Цена славы - Уильям Кейт

«Это плохо», – подумал Рэмедж, Все боевые роботы, которых назвал дозорный Легиона, были тяжелыми, а некоторые из них даже тяжелее, чем любой из роты боевых машин Серого Легиона. И намного сильнее, чем четверо легких боевых роботов командной группы, охраняющих шаттлы.

– Скорпион-Два! Это Скорпион-Один! Сгруппируйтесь и отходите. Держите нас в курсе!

В шлемофонах опять затрещали помехи. Теперь они мерно и завораживающе пульсировали, накатываясь волнами шипения и треска.

– Это они глушат, – сказал Рэмедж, поправляя наушники. – Не знаю, слышали они дозорного или нет. Но роботы приближаются, к тому же быстро!

– Что это значит, Рэм?

– Это значит, что они обнаружили шаттлы и решили до них добраться!

– Сколько времени у нас в запасе?

Рэмедж уже изучал карту местности, разложив ее на коленях. Он ткнул указательным пальцем, оставившим грязный отпечаток, в какую-то точку на карте.

– Двадцать минут... если пойдет в том же духе. Надо сообщить полковнику!

Быстрая проверка показала, что все частоты засорены той же мелодической пульсацией и свистом вражеских глушилок.

– Проклятье, и связь еще не протянута!

Это означало отсутствие полевых телефонов. Рэмедж выглянул из щели.

– Курьер!

Юный боец в серо-зеленом комбинезоне спрыгнул к двум офицерам. Рэмедж включил встроенное в его наручные часы записывающее устройство и торопливо повторил сообщение дозорного.

– Ситуация критическая, – добавил он в заключение. – Я решительно настаиваю на приведении в боевую готовность главных сил боевых роботов Серого Легиона. Для этого необходимо использовать помехоуловители шаттлов. Пехота вместе с группой атаки сможет только на время задержать приближающееся войско, если это враги.

Рэмедж выключил диктофон. Нажав кнопку, он поймал выскочившую из ниши минипленку размером с ноготь большого пальца, положил ее в небольшую водонепроницаемую коробочку и вручил солдату.

– Отдашь капитану Мартинес, лейтенанту Торстону или лейтенанту Роже, – наказал он. – Только им... и побыстрее! Принесешь мне ответ.

– Есть, сэр!

Посыльный выбрался наружу и исчез.

Рэмедж придвинулся к инфракрасным бинокулярам дальнего действия, прикрепленным к треножнику на краю щели. Он посмотрел на юго-запад. Местность там шла слегка под уклон. Холмы и леса заканчивались, открывая широкие просторы Северной возвышенности. Там же был Хельмдаун... и главные марикские силы.

– Хотел бы я, чтобы полковник был там, – сказал Рэмедж, обращаясь больше к себе самому, чем к лейтенанту Дьюлани.

– Они смогут передать ему сообщение? – спросил Дьюлани.

– А? Ну... передатчики на борту шаттлов пробьются сквозь глушилки, если понадобится. А когда полковник уловит следы глушилок, он и сам сообразит, что к чему. Этот парень не промах.

Но сам Рэмедж отнюдь не ощущал такой уверенности, что пытался придать своему голосу. Даже если обе группы Грейсона совершат молниеносный марш-бросок из Дюрандели, им удастся прибыть самое большее одновременно с теми силами, что засек Скорпион-Два. Да и люди Грейсона окажутся плохими бойцами после подобного перехода, особенно в битве с тяжелыми боевыми роботами.

Он обозревал через бинокуляры пустой горизонт на юго-западе. Нет, положение было совсем не из легких.

Грейсон сделал еще одну попытку.

– «Фобос», «Фобос», я «Янтарь», как слышите? Прием.

Он плотнее прижал, наушники своего нейрошлема, но смог различить только слабое отдаленное шипение, похожее на океанский прибой.

– Лори, что ты об этом думаешь?

По ту сторону площади «Беркут» на миг перестал бродить по каменному крошеву, будто вслушиваясь.

– Это неестественно, – последовал ответ. – Умышленное глушение, Грей. Я уверена в этом.

– Да и я подумал о том же самом.

Вид стертой с лица земли деревни Дюрандель поверг легионеров в отупляющее состояние шока. Они находили раздавленные обломки или спаленные лазером тела, лежащие в лужах крови на улицах поселения. Те, кому удалось выжить, медленно выползали из своих укрытий, заслышав о том, что боевые роботы Серого Легиона, точно гром небесный, поразили марикских оккупантов.

Рассказы спасшихся были схожи друг с другом.

Пятью днями раньше прошел слух о том, что в Хельмдаунском космопорту высадились войска под командованием лорда Гарта, герцога Ирианского, и что Серый Легион, одержавший великую победу на Сириусе-5, якобы удостоен какой-то особо высокой чести.

Правители Дюрандели вместе с капитаном Бэроном, под командованием которого остался Хельмфаст, выехали в Хельмдаун, чтобы поговорить с представителями Дома Марика.

Обратно они не вернулись.

На следующий день боевые роботы пятой штурмовой роты гвардии Дома Марика заняли Хельмдаун и направились за город, по пути захватив стратегически важные перекрестки и пару-тройку индустриальных сооружений столицы. В Хельмфасте было получено короткое, но странное радиосообщение: «Ваши правители обвиняются в заговоре против законного правительства Лиги Свободных Миров. Сдавайтесь своим законным хозяевам или будете уничтожены».

После исчезновения капитана Бэрона командование гарнизоном принял молодой лейтенант по имени Фрэзер. Последние события были крайне странными и невероятными. Возникло подозрение, что оккупанты Хельмдауна – вовсе не люди лорда Гарта, а какие-то ренегаты, вражеские налетчики или даже фракция марикских бунтовщиков.

Хельмфаст перешел под опеку Фрэзера, а тот не собирался сдаваться неизвестно кому, даже не получив известий от Серого Легиона Смерти.

Те бронеглайдеры, что находились под командованием исчезнувшего Марка Бэрона, составили первую линию обороны Хельмфаста. Имелась также пехота – в основном местное хельмское ополчение, организованное нынешними хозяевами дюрандельских земель. В Дюрандели были профессиональные воины – лейтенант Гомес Де Вильяр, водитель «Феникса» по имени Кент и еще несколько стажеров-рекрутов. Но все их боевые роботы погрузили перед схваткой на борт «Фобоса» в качестве резерва боевых машин для борьбы с Ляо.

Лейтенант Фрэзер встретил роботы войск Дома Марика на равнине восточнее Дюрандели, где те проломились через линию обороны защитников поселения. Пока группа прикрытия – двадцатка глайдеров бронероты и пехотинцы готовились к бою, ополчение оставалось в Хельмфастской крепости в ожидании осады. Ни один из уцелевших людей, кого расспрашивал Грейсон, не смог внятно описать того, что случилось потом. Некоторые видели, как штурмовая рота противника разворачивалась против линии Фрэзера. Большинство легких вражеских боевых роботов были хорошо вооружены и управлялись обученными людьми. Низкие клубы тяжелого дыма не давали толком разглядеть происходящее. Через полчаса боевые роботы штурмовиков уже преодолели стены крепости и мародерствовали на улицах Дюрандели. Спасшиеся рассказывали о панике, возникшей среди неподготовленных стажёров группы прикрытия; о марикских роботах, налетевших подобно разрушительному огненному урагану на оборонявшиеся бронеглайдеры. Врач, хлопотавший на окраине поселения возле раненых – как солдат, так и мирных жителей, – видел, что вражеский «Гриф» наступил на легкий танк Фрэзера «Вендетту», раздавив его в лепешку. Этот факт подтвердил и один из раненых солдат.

Грейсон прекрасно помнил молодого горячего офицера. Ему было не более двадцати лет, и он отращивал усы, чтобы выглядеть постарше. Как и многие другие, Фрэзер примкнул к Легиону на Галатее. Он заявил, что много раз слышал о боевых подвигах Серого Легиона Смерти и хочет вступить в его ряды.

– Может, и мне перепадет кусочек славы! – сказал он тогда Грейсону.

Грейсон затащил юного Фрэзера в один из баров Галатеи, и они пропустили по стаканчику.

– Слава – не слишком подходящая причина для вступления в пехотные войска, – пояснил он юнцу. – Слава, конечно, – хорошая штука, существуют еще и славные военные традиции, боевое товарищество, мужество и самоотверженность. Но за такую славу приходится платить. И цена оказывается иногда непомерно высокой.

Но хотя Фрэзер уже получил в военной академии в Новом Эксфорде офицерский чин, он продолжал настаивать на своем желании вступить в Легион. Он так решительно настроился ждать новой вакансии среди учеников-стажеров, что ради этого не боялся даже поступиться своим званием лейтенанта. Однажды он станет воином – водителем боевого робота и завоюет настоящую славу.

Грейсон уже почти переубедил Фрэзера. Но горячность юноши напомнила Карлайлу его собственную ученическую пору. И он заключил с Фрэзером контракт, по которому молодого человека зачислили младшим лейтенантом в бронероту Бэрона. Так Фрэзер сделал первый шаг в долгом процессе обучения. Закончив учебу, он должен был стать водителем боевого робота. Уже через год ему присвоили звание старшего лейтенанта и назначили ротным помощником Бэрона.