В БЕЗДНЕ ВРЕМЕН. ИГРА НА ОПЕРЕЖЕНИЕ - Алексей Рюриков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- И?
- И Хеттих объяснил, что заработал их в Китае. А поменял на рубли потому, что в Китае выгодный курс, переводил деньги через русский банк. А жертвовать деньги партиям не запрещено.
- Банк известен?
- Да. Петербургский Международный. Вы можете получить там информацию?
- Попробуем, думаю, это займет пару дней. А что?
- В Германии это крайне сложно. Банковская тайна - это святое.
- Даже для полиции? - удивился подполковник.
- В первую очередь, - грустно пошутил его баварский коллега. - И подступиться к ним невозможно. Большие деньги дают и большую власть.
- У нас немного иначе, - ответил Гумилев, про себя невесело подумав: «У нас большая власть дает большие деньги». Но говорить немцу об этом не стал, вернулся к делу:
- У вас есть точные данные, когда он переводил деньги?
- Пожалуйста, - протянул сыщик документ из дела.
- Отправим запрос, подождем. А Мюллер?
- Понимаете, герр Гумилев, они ведь не совершали преступлений в Германии, - помявшись, ответил инспектор и замолчал.
- Понимаю. И знаю, что оба они бывшие офицеры германской армии. Но, видите ли, коллега, - жестко сказал подполковник, - по-моему, бандит не имеет ни национальности, ни родины, ни тем более чести. И если Хеттих тот человек, коего мы ищем, то он натуральнейший бандит. За ним организация трех вооруженных разбоев и три десятка трупов. А Мюллер вообще участник последнего налета. Вы всерьез считаете, что такие люди нужны в Германии?
- Нет, - кивнул Мюллер. - Но мы не сможем выдать их России, даже если будут доказательства преступлений. Вы же знаете - политика.
- Давайте сделаем так, - предложил жандарм. - Поищем доказательства, деньги, а потом решим, что делать.
Инспектор вновь замялся, потом тихо произнес:
- Понимаете, герр Гумилев… я спокойно отношусь к русским, но… я догадываюсь, как это будет. Ваше правительство обвинит Германию в потворстве бандитам. Это повредит моей стране, а виновником окажусь я. Я согласен с вами, преступников надо сажать независимо от страны, но я не желаю оказаться виновным в международном скандале.
«Про Германию - это можно пропустить, - цинично подумал подполковник. - Главное - он не хочет отвечать потом за скандал. Понять можно, его действительно крайним сделают: почему русским следственное дело показывал? Зачем немецких граждан этим «страшным казакам» сдавал? И кстати, с просьбой о выдаче ни черта не получится, по Амтлауфу-Хеттиху уж точно, на него вообще кроме донесений агентов никакой доказухи нет. «Монах» еще туда-сюда, да и то: как только запрос направим, сразу сбежит. Денег ему хватит. Деньги, между прочим, тоже непонятно как искать. Что же делать-то?»
И спросил сыщика:
- Что, по-вашему, мы можем сделать? Я не могу и не желаю прощать убийц. Но и вреда вам, - на этом он сделал ударение, - как и вашей стране, я не желаю.
Мюллер оценивающе посмотрел на собеседника. Этот русский полицейский держался неплохо, профессионально. И понимал намеки с полуслова. Да и если русские заберут себе ребят с тридцатью трупами за плечами, в Мюнхене действительно станет только спокойнее.
- Я думаю, - произнес он, - мы сможем найти выход. Но сначала отправьте запрос в банк, вдруг узнаем что-то полезное?
28.10.1928 г. Российская империя. Санкт-Петербург, Лиговский проспект, 4. Штаб Отдельного корпуса жандармов
Охранный Департамент
Отдельного корпуса жандармов.
На Ваш запрос от 25.10.1928 за N 21098, сообщаю, что 5.VII с.г. Харбинским (Китай) отделением нашего банка был открыт счет на имя г-на Хеттиха Мориса, гражданина Германии, и произведен от сего лица прием наличных денег в сумме 100 рублей.
9. VII. на указанный счет поступило денег в сумме 50 000 рублей от представительства торговой компании «ДУ ШЭНЬ» (Маньчжурия).
4. VIII с.г. распоряжением г-на Хеттиха вся сумма счета (50 100 рублей) переведена на имя того же лица в Дрезденбанк, Германия.
Господа Мюллер Йозеф и Амтлауф Морис, указанные в запросе, счетов в отделениях нашего банка не имеют и не имели.
Управляющий
Петербургского Международного банка
С.В. Локтев.
- Ничего не понимаю, - признался Шатунову ротмистр, прочитав ответ банка. - Почему пятьдесят тысяч из Маньчжурии? А с налета тогда где? У него же сотню только немцы изъяли?
- С налета как-то иначе, - пожал плечами сыщик. - Не мог же Мюллер миллион ассигнациями в банк принести сразу после разбоя? Его бы взяли. Надо думать, как деньги вывезли. Кстати, есть шанс, что деньги Фриновского ушли тем же каналом. Вот смотри: сам он вез, если логичные расходы вычесть, те же пятьдесят, правильно? А остальные? Зачем ему прятать их в России? Помнишь, Штубис говорил, что Фриновский считал этот налет их последним делом? А потом «зажить» собирался?
- Нет, ну это-то правильно. Думаешь, он свою долю этому Мюллеру доверил?
- Это если Мюллер и есть Монах, - охладил его Александр. - И не ему, а Амтлауфу, пусть и через доверенное лицо. Ну сам прикинь - как бы урка из анархистов «пол-лимона» вывез? Через границу-то?
- С собой не вез, - подумал вслух Сиволапов. - Но и в документах никаких банковских счетов не нашли. Слушай, а что ему мешало сложить деньги в баул, как Штубис, и нелегально через кордон?
- Шутишь? Нелегально это с проводником надо, да и вообще риск несравнимый. Погранцы принять могут - раз, проводник багаж прощупать и завалить - два… Да и в Китае, думаешь, Чжану этому полста тысяч помешают? Нет, опасно. А по подложному паспорту выезжать наоборот. Он же весь расчет делал на конспирацию. Свидетелей для того убирал, при налетах всех валил. Все, чтобы личность не установили. Паспорт у него хороший был, не возьми мы Штубиса, ушел бы влегкую. А деньги вывезти - это другой коленкор, вполне мог Амтлауфу доверить. Надо немцев трясти, глядишь, все полтора «лимона» найдем.
- А немцу он с чего верить должен? - не согласился жандарм. - Сам же говоришь, китайский генерал себе захочет, проводник себе, а немец сильно честный, что ли?
- Ну, тут проще страховаться. Если Амтлауф зажмет деньги, Фриновский его банально сдает нам. В лучшем случае.
- Или сам «мочит», - щегольнул уголовным словцом ротмистр. - Только это если отыщет. У того фамилия другая, уехать он в любую страну мог. Нет, зыбковато.
- Откуда нам знать их отношения, - цеплялся за свою идею сыскарь. - Мог немец и гарантии предоставить. Ладно, что найдем, все неплохо.
29.10.1928. Германия. Мюнхен
Инспектор Николая Степановича ждал и с порога спросил:
- Итак, герр Гумилев?
- Ничего, герр Мюллер. Пятьдесят тысяч от маньчжуров - это деньги за службу в Китае. Но это не сто, согласитесь. Видимо, ваш однофамилец о происхождении денег сказал не все. Банк не запрашивали, как я понимаю?
- Я же вам объяснял.
- Да, помню. Варианты?
- Возьмем Хеттиха и Мюллера, - пожал плечами немец. - Первому предъявим дачу ложных показаний, по поводу суммы. Тухло, но на пару суток я его закрою. А второго попытаемся надуть. Вы привезли документы, которые я просил?
- Да, пожалуйста.
- Ну вот. Есть показания ваших свидетелей, признание Фриновского, есть очень красиво сделанное опознание по якобы имеющемуся фотопортрету, требование о выдаче Мюллера… сами рисовали?
- Коллективом, - смущенно ответил Гумилев. Рисовал, конечно, не он. Имелись в посольстве специалисты. Задача была не просто сфальсифицировать документы, но и сделать это так, чтобы они выглядели очевидной подделкой для любого специалиста. Международного скандала боялся не только Мюллер.
- Тем более. Берем мальчика, он к тому же юрист. В этом есть и плюс, подборку нашу может оценить, и минус - знает, что его сложно выдать в другую страну. Но тут уж чего больше испугается, это уже наше занятие. Допросим пожестче, если поплывет, что-то расскажет. Тогда и решать будем… Комиссар обещает меня прикрыть, - с любопытством взглянув на подполковника, заметил сыщик. - Хотя обычно он не склонен к таким авантюрам.
«Любознательный какой, - подумал про себя Николай Степанович. - Есть у тебя приказ, руководство поддерживает - чего тебе еще? Тоже денег хочет? Не похоже, еще оскорбится. Или под начальство копает? Черт их знает, какие у них тут препозиции. Вот пойдет к вышестоящему начальству, заявит, мол, комиссар русским продался. И все, плакало расследование».
И ответил сдержанно:
- Полагаю, герр Дитц тоже не любит бандитов. Полицейские должны помогать друг другу, не согласны?
- Дитц правильный фараон, - не стал возражать инспектор. - Но обычно он осмотрительнее. Впрочем, я-то такой поворот только приветствую.
31.10.1928. Германия. Мюнхен
К сыщику Гумилев пришел рано утром, в комиссариате было еще тихо. Генрих работал все прошлые сутки, сейчас тянул из огромной кружки обжигающе горячий кофе и на вошедшего взглянул странно. Смущенным и одновременно обозленным он выглядел, как показалось подполковнику. Хотя и рассказывал сначала оживленно.