Операция начнется в подень - Олег Красин

Генерал положил трубку и сказал:

– Вот так надо с ними разговаривать! Возьмите это вопрос на контроль, Борис Иванович. А вы, – он обратился к Шумилову, – подберите достойного офицера из вашего отдела на эту должность. Должность, насколько я знаю, приравнивается к должности начальника отделения. Кроме того, передайте Забелину – пусть немедленно займется последним аукционом по продаже спиртового завода. Есть информация, что там дело не чисто.

Был уже конец мая, теплое солнце все сильнее прогревало остывшую за зиму уральскую землю. Забелин распахнул форточку в кабинете и легкий весенний воздух освежающими струями потек в его прокуренный кабинет. Он узнал, что сегодня должны были выписать из больницы Виккрес и предложил своему другу Цыганкову поехать и встретить её у входа, вручить цветы. Однако Сашка заупрямился, начал ссылаться на сильную занятость, загруженность, хотя две недели назад всё было наоборот, и Цыганков сам его уговаривал.

Забелин закурил, пустил струю дыма в форточку. Однако сизый дым, подгоняемый втекавшим навстречу воздухом, бесформенными клубами распространялся по кабинету.

Он посмотрел на бумаги, лежавшие на столе небольшой стопкой. Ничего срочного не было, так, справки о встречах с источниками, текущие ШТ. Срочных мероприятий не было и пока не планировалось. Нечем было себя задержать и потом оправдаться за то, что не поехал в больницу. Ему, с одной стороны, хотелось увидеть Маргариту и поговорить с ней, а с другой, он размышлял, будет ли это правильным, не вызовет ли с её стороны негативной реакции. Все-таки они, возможно, были виноваты в её ранении в большей степени, чем думали сами.

Какое-то время он стоял и курил у окна, решая для себя как быть. Вялая борьба мотивов была прервана появлением Цыганкова.

– Что, Серега, не поехал? – спросил тот, с размаху опускаясь в старое продавленное кресло темно-зеленого цвета, стоявшее у стены.

– Нет, тебя жду.

Цыганков скривился.

– А может, без меня? Не люблю я эти мероприятия, вздохи, слезы, сопли…

– Знаешь, как говориться, долг платежом красен. Кто с тобой две недели назад поехал к Виккерс? Кого ты упрашивал, причем не очень долго?

Цыганков расплылся в улыбке:

– Тебе же все равно делать было нечего, развеялся немного. И потом… – он с невинным видом спросил, – ты, что на неё запал?

– Конечно, что мне еще оставалось делать? Послушай, у нас ведь ты числишь спецом по женской части. Я как-то в этом замечен не был.

– А пора бы уже, – попенял ему приятель, – сколько можно болтаться холостяком, как нечто в проруби…

Цыганков помолчал, потом тяжело вздохнул, словно ему предстояло взвалить на свои плечи тяжелую ношу:

– Лады, раз просишь, пожалуй, я выкрою время для тебя.

– Он выкроит время! – с деланным возмущением заметил Сергей, – большой босс, однако. Собирайся, давай, дамский угодник!

Они оделись и на машине отдела отправились к больнице.

Ни Забелин, ни Цыганков не заметили, как из проулка, примыкающего к зданию Управления, следом выскочила бежевая вазовская восьмерка.

Несмотря на относительную загруженность машинами городских улиц, они за короткий срок добрались до больницы. Там уже стоял огромный черный джип, поджидая свою хозяйку. Возле джипа нетерпеливо похаживал водитель Виккерс, он же по совместительству её телохранитель. Парень был не из тех шакафоподобных качков, который сидели в баре накануне покушения, он выглядел вполне спортивно, чувствовалось хватка десантника или спецназовца какой-нибудь силовой структуры.

Оперативники подошли к нему. Забелин показал удостоверение.

– Маргарита скоро выйдет? – спросил он.

Водитель посмотрел на часы:

– Говорили, в час дня, но до сих пор нет.

Забелин тоже невольно глянул на часы. Было уже двадцать минут второго. Наверное, что-то пошло не плану, предположил Сергей. Может, надо было сделать перевязку, может, какая-нибудь еще процедура осталась.

Он поежился, представив, какие раны на её теле могли быть от пуль. Это нежное, женское тело… Оно вовсе не предназначено для боли, для того, чтобы его избивали, стреляли, резали. Это ведь не мужское тело – грубое и бесчувственное тело бойцов, солдат. Тут он подумал, что его не к месту потянуло на лирику.

Неожиданно белая массивная дверь больницы открылась и в окружении двух врачей появилась Маргарита. Водитель поспешил к ней, чтобы осторожно поддержать под руку. Виккерс неторопливо шла к машине и тут заметила двух оперативников. У неё, видимо, было хорошее настроение:

– Двое из ларца одинаковых с лица! – шутливо заметила она.

– Рита, – подошел к ней первым Цыганков, – мы рады, что тебя выписали из больницы. Хорошо, что все так благополучно обошлось…

Он что-то еще говорил, но Маргарита его не слушала. Она с любопытством смотрела на Забелина, словно ждала от него чего-то.

Сергей тоже подошел. Он внимательно, осторожно посмотрел в её карие глаза. Ему на миг показалось, что он увидел в них знак вопроса, что-то невысказанное, личное. И этот взгляд, это обоюдное проникновение в сущность другого человека смутили Забелина, заставили сердце забиться сильнее. Он почувствовал, как вспыхнуло лицо, отвел глаза в сторону.

– Мы беспокоились за вас, – сказал ей Сергей чужим, как ему показалось, не своим голосом.

– Правда что ли? – поддерживая шутливый тон, спросила Виккерс.

Она решила, что произвела впечатление на Забелина, и у неё внезапно возникло желание немного подразнить его.

Молодой женщине было интересно – хватит ли у этого привлекательного мужчины выдержки общаться с ней, не сбежит ли он, как до этого поступало большинство кавалеров? Её считали стервой. Может и правильно! Без известной доли стервозности в этой жизни не выплыть. И всё же, всё же ей хотелось чего-то надежного, такого примерно, как этот спокойный, уравновешенный человек, стоящий перед ней, как глыба, как скала, посреди бушующего океана.

– Волноваться за пациентов больницы тоже входит в ваши обязанности? – спросила она вроде обоих, но по всему было видно, что её интересует ответ Забелина.

– Нет, конечно, – ответил Сергей, – но мы считаем себя отчасти виновными в том, что произошло. Я думаю, что человеческая забота о ближнем отличает нас от дикарей, делает добрее, в какой-то степени нравственнее.

– Чекисты и нравственность…забавно, – усмехнулась Маргарита – что же, господа, благодарю за то, что приехали. Когда я немного приду в себя, то приглашу отметить благополучное спасение.

Охранник помог Маргарите сесть в машину, заботливо поддерживая её, закрыл дверь и машина, мягко тронувшись с места, поехала по улице. Забелин увидел, как за стеклом салона мелькнуло бледное лицо Виккерс. Ему показалось, что она помахала рукой, а Цыганков, заметив с каким вниманием, Сергей смотрит вслед отъезжавшей машине, виновато сказал:

– Надо было цветы купить!

С самого утра Цыганков испытывал неприятное смутное чувство беспокойства, неуверенности в себе. Это ощущение возникло у него на пустом месте, совершенно безосновательно, но оно не покидало весь день, словно кто-то неотступно следил за ним и давал оценку всем его действиям, правильным и неправильным.

Это было настолько неприятно, что даже в туалете он невольно поглядывал себе за спину. Так недолго было и до паранойи.

Он проанализировал события последних дней и не нашел ничего, что могло бы вызвать даже тени беспокойства. Беспокоиться было не о чем. Абсолютно. И все же, все же… Интуиция подсказывала ему, что впереди опасность. Он шел по тонкому льду, как герои-чекисты его любимой книги писателя Брянцева. Ошибки, как и тогда, могли стоить дорого, могли стоить жизни его самого и близких ему людей.

Цыганков всегда учитывал, с кем имеет дело. Он курировал линию борьбы с оргпреступностью, имел в этой среде агентов и конфиденциальных источников, с некоторыми из бандитов поддерживал нормальные, вроде даже приятельские отношения. Но он прекрасно знал, что дружбы, привязанности в уголовной среде не бывает. Бывает некое уголовное братство, которым они так гордятся и бравируют и, которое зачастую разваливается при первом дележе добычи, не говоря уже о первом допросе у следователя.

Сегодня был сложный, напряженный день. Несколько дней назад Цыганков получил от надежных источников сведения о поступлении город крупной партии оружия. Оказалось, в Уральск привезли "ПМ" и автоматы "АК" из Чечни.

Операция была разработана и подготовлена Цыганковым.

Под видом покупателей оружия, принимавшие участие в операции милиционеры, выманили преступников на встречу. Эта встреча состоялась на площадке перед продуктовым магазином, в одном из районов города.