Русалочка в черном - Уинифред Леннокс

— А… дети у тебя есть?

Мириам посмотрела на гостью с легкой укоризной.

— Я сказала, что дорого беру за колдовство и гадание, но не упомянула о том, что расплачиваюсь за это еще дороже…

В ответ Памела нежно погладила точеную руку колдуньи, что вызвало у той задумчивую и печальную улыбку.

— А я… Что я тебе должна? — Неожиданно пришедшая на ум мысль, заставила Памелу боязливо поежиться.

Тонкие брови Мириам взметнулись вверх.

— Выброси это из головы — ведь не ты просила меня погадать. К тому же ты приятельница Джаннино, к которому я питаю искреннюю привязанность. Кстати, пора мальчику просыпаться.

— Неужели я пропустил самое интересное? — послышался сонный голос молодого итальянца. — Ну вот, опять…

— Вставай, — нежно промурлыкала Мириам. — Пора пить кофе. Я отлучусь ненадолго.

Поднявшись с ковра легко и изящно, словно юная девушка, Мириам вышла из гостиной. Походка у нее и впрямь была фантастическая, как у большинства восточных женщин. Памела даже залюбовалась. Надо будет попрактиковаться, решила она, и тотчас устыдилась своих мыслей. Тоже еще, фотомодель нашлась! Кстати, что с Милли?

— Как считаешь, удобно позвонить отсюда? — спросила она у Джанни.

— Разумеется, — искренне изумился тот. — Мириам — гостеприимная хозяйка.

С первой же попытки дозвонившись в отель, Памела довольно долго слушала длинные гудки. Но вот…

— Алло? — послышался в трубке низкий мужской голос.

Это еще кто такой? Памела растерялась, поскольку ожидала услышать писк бедняжки Милли, потревоженной ранним звонком. Она молчала, хлопая ресницами.

— Ну же, говорите! — Неведомый гость Милли был явно раздражен.

Ах вот оно что! Великолепный Боб Палмер так носится со своими цыплятками, что стоит одной из девочек захворать, как он проводит у ее постели ночь! Памела даже зубами скрипнула от негодования.

— Доброе утро, мистер Палмер. — Голос ее буквально сочился ядом. — Это соседка вашей… питомицы Милдред. Хотела справиться о ее здоровье, но если вы рядом, то беспокоиться не о чем, ведь так?

— Сожалею, но порадовать вас ничем не могу, — сухо ответствовал Палмер. — Милли час назад увезли в клинику, из-за чего меня вытащили из постели. А сейчас я занят тем, что стараюсь упаковывать ее вещи.

— Милли плохо? — Злость Памелы мигом улетучилась. — Что с нею?

— Главная беда ее — глупость, а другая — беспробудная лень! — проворчал Палмер. — Едва не отправилась на тот свет — и все ради того чтобы похудеть, не прилагая никаких усилий! Словом, в конкурсе ей не участвовать, а без нее моя команда слабовата. Я надеялся на нее, и дурочка прекрасно об этом знала!.. Слушайте, — в голосе Палмера послышалось легкое изумление, — а с чего это вдруг я перед вами так разоткровенничался?

— Могу я чем-нибудь вам помочь? — помимо воли вырвалось у Памелы.

Похоже, этот тип, какой бы свиньей он ни был, не на шутку огорчен — ей вдруг стало жаль его. Она представила, как Палмер, ругаясь последними словами, мечется по номеру, собирая раскиданную Милли одежду, косметику и прочие мелочи…

Видимо, Палмер был искренне удивлен, потому что ответил не сразу.

— Благодарю вас. Думаю, что справлюсь. Хотя нет, постойте… был бы очень признателен, если бы вы упаковали вещи нашей больной. Согласитесь, это больше по женской части.

— Я буду примерно через час, — сухо ответила Памела. — Всего наилучшего.

— Представьтесь хотя бы, мой добрый ангел, — примирительно произнес Палмер. — Мое имя вам уже известно, так давайте восстановим справедливость.

— Памела О'Доннел, корреспондент нью-йоркского женского журнала, — отрекомендовалась она.

— Простите… — Голос Палмера вдруг стал хриплым. — Я, кажется, не расслышал… Повторите, пожалуйста.

Памела еще раз, стараясь говорить отчетливее, произнесла свое имя.

— Прекрасно, — ответил он. — Спасибо. — И в трубке раздались короткие гудки.

— Я же говорила тебе, Негрито, что у нашей гостьи добрая душа. — В дверях стояла Мириам с кофейным подносом, а у ног ее восседал, словно изваяние, сиамский кот, мерцая сапфировыми глазами.

Кофе и впрямь оказался превосходным — густым, ароматным, с какими-то восточными пряностями.

— Ты волшебница, Мириам! — закатывал глаза Джанни. — От одного запаха твоего кофе можно вознестись на небеса!

— Хороша бы я была, будь это так! — улыбнулась хозяйка, сверкнув белоснежными зубами. — Уж поживи еще годков шестьдесят, сделай милость!

Допив кофе, Памела попросилась в ванную — слишком сильна была у нее тяга к воде, да и напряжение прошедшей ночи давало себя знать.

— Негрито, проводи! — приказала Мириам.

Задрав хвост, кот направился в коридор, гостья последовала за ним. Ванная, облицованная черной мраморной плиткой, была оборудована по последнему слову техники. Все сверкало чистотой, отменная сантехника радовала глаз. Душ принять Памела все же не отважилась, решив отложить это до возвращения в отель, но с наслаждением умылась холодной водой. Сразу сделалось легче.

Но когда, подняв голову, Памела взглянула в зеркало, то беззвучно ахнула: в черных волосах с левой стороны отчетливо виднелась седая прядь. Она крепко зажмурилась, вновь открыла глаза. Седая прядь не исчезла, а вроде бы даже сделалась еще заметнее…

— Мой тебе подарок, — послышался за спиной Памелы гортанный голос. — Не правда ли, изысканно?

В дверном проеме ванной застыла Мириам. Жемчужное одеяние ниспадало складками до самого пола, скрывая носки домашних туфель. Как это Памела раньше не замечала, что росту в колдунье едва ли больше пяти футов?..

— Д-да… это, пожалуй, красиво, но несколько неожиданно, — пробормотала Памела, потирая виски.

— Это очень нужный подарок, — сказала хозяйка. — Со временем сама поймешь что к чему. А теперь ступай, Русалочка. Выспись хорошенько. Страшные сны больше не потревожат тебя…

Минут через пятнадцать они с Джанни уже мчались в такси по улицам утреннего Рима. Бешено жестикулируя, итальянец взахлеб рассказывал о Мириам. Оказалось, что не кто иной, как эта необыкновенная женщина, стала «виновницей» его счастливого брака и косвенно причастна к появлению на свет малютки Фло. Луизу врачи единодушно приговорили, признав бесплодной. «Чушь собачья! — сказала тогда Мириам. — Не волнуйся, Джаннино. У вас будет куча детишек!»

А месяца два спустя после визита молодых супругов к колдунье у Луизы обнаружились все признаки беременности…

Слушая вполуха болтовню Джанни, Памела старалась справиться с овладевшим ею вдруг давним недугом — нервным тиком, мучившим ее после выписки из клиники, но потом вроде бы прошедшим.