Поцелуй меня, убей меня - Эллисон Бреннан

Ее светлые волосы были грязными и свалявшимися, хотя она и предприняла жалкие попытки вымыть их вчера. Кирстен подозревала, что не смыла весь шампунь с волос, потому что они казались жирными. Ушиб на ее щеке выделялся пятном на бледной коже. Девушка выглядела как труп – и чувствовала себя примерно так же.

– Тебе повезло, что ты жива, – сказала она отражению в зеркале.

Кирстен захотелось пить, и она встала и потянулась к крану. Невыносимая боль пронзила ее израненные ступни и поднялась вверх по ногам. Кирстен упала на колени. Корочка на одной из ее ранок треснула, оставляя красную полосу на коврике.

– Отлично, – выдохнула она и разрыдалась.

Затем подтянулась и снова уселась на край ванны. Сквозь слезы осмотрела свои ступни. Они были перебинтованы, из-под повязок проступали красные пятна крови. Кирстен осторожно размотала бинты, морщась от боли. Затем как следует осмотрела ноги. Ее правая ступня выглядела так, будто кто-то изрезал ее зазубренным ножом. Некоторые порезы были неглубоки и уже заживали. Другие были глубокими и ярко-алыми. У Кирстен оставались две таблетки антибиотиков, которые она нашла в аптечке.

Что теперь?

Она могла позвонить матери. Та была бы в ярости, но все же приехала бы и забрала Кирстен.

Впрочем, даже после этого она не была бы в безопасности.

Что ей следовало сказать полиции? Что Джесси попросила ее приехать в Нью-Йорк, хотя в эти выходные Кирстен не собиралась работать в эскорте? Признаться матери, что она была девочкой по вызову?

Лучше уж скандал за то, что занимаешься сексом за деньги, чем быть мертвой.

Кирстен прикусила губу и задумалась о том, стоит ли ей звонить отцу. К нему у нее было двоякое отношение. Мать Кирстен стала типичной озлобленной разведенкой, и отец был тому виной. Может, ей следовало позвонить ему и сказать: «О-кей, тебе нравится спать с кем попало, и мне тоже; но мне хотя бы за это платят»?

Да, это было бы просто отлично. Кирстен не гордилась тем, чем занималась. Но это хотя бы давало ей некоторую степень свободы и контроля над собственной жизнью. Впервые она чувствовала, что у нее есть перспективы. Впервые с момента развода родителей три года назад. Зарегистрировавшись на «Пати Герл», Кирстен почувствовала себя почти по-настоящему свободной. Часть ее знала, что она делает это для того, чтобы отомстить родителям, но другая часть была опьянена возможностью легко зарабатывать деньги.

Все было бы хорошо, если б Кирстен продолжила заниматься только секс-чатами в Сети. Но однажды другая девушка с сайта, Джесси, рассказала ей о подпольных вечеринках в Нью-Йорке. Кирстен начала посещать их и была поражена тем эффектом, которые они на нее оказывали. Рейвы давали ей то, что не давала жизнь с матерью, – чувство новизны и драйва.

В какой-то момент Кирстен потеряла контроль. Ей предложили деньги за то, что она будет ходить на разные вечеринки. Когда девушка была под кайфом, она полностью теряла контроль над собой, ощущение времени пропадало, но Кирстен не хотела прекращать. Ее новый образ жизни доставлял ей массу острых ощущений.

Но теперь Джесси была мертва! А ведь она пыталась сказать ей что-то… Позвонила в пятницу утром и умоляла Кирстен встретить ее на вечеринке в субботу. Джесси сказала что-то еще, но Кирстен была слишком рассеянна и не обратила на это внимание. Затем Джесси захотела встретиться снаружи.

Но не Джесси послала последнее сообщение. Тот, кто отослал его, назвал Кирстен ее вымышленным именем – Эш.

Но если не Джесси написала это сообщение, тогда кто? Кто бы это ни был, он, похоже, знал, как выглядит Кирстен. И у него оказался мобильный телефон Джесси. Если у него был ее телефон, то он также мог узнать телефонный номер и адрес Кирстен. Да, она могла теперь позвонить матери. Но могла ли рассчитывать на то, что будет дома в безопасности?

Беспокойство Кирстен росло. Она была не в состоянии вспомнить, где находится. Судя по ванне и спальне, обстановка квартиры была дорогой и стильной. Бо́льшую часть времени Кирстен спала. К тому же ее самочувствие резко ухудшилось, и она не помнила, как очутилась здесь, кем был хозяин и почему он позволил ей остаться. Девушка решила, что выяснит это сегодня. Теперь, когда ее мысли понемногу прояснились и состояние улучшилось, она собиралась со всем разобраться.

Кирстен протянула руку и, закрыв дверь на щеколду, включила воду в ванной. Пытаясь стянуть с себя майку, почувствовала, насколько закоченели ее мышцы от долгой неподвижности.

Ее руки и ноги были покрыты множеством порезов. Некоторые из них были достаточно глубокими, и после них, несомненно, останутся шрамы. Все ее тело покрывали синяки всевозможных размеров и форм. Один особенно большой синяк нездорового желтого цвета расползся по большей части левого бедра. Кирстен коснулась его и сморщилась от боли. Судя по всему, кости были целы, что было чудом, учитывая состояние ее тела.

Ей следовало обратиться в больницу. Интересно, на что она была похожа, когда хозяин квартиры впервые увидел ее, бегущую по парковке?

Ты не бежала. Ты упала, помнишь?

У Кирстен остались лишь бессвязные воспоминания о том вечере. В основном она запомнила свои ощущения. Возбуждение, когда русоволосый парень трахал ее, прижав к стене. Холод, когда она вышла наружу. Шок, когда обнаружила тело Джесси. Страх, когда побежала после того, как ей послышался зловещий голос. Гнался ли кто-то за нею в действительности? И кому принадлежал тот голос? В тот момент Кирстен подумала, что это был убийца Джесси.

Безжизненные глаза подруги всплыли в ее памяти…

– Что с тобой произошло, Джесси? – прошептала она.

Даже не думай, сучка…

Кирстен медленно опустилась в воду. Вода была прохладной, и каждый порез и ссадина на ее теле протестующе заныли. Постепенно острая боль сменилась на ноющую, но терпимую.

Ей хотелось верить, что смерть Джесси была случайностью. Но Кирстен знала, что это не так. Кто-то поджидал ее у трупа подруги. Сообщение, пришедшее с телефона Джесси, подсказывало ей, что кто-то хотел убить их обеих. Но зачем? Что она сделала? И если б Кирстен пошла в полицию, что бы она им сказала? Она ведь ничего не знала! Кирстен не знала, что испугало Джесси и почему та попросила ее приехать в Нью-Йорк.

Джесси пользовалась «Пати Герл» гораздо дольше Кирстен, но, встречаясь на подпольных рейвах в Нью-Йорке, они никогда не обсуждали это. Они приглядывали друг за другом. Кирстен планировала уехать учиться в Колумбийский университет в следующем году. Она даже подала заявку, ничего не сказав матери. Но оценки в школе ухудшились за последний семестр из-за ее образа жизни, и Кирстен сомневалась, что сможет поступить.

Возможно, ее решение прекратить играть в софтбол было ошибкой. У нее была прекрасная статистика, и в прошлом году она была третьим лучшим питчером в штате и двадцать девятым в стране. До финальной серии сезона старшей школы оставалось две недели.

Кирстен уставилась на свои ступни. Как она сможет бегать через две недели, если сегодня не может даже ходить? Как она могла думать о колледже, если ее единственная подруга мертва? Что, если там узнают о «Пати Герл»?

Ее сердце учащенно забилось при мысли о том, что люди могли подумать о ней. Кирстен было почти безразлично, как отреагировали бы ее родители, но мнение учителей и одноклассников было для нее важным.

Она никогда раньше не думала, что будет, если кто-то из знакомых увидит ее фото и видео в Сети. Возможно, надеялась, что никто не узнает ее, а если и узнают, она скажет: «Вау, эта девушка на меня так похожа! Наверное, правду говорят, что у каждого человека есть двойник!».

Впервые после того как Кирстен присоединилась к «Пати Герл», она задумалась о своем будущем. В свете последних событий оно казалось ей довольно мрачным.

Девушка вымыла волосы под краном. Это оказалось не так-то просто, но куда менее болезненно, чем если б она стояла под душем. Ее руки задрожали, когда она выбиралась из ванной, держась за край. В прошлом году, когда Кирстен готовилась к софтбольному сезону, она могла выжать в жиме лежа девяносто фунтов. Сейчас же не смогла бы поднять и десяти.

Кирстен перевязала ступни чистыми бинтами и залепила пластырем разошедшуюся рану на коленке.

От внезапного стука в дверь она вскрикнула, но тут же взяла себя в руки.

– Это я, Деннис, – сказал голос из-за двери.

Деннис? Кто такой Деннис? Она не помнила имени человека, который нашел ее. Возможно, это был как раз он…

– Кирстен? Ты в порядке?

– Да, – ответила она хриплым голосом. – Я мылась.

– Рад, что тебе лучше. Я принес тебе одежду и подожду на кухне.

Деннис ушел. У Кирстен были проблески воспоминаний о парне немногим старше ее, заносящем ее в лифт, пахнувшем мятой и лавандой. В парне было что-то странное, но Кирстен не могла вспомнить, что ее так удивило. Он приносил ей воду и куриный бульон и убирался в комнате.