Жизнь на кончиках пальцев - Маруся Новка

— В принципе — да, — кивал танцовщик, — но другая понежнее, потоньше, черты лица более изысканные. И имя подходящее. Как её там?

— Диана, — подобострастно прошептала престарелая балерина, выполнявшая роль секретаря.

— Вот-вот! — обрадовался танцовщик. — Я же говорю — подходящее.

— Так, — прошипела Мстислава, — обе девчонки хороши! И на сегодняшний день они намного лучше той дылды, которую ты активно продвигаешь! Много тебе заплатили?! Или мамашку потрахиваешь втихаря от муженька-банкира?! — тут же ухмыльнулась, добавив: — Ах да! Я же совсем забыла, что ты «из этих»! — поставила точку в разговоре, прошипев: — Не смей мне перечить.

— Да я и не думал, — танцовщик, чьё рыло давно было в пуху, сник, вспомнив, что не напрасно Славочку прозвали Мстёй! Свяжешься — себе дороже будет.

Все знали, что Мстислава Борисовна Звездинская давно лелеет мечту воспитать Приму! Да не абы какую! Не ту, что будет исполнять ведущие партии в местном оперном театре! А ту, за кого станут драться всемирно известные антрепренеры, приглашая станцевать ведущую партию на лучших мировых сценах! Соблазняя немыслимыми контрактами и гонорарами!

Когда-то, много лет тому назад, Мстислава и сама мечтала стать Примой…

… но жизнь сложилась так, как сложилась. Уродоваться, как Милка, она не собиралась! Если не суждено самой — нужно реализовываться через воспитанницу! И ею должна стать одна из этих замарашек! Какая? Не важно! Просто вот именно здесь и сейчас внутренний голос подсказывал Мстиславе — одна из них! И это точно! Вот только ткнуть пальцем конкретно в какую-то девочку, мерзкий голос не торопился. Словно давал возможность Славочке сделать выбор самой.

— В принципе, неплохие девочки, — танцовщик снисходительно улыбался тем малышкам, что остались в танцклассе. Поднявшись за столом, объявил:

— Всем спасибо! Все свободны! Ждем вас через три дня! И обязательно приведите маму и обеих бабушек!

Будущие балерины, радостно хихикая, довольные тем, что все, кого отсеяли на этом этапе, уже успели покинуть здание училища, устремились в коридор.

Двадцать худеньких тоненьких девочек, сопровождаемых мамами и бабушками, замерли у стены танцкласса перед придирчиво рассматривающими их членами отборочной комиссии.

— Вы, вы и вы! — Мстислава ткнула по очереди наманикюренным пальчиком в отобранные по одной ей известным признакам группы, — можете быть свободны!

— Но почему?! — одна из бабушек, высокая корпулентная дама, в ушах которой переливались бриллианты величиной в горошину, решила возмутиться несправедливостью.

Мстислав ухмыльнулась:

— Обернитесь к зеркалу!

Дама, не чуя подвоха, повернулась и уставилась на своё отражение в огромном зеркале на стене.

— Вы видите перед собой балерину?! — измывалась Мстислава.

Женщина смутилась. Её фигура, равно как и вес, явно не соответствовали балетным требованиям.

— Вот я не вижу! — злорадно улыбалась Мстислава, — а то, что вы сейчас лицезреете в зеркале, и есть будущее вашей девочки! Против генетики не порёшь! И вкладывать народные деньги в ту, которую мы будем вынуждены отчислить через несколько лет, никто нам не позволит!

— Но мы занимались! Мы оплачивали уроки на протяжении трёх лет! — возмущалась дама. — Что же нам теперь делать?! Ведь моя внучка так любит танцевать!

— Вот и хорошо, — Мстиславе уже начал надоедать бессмысленный спор, — отдайте вашу несостоявшуюся балерину в школу народного танца. Там ей самое место!

На разобиженную даму зашикали те, чьи данные позволяли их дочерям остаться и продолжить отбор. Все три группы покинули зал.

Диана и Леночка, стоявшие особняком, так и не поняли, прошли ли они этот тур или нет. Ведь ни мам, ни бабушек предъявить капризному жюри они не могли. Впрочем, ни у кого не возникло даже мысли, что эти две крохотных девчушки смогут либо вытянуться, либо раскормитья. Ни первому, ни второму способ «вскармливания и выращивания» балерин не позволит свершиться никогда!

— Завтра я за вами зайду, — еле слышно прошептала Милочка, проходя мимо подружек. Добавила уже громче, — идите в свою комнату!

— А если мы не пройдём четвёртый тур? — Диана склонилась к плечу подружки, словно ища у неё то ли защиты, то ли ободрения.

— Пройдём! — Леночка прижала к себе подружку.

— А если пройдёт одна из нас? Что тогда? — не унималась Диана.

— Я откажусь! — ответила Леночка, — если не возьмут тебя, то и мне этот балет нафиг не нужен! А ты?

— И я откажусь, — еле слышно прошептала Диана.

Конечно, более искушенный человек услышал бы в её голосе нотки сомнения и задумался о том, откажется ли девочка от мечты ради подруги? Но искушенных слушателей рядом не было. И Леночка, еще крепче обняв подружку, чмокнула её в щеку, свято веря в нерушимость девичьей дружбы.

Из полутора сотен претенденток взыскательная конкурсная комиссия отобрала всего лишь двенадцать девочек.

Будущие балерины робко и счастливо улыбались, не могли дождаться той минуты, когда, выбежав в коридор, сообщат родителям радостную новость.

— Не веселитесь раньше времени! — Мстислава Борисовна поднялась за столом, строго осматривая «потенциальных прим», — и не считайте, что вам повезло! Во-первых, вы заслужили честь заниматься в училище! Ну а во-вторых, — Славочка усмехнулась, — повезло тем, кого «отбраковали»! У них будет нормальное детство! А вас ждёт работа и еще раз работа! Каждый день! По несколько часов в день! До седьмого пота! И так на протяжении восьми лет! Вы готовы?!

Девочки улыбались, кивали маленькими головками на изящных шейках. Конечно, они готовы! Ведь балет для них — это все!

— Сейчас вместе с родителями пройдём в общежитие, — приняла участие в разговоре Людмила Марковна, — посмотрите свои комнаты. А со следующей недели — начнутся занятия. Жить вы будете здесь, невзирая на то есть ли у вас семьи в Южной Пальмире. Мы не делаем различия между воспитанницами, да и соблюдать необходимый режим так вам будет проще.

Девочки, переодевшись в платья, в сопровождении не менее счастливых мам,