Возрождение Феникса. Том 1 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич

Мило опустив глазки, девушка задерживается, и Анатолий со вздохом спрашивает:

— Что такое?

— А Вите можно спуститься ко всем?

— Нет, Витя наказан.

— За то, что его побил Арсений Беркутов? — хлопает ресничками барышня.

— Что за ерунда? — приподнимает бровь Анатолий. — Разве я могу наказать сына за то, что его побили?

— Так Витя сказал…

— Значит, Витя глупость сморозил как всегда и ничего не понял, — мужчина берет кружку чая и делает глоток. — А ты, кстати, видела этого Беркутова в школе? Какой он?

— Скромный очень, — задумывается Мария, поднеся пальчик к губам. — А еще робкий, и неуверенный…

— Гхм-кхм… — подавился Свиридов-старший. — Гхэ-кхэ, кхм, хэ-э.

— Дядя, осторожнее, — подбегает девушка и хлопает мужчину по спине.

Анатолий отодвигает кружку и пытается оклематься.

— Скромный, кха-а? Неуверенный? Это сын Беркутовой-то?

— Ну да, — кивает удивленная Мария. — А что?

— Ничего, — Анатолий продолжает раскладывать документы. — Я спущусь через минуты две.

— Хорошо, дядя, — племянница уходит, тихо, без стука, прикрыв за собой дверь.

— Скромный? — Анатолий смотрит на бумаги. — Да наглее морды я в жизни не встречал!

В руки попадается уже, читаная не раз, аналитическая заметка экономистов по поводу будущего коттеджного поселка для аристократов на Белом озере. Речь об очень прибыльной бизнес-идее поставить рядом ТРЦ. Была бы прибыльной, если бы не чертов сопляк. Мысли Анатолия снова крутятся вокруг вчерашнего провала. Гребаный мальчишка! Где он научился таким хитрым ходам? Прямо дипломат какой-то, а не рядовой школьник. Вывел из себя Павла, самого Анатолия макнул лицом в грязь. Сыновья, конечно, уже наказаны, но вряд ли чему-то научатся.

Убыточный завод Беркутовых находится в очень выгодном месте. Анатолий собирался получить его только ради земли. Чтобы снести эту рухлядь и построить ТРЦ. Аристократы из поселка гуляли бы там, закупались товарами, смотрели фильмы в кинотеатре… Но вытрясти завод в качестве виры не вышло, значит, сработают другие способы. Теперь уже это дело принципа. Сопляк Беркутов должен поплатиться за свою наглость.

На телефон приходит сообщение от Павла:

«Хочешь увидеть сына — приезжай к Беркутовым ровно в шесть. Не раньше, не позже».

В первые секунды текст приводит Свиридова в ступор, а затем он кричит:

— Вот так скромный, твою мать! Ах ты, гаденыш! — Анатолий сжимает смартфон до громкого треска. — На кого руку поднял! На моего сына?! Да я же тебя урою!

Пытается дозвониться до Павла. Не берут. Гудки быстрые, словно телефон выключен.

— Вашу мать, тварюги!

Он отбрасывает мобильник на стол и набирает по домашнему главу СБ:

— Степаныч, готовь ребят. Боевой кортеж, семь полных машин. Час на сборы. Едем к Беркутовым. Твари похитили Пашу.

— Вас понял, Анатолий Игоревич, — коротко отвечает безопасник, будто бы не удивившись. Такой уж у него характер. Тертый калач.

Свиридов барабанит пальцами по столу, пытаясь успокоиться. Что вообще происходит? У гаденыша нет резона бросаться на Павла, двести тысяч Беркутовы еще утром получили и должны быть довольны, нищеброды. Значит, Павел сам его спровоцировал, сам нарвался, болван. Ох, Паша, дурачье, когда научишься головой думать? Что у меня за дебил-наследник?

Хотя стоп… да, это можно хитро использовать. Гаденыш похитил наследника рода, а, значит, род имеет право напасть без разрешения князя Тверского. Анатолий чувствует, как губы растягиваются в оскале. Решено, Беркутовым конец. Надо только замять тот факт, что Паша первый напал на щенка. Но если Анатолий уничтожит всех Беркутовых, вместе с их слугами, то и рассказать будет некому. А то, что Павел был похищен, легко можно будет подтвердить перед князем. Геолокация на смартфоне, «смс» с него же.

Анатолий снова снимает трубку с домашнего телефона:

— Степаныч, набери-ка десять машин. Патронов побольше возьмите.

— Возьмем, Анатолий Игоревич. Нам только что пришло сообщение из полиции. Машина наследника сожжена, водитель лежит в «бессознанке» в больнице, самого Павла Анатольевича нет нигде.

Свиридов бьет кулаком по столу.

— Есть. У Беркутовых.

Через час не менее тридцати бойцов рода Свиридовых выезжают вызволять наследника главы. В одном из вместительных внедорожников сидит Анатолий.

«Доигрался, щенок», — Свиридов довольно оглядывает свою мини-армию.

До усадьбы нищебродов они доскакивают чуть больше, чем за полчаса. Авангардный броневик, оглушительно газанув, сшибает автоматические ворота. Девять джипов влетают следом и берут в кольцо господский дом с постройками. Бронированные покрышки сминают клумбы сада. Наружу высыпает пехота с автоматами, в новейшей экипировке. Тактические бронешлемы, кевларовые жилеты, винтовки с тепловизионной системой прицеливания.

Анатолий, тоже в бронежилете и ментальном доспехе, идет к собравшимся на крыльце домочадцам. Сгустившиеся вечерние сумерки не дают разглядеть лица. Ничего, сейчас он подойдет поближе и вдоволь насладится испуганными глазами щенка, прежде чем Степаныч пустит пулю ему в лоб…

— Ана-то-лий! — гремит знакомый голос. — Что это за беспредел?!

Свиридов застывает.

— Ю-юрий Иванович? Что вы здесь делаете?

— Ужинал у Елизаветы Юрьевны, — земский исправник спускается по ступенькам, за ним стучит тростью белобрысый щенок. Елизавета Беркутова остается на крыльце. — Пока ты не вломился как террорист. Как ты объяснишь свое поведение? Неужели ты решил напасть на Беркутовых? Или, может быть, даже на меня?

По всему двору резко врубаются фонари. В бледно-призрачном свете Анатолий видит строгие лица.

От взгляда Давыдычева хочется провалиться сквозь землю. Да и щенок смотрит на Анатолия не менее давяще своими огненно-янтарными глазами. Кажется, раньше они были другого цвета, да и волосы будто бы не тепло-золотого оттенка…

— Так ты ответишь, Свиридов? — грохочет зычный баритон… нет, не исправника. Щенка! — Ты пришел убить меня и мою мать? Даже не объявив родовою войну? Настолько осмелел?

«Скромный очень» — вспоминаются не к месту слова племянницы.

— Я… нет…моего Павла похитили… я за ним…вот.

— Что за бред, — морщится Арсений и подступает почти вплотную к Анатолию. — Я не держу у себя твоего сына, Свиридов.

От его гневного взгляда хочется зажмуриться.

— Держишь! — рычит Анатолий.

— У тебя есть доказательства, Толя? — спрашивает Давыдычев.

— Вот сообщение, — быстро открыв «смс», Свиридов передает телефон исправнику.

Давыдычев читает задумчиво, затем чешет подбородок:

— Но причем здесь Беркутовы?

— Как причем? Здесь же написано! «Приезжай к Беркутовым»!

В ночи раздается громкий фырк Арсения:

— На заборе тоже кое-что написано.

— Сообщение пришло не с номера Беркутовых, — замечает Давыдычев. — Судя по наименованию контакта «Павел Свиридов», его послали с телефона твоего сына.

— Да, но…

Телефон Анатолия неожиданно звонит. Высвечивается незнакомый городской номер.

— Позволишь? — спрашивает Давыдычев и принимает звонок по громкой связи: — Слушаю.

— Пап, это Паша, — раздается тихий голос в трубке. — Ты только не злись, ладно? Но можешь меня забрать с тридцать пятого километра Щелковского шоссе, за городом? Я три часа топал с Щучьего озера вдоль трассы. Босиком. В одних трусах. Никто не хотел подбирать автостопом. Едва до заправки добрел, мелочь пришлось у бомжа отобрать, чтобы позвонить по таксофону.

Анатолий чувствует на лице настоящий пожар. Давыдычев смотрит на Свиридова, как на последнего придурка. А вот у щенка Арсения взгляд вдруг стал равнодушно-скучающий.

— Сынок, — хрипит Анатолий, надеясь исправить ситуацию. — Как ты оказался на Щучьем? И где твой телефон?

— Па, я в трусах, говорю же. Не знаю, где телефон, да и все остальное тоже. Меня «кабаны» похитили. Те самые, которых мы с тобой пару раз использовали, помнишь? Ну, чтобы Бирмучевым рынок поджечь.