Фарцовщик: деньги не пахнут. Том 1 (СИ) - Алим Тыналин

Я нашел на «Камчатке» свободное место и сел. Рядом здоровенный парень. Он лениво оперся на локоть. Посмотрел на меня.

Препод продолжил читать лекцию. За столом у него высилась черная доска. Он рисовал на ней формулы. Мелом. При этом мел громко скрипел. И стучал о доску.

— Ну что, Утюг, принес товар? — прогудел парень. — Покажи, а? Я джинсы хочу.

Ох ты ж. Наша слава бежит впереди нас. У меня уже есть репутация. В институте.

— А ты какие хочешь? — спросил я. — Есть конкретные пожелания?

Но я не успел его допросить. Сзади шикнула девушка:

— Хватит тут. Я не позволю. Прямо на лекции. Торговать шмотками. Устроил здесь базар, понимаешь!

Парень недовольно оглянулся. Но спорить не стал. Продвинулся ближе.

— Слышь, Утюг, а Монтану можешь за тридцатку отдать? По-дружески. Как одногруппнику.

Я потерял к нему интерес.

— «Montana» сейчас нет, к сожалению. Да и другие джинсы тоже с задержкой. Но как только будет, конечно. Я тебя не забуду… Степа.

Надо же, в последний момент вспомнил. Как его зовут. Это один из моих приятелей. Студенческих.

Степа Пшеничный. Волейболист, кажется. Или водное поло. Дальше уже не помню. Знаю только, что выпить не дурак. И за юбками волочится.

— Давай, давай, — Степа осклабился.

Я огляделся. Все, как обычно. Задние ряды успешно забили болт на препода. Занимались всякой ерундой. Играли в морской бой. Что-то рисовали. Читали книжки.

Заучки на передних партах глядели в рот лектору. Записывали каждое его слово.

— Орлов, а ты что сидишь? — сердитая девушка сзади ткнула меня кулачком. В спину. — Ворон считаешь? Давай, записывай. Раз в неделю на лекциях появляешься. И то без принадлежностей.

Я покосился на грубиянку. Кто это такая? Ах да, это же Зоя Лаврентьева. Староста курса.

Не сказать, чтобы красавица. Пухленькая, щекастая. Темно-коричневые волосы зачесаны сзади в узел.

Иногда специально садилась назад. Чтобы гонять двоечников. Но ее никто особо не слушался.

— Слушай, Зря, у тебя есть листок бумаги? — я повернулся к девушке. — И ручка. А то я забыл.

Девушка горестно вздохнула. Вырвала бумагу из тетрадки. И дала карандаш.

— На, записывай. Горе ты мое.

Я повернулся вперед, положил лист перед собой. И быстро застрочил в нем.

Препод бубнил лекцию. А я делал вид, что записываю.

Но на самом деле я подводил баланс. Сколько всего продано. За сколько и кому. Что еще осталось.

Потом подвел черту и посчитал прибыль. Неплохо. Я заработал сегодня тысячу сто восемьдесят пять рублей. И еще сорок семь копеек.

Хотя, чего это я размечтался? Это все оборотные средства. Я уже пытался втолковать Пашке. Еще и половина из них принадлежит моему партнеру.

Я не помню точно, за сколько мы покупаем водку, командирские часы и икру. Всяческие сувениры. Вроде матрешек и открыток. Наверняка просто берем в магазине. Надо бы договориться с оптовиками. И закупать дешевле.

Посмотрел на листок. Заворочался на месте. Зашевелился. Огорченно вздохнул.

Мне срочно нужен Пашка. Чтобы подбить баланс. Я даже не знаю себестоимость товара. Куда это годится? Надо все подсчитать.

Вполне может оказаться так, что мы ничего и не зарабатываем. Спускаем оборотные средства коту под хвост. На девочек и гулянки.

А ведь еще с этих денег надо закупать товар для Вилли. И для тех людей сегодня возле остановки.

Я запомнил их телефоны и имена. А также запросы. Это живые горячие покупатели. Готовые отдать мне свои денежки. Надо только взять их. Протянуть руку и взять.

А я сижу тут. На бессмысленной лекции.

Я записал, сколько надо поставить Вилли. Получилось немало. Эдак у меня действительно не хватит на закуп всего требуемого. Придется занять, что ли?

Я нетерпеливо заерзал. Надо срочно продать весь товар. Тот, что я принес в универ. Только есть ли у этих оболтусов студентов деньги? Чтобы выкупить.

— Слушай, Зоя, — я снова повернулся к активистке. — А у тебя какие духи?

Зоя поняла на меня карие глаза. Оторвалась от конспекта.

— Фиалковые, — фыркнула она. — «8 марта» называются. Ты что, не заметил?

Нет, не заметил. Кажется, эта отличница совсем не пользуется духами. И косметикой. Совсем забила на себя.

Вся в учебе. Хотя, так-то симпатичная девочка. Чуток поухаживала бы за собой. И парни липли, как мухи на мед.

— Заметил, — соврал я. — Очень нежный аромат. А тебе французские не нужны? Аромат просто шик. Убойный. Мужики падают к твоим ногам в радиусе десяти километров.

Зоя нахмурилась. Потом стукнула меня ручкой по макушке.

— Отвернись-ка, спекулянт. А то я на тебя комсоргу пожалуюсь. И мигом вылетишь из ВУЗа. Как пробка. Понял?

Я отвернулся. Снова занялся подсчетами. Когда прозвенел звонок, Зоя опять ткнула меня кулачком.

— Слышь, Орлов, а какие духи есть? — прошептала она. И чуточку покраснела.

Вот это другое дело. За пару минут я продал Зое духи. И еще немецкие чулки.

Часть денег она дала сразу. Треть от нужной суммы. А остаток обещала принести послезавтра. Когда получит стипендию. И еще посылку из дома.

Я записал должок Зои в бумажку. Хотя у меня и так хорошая память. Не жаловался. Договорился встретиться после пары. И передать товар.

Потом начал обрабатывать других студентов. И одногруппников, и студентов других групп.

За перемену успел продать еще джинсы и пальто. С каждого брал аванс. Никто не мог отдать всю сумму. Все-таки, это тебе не олигархи.

Ладно, придется потом выбивать. Главное, скинуть товар. А советские люди в основной массе честные. И ответственные. Расплатятся. Никуда не денутся.

Эта лекция оказалась последняя. Я потихоньку поговорил с другими студентами. Моих клиентов заметить нетрудно. Я целил в модных и ярких. Которые и так ходили в джинсах и заграничных кофточках. Все они с радостью согласились забрать товар.

Я пошел и забрал свой баул с вахты. Увел студентов подальше. К запасной лестнице в конце крыла здания.

Здесь пустынно. Ремонт делают. Поэтому лишних глаз нет. Я раздал товары. Однокурсники радовались, как дети.

Сумка снова опустела. Опять осталась всякая мелочь. Студенты разбежались.

Я увидел на дне учебник диамата. И тетради с конспектами. Исписанные аккуратным женским почерком. Ах да, я же позаимствовал их. И обещал вернуть.

— Слышь, дружище, — я поймал очередного ровесника. — А как мне на кафедру философии попасть?

— На пятом, — ответил тот. — Эй, Утюг, у тебя жвачки есть? Итальянские?

Ого, этот тоже меня знает. Что-то я слишком популярен. А это в нынешнюю эпоху опасно.

— Нет, откуда, — я покачал головой. — Я тебе что, магазин, что ли?

Он беззаботно улыбнулся.

— Ну хорошо, старик. Если будут, зови.

Потрогал меня по