<4D6963726F736F667420576F7264202D20D4E8EDCFEEF0F2C0F0F2F3F02DD2EEEAE8EE2E646F63> - Admin
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Какие же вы мужчины все же глупые... Ты же видел - мое личное проклятие на самом
деле существует. Муж - одно название, первый любимый человек - шрапнель в голову, а
теперь и тебя чуть не разорвало на части... Я не хочу больше терять времени... А муж... Он, в
конце концов, только перед людьми, и уж точно никак не перед Богом. Да и не только тебе
надо сегодня забыть про этот воистину ужасный день...
Наутро, донельзя довольный, и безмерно удивленный Вадик, никак не ожидавший, что
после нескольких лет замужества, пусть и за конченым педиком, красивая женщина может все
еще быть... технически не совсем женщиной, встретился с представителями полицейских
властей. В его ушах до сих пор сладчайшей музыкой звучали слова любимой - "счастье мое,
да если бы я только знала, что это может быть настолько хорошо, я бы столько не ждала"... И
пребывая в чрезвычайно приподнятом состоянии духа, Вадик был готов на любые подвиги.
Решив не мелочится, он начал сразу с министра внутренних дел Плеве. Пару часов
спустя, "слив" министру абсолютно вымышленную, как он был уверен, информацию о
готовящемся на того покушении3 боевиков ПСР, Вадик получил карт-бланш на любые
действия против партии эсэров.
До известной доктору Вадику даты, когда Императрица должна была произвести на свет
наследника, оставалась пара недель. В списке Петровича и Балка почти все позиции помечены
галочками. Доказывать и убеждать уже ничего и никому не надо, только проверять и
подгонять. Значит, за эти недели можно приложить максимум усилий на решение проблемы с
покушениями. А если получится, то и в целом с партией эсэров. Ну, или хотя бы с ее
вменяемой частью, но… Кроме одного персонажа. Петрович в шифрованной телеграмме
предупредил Вадика, что Василий строго-настрого запретил даже близко приближаться к
Борису Савинкову. Если удастся – отслеживать местонахождение. И не более того.
***
Дикий грохот потряс, казалось, весь дом, пробуждая его от утренней тишины.
- Откройте, полиция!
За дверью молчали. Наблюдатели на улице увидели, как одно из окон третьего этажа
осветилось светом свечи, там промелькнула чья-то тень... И тишина… Добропорядочные
граждане должны были открыть дверь немедленно, как только прозвучали эти слова.
Вот только добропорядочных граждан за дверью не было. А недобропорядочные
граждане открывать полиции не стали. Городовые молотили по двери сапогами и рукоятками
револьверов еще минуту. Потом начальство поняло, что в этот раз что-то пошло не так.
- Ломайте дверь! - заорал ротмистр в голубом мундире.
Двое здоровенных городовых, разогнавшись, врезались в дверь. Именно так они всегда
врывались в воровские притоны. Опыт подсказывал, что после такого удара дверь вылетала
чуть ли не к противоположной стене притона. Но не в этот раз. Ощущение было такое, словно
плечом пытались проломить скалу. После второго удара что-то хрустнуло и один из гигантов,
матерясь, схватился за плечо. Второй недоуменно замер.
- Так это, вашбродь, не открывается...
- Фельдфебель! Крикни, чтобы ломали черный ход!
Черный ход ломали долго. Дверь черного хода ничуть не уступала двери парадного по
толщине и прочности, а из инструментов у полиции были только кулаки, шашки и рукояти
револьверов. Еще через пять минут, ротмистра осенило:
- Степан! Найди дворника!
Распространяющий смесь чеснока и махорки дворник принес топор. Прорубив в двери
отверстие, городовой заорал
- Вашбродь! Тут решетка!
Принесли кувалду. От могучих ударов с потолка сыпалась штукатурка, лопались стекла
и гудело в голове.
- Не надоело? - молодой человек в элегантном костюме с медицинским чемоданчиком в
руках укоризненно посмотрел на ротмистра, напоминающего мельника в своем засыпанном
штукатуркой мундире.
- Доктор Банщиков? - ротмистр удивленно посмотрел на костюмоносителя, которому
обещал показать, "как надо арестовывать бомбистов" - Но мы же...
- Перекрыли все входы-выходы. Знаю, знаю. Но я Вас перехитрил и вышел через ИХ
вход. И перестаньте ломать дверь. Не поможет. Сейчас я ее открою, и Вы сможете посмотреть
на засовы и решетки. А еще посмотрите вот на это, - молодой человек сунул руку в
докторский саквояж, достал оттуда здоровенный маузер и начал стрелять прямо в дверь.
3 Вот так воистину, врешь врешь, да и правду соврешь. В процессе раскрутки дела было выяснено, что
подготовка покушения на Плеве вошла в финальную стадию...
- Там стены досками обиты, потом посмотрим, как глубоко пули в дерево вошли, -
прокомментировал он удивленные взгляды городовых, рассматривающих пробоины в нижней
части двери, - за сим тренировку по проникновению в помещение, где находятся
заговорщики, объявляю законченной. Ибо они уже сбежали, через лаз в потолке в квартиру
этажом выше, и далее через чердак и крыши. Теперь давайте Я ВАМ (выделил голосом
укоризненно глядящий на жандармов доктор) расскажу, как надо вламываться в квартиру,
полную вооруженных и готовых к бою злоумышленников…
Неудавшийся террорист рассказал все, что знал. В том числе и адрес конспиративной
квартиры, где его инструктировало руководство ячейки. Все аккуратно и цивильно. Никаких
трущоб, никаких потайных ходов и прочего, чем грешат авторы романов про Пинкертона.
Обычный доходный дом на обычной улице, семь минут пешком до Невского. В этом доме
братья Блюмкины снимают две квартиры.
В одной они живут, а другую, этажом ниже, приспособили под фотостудию. Очень
удобно. Пришел человек, заказал себе фотокарточку, или фотопортрет, или еще чего. Люди
ходят постоянно, потому как фотография нужна всем, особенно, если хорошая. А если кто
кроме фотографий и прокламации с гектографа унесет, так оно незаметно, да и одно другому
не мешает... Проблема была в том, что брать эту парочку надо было быстро, тихо и так, чтобы
братья ничего не успели уничтожить.
В принципе, жандармы дураками не были. В основном… Вот только данный
конкретный ротмистр с "редкой" фамилией Сидоров и еще более редким именем Иван... То ли
и вправду дурак, то ли ничему не обучен. В голове Банщикова всплыли строки из еще не
написанной в этом мире книги: "Когда в дом начали ломиться, перед тем, как уйти через
черный ход, я разрядил в них магазин браунинга прямо через дверь. Стрелял не целясь,
стремясь притормозить жандармов, и с удивлением узнал, что двое из них были ранены,
причем один позднее скончался. В верноподданническом рвении они столпились перед
дверью, хотя и знали, что мы вооружены и терять нам нечего…"
Оружие руководство ячейки партии социалистов-революционеров имело. Как и
основания отстреливаться до последнего патрона. В случае поимки, по новому "Уложению о
наказаниях" им грозила виселица. А вот жандармам их нужно было брать исключительно
живыми и не особо помятыми. Собственных "групп быстрого реагирования" у Жандармского
отделения не было, полицейские не годились из-за возраста и плохой реакции.
Пришлось идти на поклон к командиру Лейб-гвардии атаманского казачьего полка за
казаками, которым и было оказано доверие "захватить бомбистов, собирающихся взорвать
царя-батюшку за денежку аглицкую"…
***
Во дворе дома №3 по улице Обводного канала стоял дым коромыслом. В самом прямом
смысле этого выражения. По какой-то причине на чердаке загорелся всякий хлам, который
всегда образуется там, где долго живут. Ринувшиеся на тушение пожара обитатели дома
обнаружили, что двери на чердак заперты, а замки заржавели. К счастью, на пожарной
каланче заметили дым и через пару минут во двор, звоня колоколом, въехали сразу две
пожарные телеги с водяными бочками, насосами и раздвижными лестницами.
Брандмейстер умело распоряжался. Телеги подвели поближе к дому, опустили опоры,
лестницы начали подниматься к крыше, разматывая за собой рукава пожарных шлангов. По
одному пожарному вбежало в каждый подъезд, стуча в двери квартир и требуя, чтобы жильцы
немедленно выходили во двор. Вот лестницы достигли края крыши и пожарные, таща за
собой рукава, скрылись в слуховом окне. Запыхавшиеся от быстрого бега городовые встали у
подъездов "всех выпускать, никого не впускать". Их коллеги замерли у черного хода. Из
подъездов выбегали немногочисленные по полуденному времени жильцы, волоча с собой
кошек, канареек, ежиков и прочих домашних любимцев. Последними вышли топорники,