Школа Детективов - Жорж Байяр

Меня лично это не удивляет! — восклицал маленький усатый человечек, непонятно зачем державший в руке зонтик. — Я всегда говорил жене, что не такая это простая история. Я говорил ей: "Да, верно, Дюмарбр приезжий, но это еще не значит, что он преступник. Это огромная разница!"

Другой, недалеко от Антуана, многозначительно говорил окружающим:

Я уверен, полиция ведет какую-то свою игру. И не пытайтесь меня переубедить!

— Свою игру?.. В каком смысле? — спросил его Антуан. Тот принял важный вид.

Молодой человек, мне только одно не нравится в этой статье в "Мессаже дю Сантер": она намекает… да нет, она утверждает, что полиция чего-то недоглядела Я уверен, они арестовали беднягу Дюмарбра, чтобы успокоить настоящих фальшивомонетчиков и заставить их потерять осторожность

Честное слово, — совершенно серьезно отозвался Антуан, — мне это и в голову не пришло. Прекрасная мысль!..

Человек расцвел от удовольствия. И, чтобы показать, что он говорит не просто так, доверительно добавил:

Я уверен, что знаю того филантропа, который нанял детектива. Но… ш-ш-ш… Ни гу-гу!

Антуан отошел в сторонку, чтобы посмеяться в свое удовольствие. Подытожив первые наблюдения, команда сделала вывод, что жители города с радостью согласятся иметь свою газету. И, скорее всего, именно злоключения, выпавшие на долю Дюмарбра, помогли им расстаться с предубеждением против "чужака". Мысль о том, что Дюмарбр невиновен, они приняли легче, чем можно было предположить.

Робер, со своей стороны, тоже испытал немалое удивление. Он оказался недалеко от группы беседующих, в которой было несколько членов муниципалитета и такие персоны, жак Шарен и Брюнуа.

Майор Шарен, не входя формально в городскую верхушку, был тем не менее человеком очень авторитетным. Будучи майором в отставке, он носил в петлице немало ленточек. Его отличала решительная речь, сухой, не терпящий возражений тон, твердое и аргументированное мнение по любому вопросу. Хотя в городе он поселился всего два года назад, горожане приняли его сразу и даже немного гордились им. Вероятно, этим он был обязан своей внушительной осанке, а также трости, которую он, казалось, в любой момент готов был использовать как шпагу. Одним словом, к нему прислушивались даже самые отчаянные ворчуны, которые рядом с ним чувствовали себя более скованными, чем с кем-нибудь из менее выдающихся земляков.

Когда Антуан подошел к Роберу, майор как раз энергично втолковывал окружающим:

А я уверяю вас, это в порядке вещей. Частный детектив, если он знает свое дело, вполне может добиться успеха там, где спасовала полиция…

В ответ послышался почтительный ропот, в котором было больше удивления, чем протеста.

Я знаю, что говорю! Полицейских сдерживает уважение к законам и инструкциям, это замедляет расследование — к большой радости злоумышленников. Представьте, что, преследуя на дороге лихача, полицейский не может превысить разрешенные пятьдесят или шестьдесят километров в час… А частный детектив, если уж он взялся за гуж, действует под свою ответственность, кует железо, пока горячо, проводит обыск без всяких там ордеров… И правильно делает!

Все это выглядело весьма убедительно, и слушатели одобрительно зашептались. Робер сказал себе, что майор оказался ценнейшим помощником, и с симпатией посмотрел на него.

Майор перехватил его взгляд и, обращаясь как будто прямо к нему, снова заговорил:

Хотел бы я с ним потолковать, с этим таинственным частным детективом! Я бы даже премию ему назначил, если понадобится. Слово Шарена! Я очень хорошо относился к бедняге Дюмарбру, и вытащить его из тюрьмы было бы благородным делом!

Робер едва удержался от улыбки: ведь это были, можно сказать, его собственные слова! Но пока газета была строго анонимной. Некоторые читатели даже удивлялись, почему там не указано имя редактора, как того требует закон о печати. Майор повторил, настойчиво глядя на Робера:

Да, я хотел бы с ним встретиться. Я мог бы ему кое-что сообщить.

Как странно! — воскликнул Брюнуа. — Верно говорят, что большие умы легко находят друг друга. У меня тоже есть по этому поводу кое-какие соображения. Могу ли я узнать, что об этом думаете вы?

На секунду майор нахмурился, но тут же взял себя в руки и, любезно улыбнувшись, ответил:

Тысяча извинений, мой дорогой Брюнуа! К сожалению, я вынужден хранить молчание, чтобы не повредить следствию.

Уклонившись таким образом от беседы, он попрощался со всеми, и зрители почтительно расступились, пропуская его. Шарен направился к своей машине — большому черному американскому автомобилю, правда, не очень новому. Открыв дверцу, которая, как и сиденья, была богато отделана изнутри яркой красной кожей, он обернулся, как актер, сознающий, что на него сейчас смотрит вся публика. У Робера осталось отчетливое впечатление, что последний взгляд майора был адресован ему…

"Что это значит? — спрашивал он себя. — Почему майор так стремится встретиться с частным детективом? И почему он уверен, что я могу устроить ему эту встречу? Знал бы он, что никакого детектива нет!"

Он поделился своими мыслями с Антуаном.

— Ерунда! — ответил тот. — Просто выпендривается. Болтовня — и ничего больше!

Робер подумал, что его друг, вполне вероятно, не так уж и неправ… Но хотел бы он быть в этом уверен!

Жюстен бродил по площади недолго. Попробовав подслушать разговор двух пожилых дам, которые обсуждали секреты вязанья, и с досадой убежав от них, он вдруг заметил шляпу из прорезиненной ткани с двумя отверстиями для вентиляции. Эта шляпа была ему знакома: он видел ее при обстоятельствах, задевших его самолюбие…

На сей раз рыбак был одет в серый костюм, но Жюстен узнал бы его из тысячи. Эти густые черные брови, этот нос, тонкий, как лезвие ножа… нет, их он никогда не забудет. Ему показалось, что человек не спускает с него глаз. Встревоженный, Жюстен предпочел уйти с площади.

"Тут и без меня найдется кому подслушивать", — подумал он.

Правда, когда он увидел, что рыбак тут, на площади, ему ужасно захотелось побежать на озера и прокатиться кое-куда на лодке… Лишь перспектива вернуться к матери в ботинках, перепачканных грязью, и в помятой одежде удержала его.

В голове у него вертелась одна мысль… она касалась фальшивых денег… Она была еще не вполне четкой. Но немного терпения — и он додумает ее до конца.

"Вовсе не обязательно, чтобы нас было полдюжины…" — подумал он.

8

С Понедельника подписка на "Мессаже" шла полным ходом. Мадам Дюмарбр только головой качала, глядя на груду писем, которые только что принес почтальон.

Подумать только: понадобился скандал, чтобы они заинтересовались нашим "Мессаже"… Как это все-таки грустно!..

Компания собралась в типографии около десяти часов утра Нужно было готовить следующий номер; но на сей раз энтузиазма не было.

Не смея заговорить о своих сомнениях, Разэн и Патош украдкой поглядывали на Робера и Люсьена в ожидании указаний.

Я тут подумал… — начал Робер. — Мне кажется, со второго номера нам надо вернуться к обычному формату: четыре страницы, местные новости. Дело о фальшивомонетчиках привлечет внимание ко всему остальному, и люди привыкнут к "Мессаже"…

Он распределил обязанности: Патош сбегает в мэрию, узнать о рождениях и свадьбах; Разэн — в жандармерию, осведомиться о происшествиях. Кое-кто из интернатских согласился во время каникул поработать корреспондентом.

Завтра у нас должны быть новости! — заявил Робер. — Как только Патош и Разэн вернутся, будем набирать. На свободном месте можно было бы напечатать несколько фотографий, но…

Тут нужны специальные операции, — вмешался Люсь-ен. — Правда, дело это разрешимое. Папа сотрудничал с мастерской фотогравюр… А что за фотографии ты собираешься давать?

Не знаю… Например, дверь подвала с печатями крупным планом. Людям редко приходится видеть такие вещи. Или — спина инспектора Икс… он осматривает местность за твоим домом.

Инспектор Икс?..

Ну да Он в плаще и мягкой шляпе. У Антуана достаточно выразительная спина, он вполне может изобразить инспектора

Тогда надо побыстрее сделать снимки. Их ведь надо проявить и отдать в обработку…

Папиным фотоаппаратом можно снять даже ангелов в небе!

Остаток дня прошел в лихорадочной деятельности. Патош и Разэн принесли кучу всякой информации, из которой можно было составить две рубрики: "Разное" и "Сообщения". Антуан надел фетровую шляпу и снялся на тропинке за типографией.

Кажется, дела идут прекрасно, — сказал Люсьен, когда вечером они готовились расходиться. — Для последнего номера "Мессаже", который так и не вышел, папа начал готовить статью о церкви в монастыре Святого Петра. Я закончу ее, вдруг в последнюю минуту придется затыкать дыру.,