Гордые сердца - Мэрилайл Роджерс

Робкий стук в дверь снял напряжение, царившее комнате, и возвестил о появлении вызванного Кенуорда.

— Входи, — приказал Уилл.

Дверь приоткрылась как раз настолько, чтобы пропустить юношу лет пятнадцати. Ожидая узнать, зачем его позвали, мальчик с любопытством рассматривал странную хорошенькую леди в лохмотьях, которая по непонятной причине была, казалось, не в состоянии взглянуть на него.

— Когда меня здесь не будет — то есть большую часть времени, — Кенуорд всегда будет рядом с вами — Сказав это, Уилл перевел твердый взгляд на мальчика: — Ты будешь усердно следить за нашей «гостьей», правда? — Его слова прозвучали скорее как приказ, нежели вопрос.

Кенуорд так энергично кивнул, что его светло-каштановые космы, неровно обрезанные клочками, коснулись широких плеч. Поняв намек своего господина, говорившего по-французски, он ответил на том же языке:

— Буду!

Услышав речь мальчика на ее родном языке, Касси раскрыла рот от удивления и с робостью, но и с удовольствием взглянула в его карие глаза. Она одарила юношу такой кроткой и милой улыбкой, что глаза того расширились от изумления.

Еще одна легкая победа? Слезы Марии! Уилл надеялся, что нет. У него нет выбора относительно ее охраны. Приближаются французские отряды, и он не может использовать попусту людей, которых ожидают битвы.

— Чтобы вы не думали, что от Кенуорда легко убежать или что он не представляет для вас угрозы, — предостерег Уилл, повернув к Касси бесстрастное лицо, — мой юный друг продемонстрирует, как искусно он владеет кинжалом. — Он и на этот раз проигнорировал ее отчаяние, но хотел, чтоб Кенуорд понял важность возложенной на него задачи. Не отводя от девушки пронзительного взгляда он медленно подошел к мальчику.

Внимание Касси привлек блеск отточенного металла. Не колеблясь ни мгновения, Кенуорд выхватил кинжал из ножен, висевших у него на поясе, метнул его прямо в центр бревна на дальней стороне просторной комнаты. С гордой улыбкой он повернулся к гостье.

Уиллу стало стыдно, что он усомнился в преданности Кенуорда. С одной стороны, парень его племянник, с другой — его воспитанник, и, конечно, он никогда не подведет его. Он замял подоплеку этой демонстрации, задав Касси вопрос на совершенна иную тему, чем привел ее в замешательство:

— А тот Гавр, кто находится в числе осаждающие Дувр, вам не родственник?

Касси испугалась и не смогла скрыть этого. Каким образом он получил сведения о составе армии противника? Взволнованная его неожиданным вопросом, она не успела обдумать возможные последствия своего ответа.

— Мой старший брат Анри. — Тяжелая коса переместилась на грудь, когда она наклонила голову набок в безмолвном вопросе.

С уже знакомой насмешливой улыбкой Уилл лишь кивнул, повернулся к ней широкой спиной удалился.

Очевидно, дошло до Касси, дерзкий рыцарь намерен получить за нее выкуп, — получить выкуп, не зная, что сообщая Анри о ее положении, он обращается к гораздо более могущественному человеку — предводителю французских войск и ее жениху, Ги де Фо.

Уилликин вполне мог ожидать, что брат заплатит за ее освобождение если не из любви, то из семейной гордости. Но жестокий де Фо почти наверняка увидит в ее пленении личное оскорбление и не успокоится, пока на отомстит преступнику.

Глава 4

Меха, которые Касси спрятала внизу в повозке во время своего пленения, снова окутывали ее, когда она глубже уселась в широкое, мягкое кресло перед массивным камином в просторной нижней комнате. В осеннюю пору было холодно даже в доме.

Вглядываясь в огоньки, отливающие желтым и оранжевым, она внимательно слушала неторопливую английскую речь Кенуорда.

— Oui[3]. — Касси подняла носик от теплого меха, чтобы пробормотать тщательно подобранную смесь отдельных английских слов и французских Фраз. — Понимаю. Вы и ваш господин выросли в одном замке…

Кенуорд, сидящий с видом застенчивого достоинства в таком же кресле, напомнил Касси ее младшего брата, единственного из тех, кто был намного моложе ее и обращался с ней просто как с вещью.

Когда Касси пожаловалась на скуку единственный предлог, который она нашла, чтобы не вызвать подозрений), Кенуорд терпеливо стал проводить с ней целые часы, пытаясь обучить ее родному языку своей земли.

— Но в чьем замке? — Она скрыла широкую улыбку от юноши, с которым чувствовала себя уютнее, чем с любым из тех, кого знала раньше. — И почему тогда вы оба здесь, в этом диком месте?

Она сохраняла невинное выражение, словно поверила, что беглый предостерегающий взгляд, брошенный юношей в ответ на ее вопрос, вызван смешением языков, а не выбором темы. Однако, хотя вопросы были наверняка неуклюже составлены незнакомом языке, его беспокоило не это, а любопытство к предмету, который он твердо отказывалсяобсуждать, — прошлому того, кто взял ее в плен.

В аметистовых глазах мелькнула понимающе улыбка, и все же Кенуорд продолжал отвечать на элементарном английском, который эта леди из вражеского стана должна была понимать. Почувствовав, что по натуре она даже более сдержанна, чет он, Кенуорд понял, что девушка нравится ему все больше.

— У Уилла есть причины, по которым он предпочитает простую жизнь, и он стал великим… — Кенуорд оставил свои усилия объяснить сложные росы простыми словами и перешел на французский. Полный решимости пресечь ее попытки вторгнуться в подробности прошлого Уилла, которым, как его предупреждали, он не должен никогда и ни с кем делиться, Кенуорд, однако, с гордостью поведал о том, какой великий человек Уилл, как ему преданы и как уважают его люди за справедливое руководство и честные дела.

Касси все это слышала раньше, и не однажды. Кенуорд, очевидно, поклонялся как герою этому человеку, которого она теперь редко видела. Имя Уилликина Уилдского приводило в ужас ее соотечественников, но разве это та похвала, к которой может стремиться воин? Благодаря рассказам Кенуорда и ограниченному общению с людьми рыцаря, большинство из которых были рассеяны по всему Уилду и всегда готовы были прийти по зову своего господина, ей стало ясно, что он внушает соотечественникам не страх, а восхищение и желание оказать поддержку. Так, вопреки, а может быть, благодаря его отсутствию, Касси узнала хоть немного об этом человеке, что выходило за рамки его репутации, правда ничего из его таинственного прошлого. В глубине души она считала, что знает его лучше — не как простенькая Касси, а как спрятанная в мягкую дымку фантазии отважная леди Кассандра.

Предоставив ее заботам Кенуорда, Уилл тотчас же удалился. Возвращался он только поздно ночью, когда она уединялась в своей комнатке, на соломенном тюфяке. С того времени и до сего дня она лишь мельком и на расстоянии видела мрачного рыцаря, и то только потому, что просыпалась достаточно рано, чтобы слышать, как он выводит своего жеребца из конюшни под ее окном. Она с шумом вскакивала на сундук, так и оставленный под окном, и, раскрыв ставни, всматривалась в полусвет, предшествующий заре, чтобы хоть бельком увидеть удаляющийся силуэт всадника.