Моя безумная бывшая - Мин Чихён
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Нет, что неправильного в том, что я прошу тебя сохранять нейтралитет?
Делать выводы, руководствуясь эмоциями, гораздо хуже!
Если суд решит, что он невиновен, значит, на то есть причина!
Ты хоть знаешь, у скольких мужчин жизнь пошла прахом из-за клеветы?»
Чем больше я писал, тем сильнее распалялся.
«Почему мы с тобой должны ругаться из-за этого?»
А на что она надеялась, когда выливала на меня все это? Я ведь не насильник и не судья! И не рэпер, который поет какие-то странные песни! Хотелось, чтобы она быстрее прочитала и ответила. Внутри бурлил крутой кипяток. Пока я изводился, сообщения отметились как прочитанные. Ну посмотрим, что она теперь скажет! У меня даже сердце заколотилось.
Пришло сообщение:
«Я же сказала, что не собираюсь это слушать».
Вот непробиваемая!
«Думаешь, ты бросила трубку и все этим решила?
Чтобы понять друг друга или убедить, нужно разговаривать!
Разве не в этом смысл отношений?»
«Разговаривать?»
«Да!»
«Тогда скажи честно. Ты вообще готов разговаривать об этом?
Ты не мое мнение хочешь услышать, а мейнсплейнить, так ведь?»
«Мейнсплейнить»? Это вообще что?
«Нет, дело не в этом…»
Продолжая негодовать, я оспорил каждое ее слово, но она больше ничего не ответила. Просто невероятно! Меня буквально распирало от досады и злости. То есть она хочет, чтобы я просто поддакивал всему, что она несет? Думает, она всегда права? Вот поэтому их и называют фем-наци! Очень хотелось излить свой гнев на каком-нибудь форуме. Нет, правда, да разве есть еще на свете такие парни, как я?
Но, честно говоря, когда я вспомнил, с чего все началось, сказать мне стало нечего. Я ведь сам вызвался «лечить» ее от феминизма. Только вот я и представить не мог, насколько она несговорчивая.
Успокоить возмущение мне не удавалось, поэтому я решил найти информацию обо всех упомянутых ей происшествиях и изучить их с непредвзятой, объективной точки зрения. Первым делом я вбил ключевые слова на новостном портале. Но сводок об изнасилованиях оказалось гораздо больше, чем я ожидал. Может, поэтому появилось выражение «царство насилия»? При этом многих по таким делам оправдали. Я полистал еще немного, осознав, что ничего не понимаю, и бросил это занятие.
Пыхтя, я добрался до дома, поужинал и, чтобы немного отвлечься, включил видеоигру. В тот день мне очень везло: я одержал несколько побед. Вот только настроения все равно не было. Пока играл, время от времени заглядывал в телефон, но новых сообщений не поступало.
Нет, все равно она неправа. Нельзя же просто взять и ни с того ни с сего бросить трубку! И уж точно извиняться теперь должна она.
На следующий день сообщений от нее тоже не приходило. А мне не хотелось звонить первым. Стоя на станции, я смотрел на экран телефона, на котором светился ее номер, и не мог решить, как поступить.
Может, написать ей: «Ты не обнаглела?» Нет, тогда она прочитает, снова ничего не ответит, а я буду изводиться.
Я зажмурился и, не глядя, нажал кнопку вызова. Пока шли гудки, я перенервничал так, как не нервничал за всю свою жизнь. Ближе к двадцатому гудку я решил, что всё – не возьмет. Но в этот миг она все же приняла вызов.
– Алло?
Ее голос звучал для меня так, будто я не слышал его сотню лет. Но безразличие из него никуда не делось.
– Злишься?
– Нет, я вполне уравновешенная и мыслю очень трезво.
– Хорошо. За меня не переживаешь?
– А есть причина?
Какая же ты! Прошел всего день, но мне вот безумно интересно, как ты спала, во сколько встала, что ела, что было на работе, не встречала ли того извращенца-писателя!
– Да ладно, проехали. – Я разочарованно вздохнул.
Помолчав, она произнесла:
– Я ведь говорила, что так и будет. Я не хочу тратить нервы на все это.
– Я тоже подумал и решил, что нам лучше просто обходить эти темы. Тогда все будет нормально. Мы прекрасно поладим, если не будем их затрагивать.
– Да, именно поэтому я и не говорила. Ты сам спросил.
– Да нет, я…
Я что, знал, что так выйдет?
– Стресс из-за таких вещей, злость и уныние – это и есть моя повседневная жизнь. Об этом я с тобой говорить не собиралась, поэтому и сказать мне было нечего.
– …
– Ты спрашивал, почему я ничего не рассказывала. Да потому, что ты не поймешь.
Мало того что рот открыть мне не дает, так еще и хвастается отвратительным умением повторять одно и то же!
– А что, по-твоему, я должен делать, когда слышу все это? Я ведь не могу вынести кому-то обвинительный приговор, не могу расправиться со всеми, кто тебе не по душе.
– А разве тебя кто-то просит?
– Что тогда?
– Ты можешь искренне негодовать вместе со мной из-за этого оправдательного приговора.
– Нет, ну ведь бывают случаи, когда…
– Прощаемся?
– Эй!
– Может, для начала нужно просто выслушать и посопереживать?
Говорит так, будто это просто! Я ведь не поддерживаю ее точку зрения!
– Но я же мужчина. Такие разговоры послушать, так все мужчины – потенциальные преступники. Ты как будто меня лично обвиняешь! Знаешь, как неприятно?
И тут она неожиданно меня поддержала:
– Да, именно! Мы оба страдаем.
Я уже собирался сказать: «Больше такие новости не читай и на такие темы не говори», как она меня опередила:
– Чтобы таких новостей стало меньше, нужно и тебя вместе со мной привлечь в феминизм!
Что? Как она сделала такой вывод? Я почувствовал возмущение и неприязнь.
– Ты что, общественный деятель? Политик? Почему нужно жить, заботясь о подобных вещах? А?
– Потому что это не чужие проблемы!
С чего вообще? Нет, как ни крути, а это чужие проблемы! Я никак не мог понять ее и лишь беззвучно открывал рот, пока она продолжала.
– Ты уже забыл о том, что до меня домогался тот писатель? Все, о чем пишут в этих новостях, когда-нибудь произойдет и со мной, если уже не произошло! Думаешь, это и так всем известно? Говоришь, тебе обидно? Думаешь, можно просто продолжать терпеть? А я другого мнения. Можно сказать «избегай», но женщина не может избежать всего этого. Потому что все это – как воздух – вокруг нас.
– …
– Может, если мужики перестанут все это делать, то и подобные темы для разговоров исчезнут? Тогда и тебя перестанут считать потенциальным преступником.
Мы говорили по телефону, но она, разгоряченная, будто стояла прямо передо мной.
– Ну… да, – промямлил я, не зная, как возразить и что сказать.
Зачем расчесывать болячку? Мне хотелось быстрее забыть весь этот разговор и приблизить момент, когда я снова смогу рассказать ей о том, что разозлило меня на работе и что я смотрел на «Ютьюбе». Но с того дня ее словно прорвало, и теперь я каждый вечер выслушивал новости о домогательствах, продаже видео, снятого на скрытую камеру, сталкинге, шантаже, изнасилованиях, избиениях, убийствах, торговле детьми, оправдательных приговорах насильникам и обо всем прочем, что вызывало ее негодование.
«Понятно», – только и повторял я.
«Неужели это так опасно?»
«Неужели скрытых камер так много?»
«Неужели на свете столько психов?»
Происшествий было столько, что я не успевал задавать даже эти вопросы.
Разве Корея не считается спокойной страной? Удивительно. А полиция чем занимается? Из-за всех этих мыслей внутри беспрестанно копился стресс.
7. Свидание на выходных
Пока наши отношения напоминали бурю, на работе все было на удивление спокойно – не требовалось засиживаться допоздна или трудиться в выходные. Обычно в сезон выпуска новых товаров часто необходимо работать сверхурочно, но в этот раз все шло подозрительно гладко.
По будням я вовремя уходил с работы, ехал домой и спокойно ужинал. Решив назначить ей свидание на выходных, я спросил, нет ли у нее на примете места, где бы она хотела побывать. Ответ пришел почти сразу:
«Как насчет
