

В следующий момент Земля испытала на себе Падение, смягченное, однако, Силой Воли — Виталий погрузился в темноту планетарных недр.

…Через