Смертельные инвестиции - Хьелль Ола Даль

Франк посмотрел ей в глаза:

– Неизвестно.

Лиза Стенерсен скрестила руки на коленях и что-то пробормотала, не открывая глаз. На шее у нее висел крестик на цепочке.

– Она была потрясающая, – сказала Лиза в конце концов.

– Хотите сказать – красивая?

– М-м-м… ну да, красивые волосы, великолепная фигура…

– А здесь? – Франк постучал себя согнутым пальцем по виску.

– Понятия не имею, – с улыбкой ответила Лиза Стенерсен. – Думаю, и там у нее было все в порядке, но… она это тщательно скрывала. – Она посмотрела в пол. – Знаете, есть такие люди… их до конца не поймешь, во всяком случае, так кажется! – Тут она немного оживилась: – Когда с ними общаешься, кажется, что говоришь с персонажем из телевизора… Все, что они произносят, ясно и понятно, только никак не можешь взять в толк, к тебе ли они обращаются.

Франк медленно кивнул. Лиза Стенерсен напоминала одну из подруг его матери… Да, наверное, они с Рейдун были словно люди с разных планет. От Франка не укрылась аккуратная прическа собеседницы. На столе, рядом с коричневой дамской сумкой, лежала стопка женских журналов. Обручальное кольцо врезалось в пухлый палец. Лиза Стенерсен – типичная представительница армии матрон, которые пекут меренги, красивые именинные торты, которые знают, что творится в английской королевской семье, и умеют выращивать из черенков бегонии к Рождеству. Разница в возрасте с Рейдун Росендаль – лет тридцать. В некоторых случаях разница в возрасте почти не имеет значения, а иногда служит непреодолимым препятствием.

Лиза Стенерсен поежилась под его взглядом и отвернулась.

– Значит, она не была типичной тупой блондинкой, – полувопросительно произнес Франк, однако Лиза молчала. – У нее было много поклонников?

– Не знаю. Во всяком случае, ни о каком постоянном спутнике жизни она не рассказывала. Раньше, бывало, они с Брегором все подшучивали друг над другом. Но для нее такая обстановка была привычной, понимаете? Рейдун, наверное, привыкла, что с ней все флиртуют и так далее. – Последние слова сопровождались застенчивой усмешкой. – Вокруг нее всегда возникала легкомысленная атмосфера, – добавила Лиза.

– Значит, вы не особенно дружили с ней?

– Нет.

– Знаете, с кем она ближе всего общалась?

– С Кристин Соммерстедт… Правда, она служит не у нас, а в приемной внизу, – с готовностью продолжала Лиза. – Вы, наверное, ее видели.

Фрёлик вспомнил красавицу с родимым пятном под губой.

– По-моему, у них было много общего, – продолжала Лиза и снова покосилась на часы. – Как по-вашему?…

– Да, никаких проблем, – дружелюбно ответил Фрёлик. – Отлично! Если у нас появятся вопросы, мы с вами свяжемся.

– Я с радостью приду в полицейское управление, – объявила Лиза, хватая стопку журналов и сумочку. Посмотрела на часы. – Просто мне надо…

– Никаких проблем! – улыбнулся Франк, провожая ее к лифту.

– А вы не едете? – удивилась женщина, когда он не вошел в кабину.

Фрёлик не ответил. Примирительно улыбнулся и подождал, пока закроются двери.

Глава 11

Франк медленно ходил по залу. Обстановка скудная. Письменный стол, разнообразная офисная утварь. В нише стоят два дивана и пара хороших кресел – наверное, тут проводят совещания. Импровизированный конференц-зал отделен от общего помещения довольно высоким шкафом с документами.

Он не спеша брал с полок буклеты, листал их. Разглядывал стоящие на полках брошюры. Попробовал открыть дверцу в шкафу, но шкаф оказался заперт. Франк нахмурился. Подергал выдвижной ящик внизу. Заперто! Все ящики оказались запертыми. Замок новый, но в щели между металлической коробкой и каркасом видны зазубрины. Значит, кто-то вытаскивал ящики, а после замок сменили. «Кому понадобилось взламывать шкаф с документами? В крошечной компании всего пятеро сотрудников. Неужели они друг другу не доверяли?»

Свет из окна падал на два других письменных стола. На одном, сбоку от телефонного аппарата, лежала белая бумажная полоска. Стол Рейдун Росендаль. Ее имя аккуратно выведено синими чернилами. Почерк мелкий, с завитушками… Он сел за ее стол. По очереди выдвинул все ящики. Среди содержимого не оказалось ничего любопытного. Точнее, там почти ничего не было. Ни ежедневника, ни личных документов. Только запасные ручки, цветной картридж для принтера и несколько папок. По дну еще одного пустого ящика каталась пустая бутылка из-под кока-колы. На столешнице под стеклом лежала небольшая фотография вроде той, какую делают на паспорт.

Он приподнял стекло, вытащил фотографию и посмотрел на нее. Черно-белый снимок. Лицо в полупрофиль. Блондинка откинула голову назад и поправляет волосы, самодовольно глядя на себя в зеркальце. Ей явно нравится свое отражение. Что вполне простительно, ведь она была молода…

Он положил фотографию на стол. Интересно, давнишний ли снимок? Снимали ее в машине; ему показалось, что у нее на глазах дымка. Возможно, на фотографии она слегка навеселе. Волосы длинные, химическая завивка. У девушки, чье тело он видел на полу, волосы были сравнительно короткими и торчали дыбом. Значит, фотография не из последних.

Брегор сказал: «Ей нравилось сзади». На снимке Франк обнаружил то, что невозможно было разглядеть на застывшем мертвом лице. Фотографу удалось поймать своеобразный изгиб ее губ. Чувственность…

Брегор и ему подобные много потеряли, подумал Франк, убирая фотографию во внутренний карман куртки.

Тут загудел лифт. Кабина остановилась на его этаже, и из нее вышла женщина.

Глава 12

Незнакомка в расцвете лет. Фрёлик заметил полные губы и неброский макияж. Элегантная сумка на ремне хлопала ее по бедру, когда она, тяжело дыша, направилась к нему, нагруженная покупками. Тяжело опустившись в кресло, она заметила гостя, поспешившего встать. Она тоже встала и сделала шаг навстречу, на ходу стаскивая черные кожаные перчатки. Кисти у нее оказались тонкие, изящные, сухие и приятные на ощупь. Когда Франк пожал ей руку, звякнули тонкие браслеты на запястье.

– Доброе утро, – улыбнулась незнакомка. – Я Соня Хагер.

С ней в помещение как будто проник свежий воздух. Когда Фрёлик представился, она пытливо заглянула ему в глаза.

– Значит, это с вами я говорила по телефону! – воскликнула она и, чуть понизив голос, продолжала: – Мы все ужасно подавлены… Одно дело – видеть, как человек умирает, и совсем другое – узнать, что ее убили, да еще так ужасно. – Она подошла к лифту, сняла шубку, повесила ее на крючок. Под шубкой на ней оказались юбка-брюки и цветастый жилет поверх свободной блузки. Темные густые волосы свободно спадали на плечи. Ухоженная, видно, богатая дамочка! Такие ездят в дорогих машинах и почти наверняка коллекционируют фарфор Копенгагенского королевского завода.

– По-моему, некоторых мужчин нужно кастрировать, – продолжала Соня Хагер, поправляя блузку.

Франк заметил у нее на шее две цепочки. Короткую золотую и вторую, подлиннее. Кулона не было видно; видимо, он скрывался в ложбинке между грудями, которые свободно колыхались под одеждой.

– Пока не установлено, подвергалась ли она сексуальным домогательствам.

– Но это же совершенно очевидно! – Соня Хагер достала из ящика пачку печенья, помахала ею в воздухе. – Кофе хотите?

– Да, пожалуйста.

Она набрала внутренний номер, негромко поговорила.

– Так будет лучше, – пояснила она, положив трубку. – Не хочу, чтобы меня допрашивали в столовой.

– Это не допрос.

– Называйте как хотите.

Она села на диван по другую сторону стола.

– Ради Рейдун вы должны как можно скорее схватить того, кто ее убил.

Франк, словно извиняясь, помахал перед ней блокнотом.

– Вы хорошо ее знали?

– Нет, почти совсем не знала. У нас она проработала недолго… Но она была очень… – Соня задумалась. Какое-то время рассеянно смотрела вдаль. – Очень позитивной, – задумчиво заключила она. – Мы с ней неплохо ладили, – продолжала она. – Умная девушка, которая умеет себя вести, производит благоприятное впечатление… Но близкими подругами мы не были.

Франк кивнул. Да, наверное, между малогабаритной квартиркой в Грюнерлёкке и дворцом, где наверняка обитала его новая знакомая, пролегает настоящая пропасть.

– Она определенно была хорошим агентом по продажам, – продолжала Соня Хагер.

Разговор прервало появление пожилой женщины, которая несла на подносе две чашки кофе. Поднос она поставила на тумбу у двери. Соня встала, чтобы взять поднос. Перед тем как выпрямиться, мотнула головой, поправляя волосы. Села, закинула ногу на ногу, надорвала упаковку сливок, вопросительно посмотрела на Фрёлика.

От сливок Франк вежливо отказался, сказав, что любит черный кофе. Он осторожно отпил маленький глоток и спросил:

– В каком смысле – «хороший агент по продажам»?

– В каком смысле люди умеют хорошо что-то продавать? – улыбнулась его собеседница.