Овчарка Рой. Овчарка Рой и девятый "В" - Йорма Курвинен

— Ты ко мне по какому-нибудь делу?

Томи почувствовал себя неловко. Но не идти же на попятный… Кратко, как только смог, он изложил причину своего прихода.

Когда он кончил, мужчина отрицательно покачал головой:

— Это был не я. Вы, ребята, конечно, знаете, каким неприятным субъектом я становлюсь, когда выхожу из себя. Но я не стану никого преследовать.

— Ну конечно, я это знаю, — сказал Томи. — Но я пришел убедиться, так, на всякий случай, чтобы потом не думалось понапрасну.

— Все это очень странно, — проговорил Ярвинен. — Кто станет взваливать на себя столько забот ради какой-то собаки? И чего он добивается?

— Убрать Роя.

— Да, но зачем?

Томи вытер нос рукавом.

— Не знаю, — сказал он. — Это выглядит и странно и гнусно.

— Еще бы! — согласился Ярвинен. — Я готов помочь разобраться в этой истории, если смогу. Обдумаем это дело. А сейчас я вместе с тобой выйду во двор и покажу тебе наш автомобиль, чтобы ты знал, как он выглядит.

— Я верю вам на слово, — сказал Томи.

— Ну все-таки взгляни. — Ярвинен достал из кармана ключи и пошел впереди Томи вниз по лестнице.

Когда они спустились на первый этаж, чуть приоткрытая наружная дверь распахнулась и компания мальчишек из домов-башен протолкалась внутрь. Горячая волна захлестнула сердце Томи, когда он встретил вопрошающий взгляд Яксю. Мальчишки были готовы во что бы то ни стало защитить его!

— Все выяснилось, — сказал Томи. — Мы только посмотрим автомобиль Ярвинена.

— Мы пойдем вместе с вами, — объявил Яксю, и вся компания зашагала следом за Ярвиненом и Томи.

Через подвальный этаж они прошли прямо в гараж. Автомобиль Ярвинена стоял четвертым в ряду, передом на козлах.

— Я уже с неделю вожусь здесь, обновляю тормозную систему, — сказал Ярвинен деловито, как мужчина мужчине. — На это уйдет еще несколько дней.

— Ну так приходите, как управитесь, посмотреть на Роя. И вы тоже, ребята. А к тебе, Яксю, она привыкнет, дай только обнюхать себя как следует.

Они пошли в обход гаражей. На дворе вся компания вместе с Ярвиненом помахала Томи руками. А Хуотари прокричал:

— Дай знать, когда тебе будет нужна помощь. Мы выясним, кто этот тип.

Глава одиннадцатая

ЧЕЛОВЕК НА ГРЯДЕ

— Мне больше невмоготу, — сказала мать, глядя на Томи заплаканными глазами. — Я, конечно, понимаю, как это тяжело для тебя, но нам придется расстаться с собакой.

Они сидели вдвоем за столом на кухне и пили чай. Было полпятого утра. Двадцать минут назад они проснулись от телефонного звонка. Звонил все тот же субъект.

— Я бы не стала поднимать трубку, но подумала: а вдруг с отцом что-нибудь случилось, — продолжала мать. — Пришлось ответить, а это опять оказался тот тип.

— Что он сказал сегодня?

— Что-то в том смысле, будто мы сами отвечаем за все, что случится с собакой, раз не выполняем его требований… Возьми еще бутерброд.

Томи взял. Он уже приготовил съестное в дорогу. Но все-таки следовало плотно поесть перед уходом.

— Страшно отпускать тебя на рыбалку, — тревожно сказала мать. — Как знать, где он подстережет тебя. Он сказал, что следит за нами. Может, он наблюдает и сейчас.

— Он просто запугивает, — проговорил Томи, откусывая большущий кусок хлеба с колбасой.

Мать, видимо, не была в этом так уверена:

— Еще он сказал, что у нас на дворе все время открыт тент от солнца.

Томи бросил бутерброд на стол и выглянул в окно.

Красно-желтый полосатый тент и вправду был раскрыт.

По спине Томи пробежал холодок. Откуда этот человек может следить за их домом? Должно быть, вон с того гребня. Если бы он только проехал мимо их дома по улице, то не увидел бы тента.

— Ты не побоишься остаться дома одна, если я схожу в Мёлься? Мне он ничего не может сделать, пока Рой со мной.

— Как раз за собакой-то он и охотится, — вздохнула мать. — Подожди хоть, пока люди начнут просыпаться. Но, по-моему, сегодня вам и вовсе не надо выходить.

— Не сидеть же нам за семью запорами из-за какого-то чокнутого, названивающего по телефону! — ответил Томи.

— Когда отец вернется домой, он сообщит об этом в полицию.

— И тогда они уведут Роя.

— Не увели же до сих пор.

— Да, а вдруг они решат, что собака причиняет всем слишком большое беспокойство.

— Я этого не думаю, — смягчившись, сказала мать. — Можешь отправиться с собакой в деревню к дяде Вилле. Хоть на неделю. Уж конечно, там ее примут. А отец с помощью полиции выяснит, кто это нам названивает. И если это какой-нибудь преступник, он будет наказан. Я налью тебе еще чаю.

Они выпили по второй чашке. Томи выглянул наружу. Солнце заливало все вокруг ярким светом. Давно уже следовало быть в Мёлься. Лучшее время клева прошло.

Бабушка Сааринен на склоне лет потеряла утренний сон. Вот и теперь она уже вышла во двор. Заслышав ее быстрые и легкие шаги, Рой подбежал к двери гаража и залаял.

В присутствии других бабушка Сааринен делала вид, что терпеть не может собаку. Но на самом деле она любила Роя. Вот и сейчас она подошла к собаке, погладила ее и поставила перед ней миску с едой.

Томи незаметно от матери пытался понаблюдать за гребнем гряды, но отсюда его было плохо видно. Все же Томи заметил, как ранние пташки — береговые ласточки — словно нарочно огибают один бугор на гряде. Тот самый, на котором несколько раз подозрительно шелохнулась рябина.

— Скорее всего, это какой-нибудь шутник, — продолжала мать уже веселее. — Какой-нибудь молодой пакостник, который не понимает, как отвратительно то, что он делает. Мне думается, ему скоро надоест, и он прекратит свое вздорное приставанье.

«А я таки уверен, что не прекратит», — подумал Томи.

Рябина снова шелохнулась. Кто-то опирался о ее ствол и, наверное, переменил положение тела.

Почему этот человек хочет убить Роя?

Разумеется, он ненавидит собаку, которая укусила его тогда вечером в прихожей Саариненов. Но зачем он связался с ней?

Если бы дело шло о человеке с дробовиком, Ярвинене, Томи еще мог бы хоть как-то понять его. Отместка за оскорбленное чувство собственного достоинства. Но ведь звонит-то кто-то неизвестный…

Ну, а что, если это человек, который давно знает собаку? Который хочет ей отомстить? У Роя были две раны, когда он, скованный цепью, лежал тогда в лесной ложбине. Может, он, раненный, вырвался от своего истязателя и убежал. Но ведь этот человек знал, где искать собаку…

Воображение Томи работало не переставая. Он отлично понимал, что из-за какого-нибудь пустяка никто не станет днями и неделями преследовать собаку. На это должна быть серьезная причина.

Уж не убил ли кого этот человек, а Рой знает, где спрятан труп? Тогда этот человек должен бояться, что собака раскроет тайник. Тем более если там закопан, скажем, бывший хозяин Роя.

— Тебе пора отправляться, пока утренний клев не кончился, — сказала мать.

— Дело не к спеху. Вообще-то надо бы сходить на чердак да взять спиннинг. Может, захочется немного побросать, раз уж пойду в Мёлься.

На верхнем этаже, в спальне, висел на стене отцовский бинокль.

Как ни в чем не бывало Томи поднимался по лестнице. Он беззаботно посвистывал, хотя от напряжения весь дрожал. Сделав вид, будто из передней верхнего этажа прямиком направляется на чердак, он по пути прошмыгнул в спальню и взял бинокль.

Из чердачного окна нельзя было как следует разглядеть гребень гряды. Смотреть приходилось снизу вверх. Другое дело — разглядывать берег. Когда Томи занял у окна удобную позицию среди игрушечных автомобилей и дорожных сумок и подкрутил окуляры бинокля по глазам, ему показалось, что он смотрит на гребень с расстояния в десять метров.

Нашарив биноклем то место на бугре, Томи вздрогнул. Под рябиной, опираясь о ее ствол, сидел человек в голубой куртке и джинсах. Согнув ноги в коленях, он подтянул их к подбородку, а руки заложил за голову.

Лица мужчины нельзя было разглядеть. Мешали пучки высокой, выжженной до желтизны травы и кепи с длинным козырьком, скрывавшее большую часть лица. Мужчина был бородатый, в темных очках.

Так вот он, гонитель Роя. Томи был в этом уверен.

Мужчина курил. Вот он бросил окурок и — об этом можно было догадаться по движению его ноги — затоптал в песок.

Томи постарался хорошенько запомнить внешний облик незнакомца. Он рассмотрел его еще лучше, когда тот встал и отряхнул брюки. Мужчина был худой, довольно высокий и, по правде сказать, приятной наружности.

«Я бы не стал биться об заклад, что этот человек — убийца, — подумал Томи. — Такой молодой…»

Но кто же этот человек? Томи не мог припомнить, чтобы когда-нибудь видел его в здешних местах.

Мужчина еще раз посмотрел в сторону дома Томи. Затем повернулся, спустился по гряде и исчез из поля зрения.