Война Жреца. Том II (СИ) - Якубович Александр

— Придешь на суд? — спросил Орвист.

На следующую неделю было назначено открытое судилище над герцогом Мофоросом. Король уже достаточно окреп для того, чтобы лично обвинить вельможу в государственной измене.

— Знаешь, как-то разонравились мне суды, — кисло ответил я, увязая сапогами в уличной грязи, — лучше постою снаружи или займусь делами. Тем более, приговор и так уже известен.

Орвист только хмыкнул. За преступления Мофороса против престола ему грозило только одно — смерть, а его роду — забвение. У герцога было несколько сестер, которые уже, впрочем, вышли замуж, а вот наследником мужского рода аристократ пока обзавестись не успел. Так что судьба одного из древнейших домов Клерии была предрешена.

И это благородное семейство еще легко отделается — просто казнь главы рода и изъятие земель. Первым порывом Кая было вырезать Мофоросов под корень, до седьмого колена, но тогда бы пришлось устроить кровавую баню по всей стране. Сания, да и Арман вместе с Вилой, сумели отговорить короля от такого приговора.

Суд над Мофоросом был важен еще и тем, что после вынесения приговора Кай публично отречется от власти в пользу своей жены, королевы Сании Фотен. В этом был некоторый символизм, впрочем, мне не совсем понятный, но король решил поступить именно так. Сначала он осудит преступника, который восстал против его власти, а уже потом он эту самую власть вполне легально передаст своей жене-соправительнице. Официальная версия была проста — подорванное после покушения здоровье и желание сделать Клерии только лучше.

Рейтинги Сании, если можно так выразиться, после сражения за Пите взлетели до небес. Ее перфоманс с обороной городских ворот не прошел незамеченным: выжившие бойцы наперебой рассказывали на каждом углу, как гордая южанка, их любимая королева, возглавила оборону ключевой точки и вместе с Кровавым Бароном отбила атаку мятежников. Мне в этой истории отводилась роль злобного цепного пса, который зубами рвал врагов на части, Сания же, будто персонаж из песен и легенд, напротив, превозносилась народной молвой как героиня в сияющем доспехе. Некоторые настолько увлеклись, что стали рассказывать, что это королева, а не я, уничтожила своей магией огня половину вражеской армии, применив секретное южное заклинание, которое выжигает человека изнутри.

Нам такие сплетни были на руку, часть из них даже поощрялась, а еще часть — вовсе распускалась специально обученными людьми из канцелярии. Так что в какой-то момент, на пике разговоров об обороне города, когда к столице подошла восточная армейская группировка, весь Пите бился в форменном экстазе, какая у них крутая королева.

Я был уверен, что о подвигах Сании Фотен говорит если уже не вся Клерия, то значительная ее часть. История о героизме молодой королевы разлетелась по всей стране вместе с купцами, да и не стоит забывать о том, что барон Пренор с пятитысячной группировкой отправился подавлять остатки мятежа. А всем известно, что нет лучше рассказчика, чем пьяный солдат, который пересказывает что-то с чужих слов. Так что история обрастала все новыми и новыми подробностями, и я был практически уверен, что к концу года в каждом кабаке барды будут петь песни о воинственной Сании, да и вообще, эта история станет легендой на века.

За этим процессом будут наблюдать люди из канцелярии, и я передал свое пожелание Арману о том, что распускаемые слухи должны максимально выдвигать вперед Санию и задвигать меня. В идеале — меня вообще не было у ворот. Ведь кто-нибудь может вспомнить о россказнях, согласно которым я лазил тогда еще невесте короля под юбку, а это было нам абсолютно ни к чему.

К моему удивлению, суд над Мофоросом прошел спокойно, даже как-то буднично. Я и в самом деле проигнорировал заседание, так как официально был частью ламхитанского посольства и, в общем-то, делать мне в зале было нечего. Так что мы с Лу, что те служебные собаки, рыскали по дворцу в поисках потенциальной угрозы. Мало ли: это был первый публичный выход короля перед таким скоплением народу. Ранее Кай только принимал отдельные делегации из вельмож в своих покоях или кабинете, ведь людям надо было удостовериться, что король жив-здоров и все еще дееспособен. В таком вопросе даже королеве на слово не верили — только увидеть своими глазами.

Как-то незаметно пришла весна, а ситуация в стране устаканилась. Вернулся из карательного похода Пренор, за что сразу же получил титул графа и новые земли. Я же поселился в замке и погрузился в дела и науку.

Первое — мне надо было подготовить Клерию к войне, эту мою мысль разделяли все окружающие. Значит, нужно заработать денег. С займами сейчас все было сложно: после разгрома Бреннской Республики ситуация с финансами в этой части Таллерии пошатнулась, а фактически была отброшена на десятилетия назад. Этот вопрос и предстояло мне решить, потому что государство постепенно начинало сталкиваться с нехваткой ликвидности. Очень сильно финансовый сектор страны подорвали и действия мятежных герцогов, которые предусмотрительно вывезли свои накопления из страны перед тем, как двинуться на Пите. Так что все, что они вытрясли из Кая за пять лет, кануло в лету.

В один из солнечных весенних дней у меня состоялся интересный разговор с Арманом, на который я попросил пригласить и его подчиненного — Низота. С собой я прихватил Ирдиса, который последние месяцы трудился параллельно с канцелярией, распуская правильные слухи о королеве. Конечно, возможности вора были не столь велики, как когда-то, но деньги решали большинство проблем.

Причина, по которой я решил собрать столь странное совещание, крылась в моей недавней прогулке с Лу по городу. Мы с богиней с удовольствием пообедали в одном из элитных заведений верхнего города — очень недурственном трактире-ресторане, после чего отправились в город средний, прикупить кое-что из тканей на одежду. Конечно, можно было воспользоваться услугами королевских портных, но годы самостоятельной жизни на Бланде привили нам определенные привычки, да и погода была столь хороша, что сидеть в каменных стенах дворца категорически не хотелось. И вот на торговых рядах мне на глаза попался стол ростовщика.

— Граф де Шонц-Вилен! Господин Низот! Рад приветствовать. Со мной…

— Ирдис, — прошипел Низот и как-то угрожающе потянулся к поясу рукой.

— Да, мой подручный и помощник по особым делам и вопросам, господин Ирдис, — холодно осадил я канцелярского.

Арман же только хмыкнул. Он принимал непосредственное участие в процессе перепродажи жизни вора, так что прекрасно знал, как столичный пахан оказался в моей компании.

Ирдис же держался стоически, почти независимо, хотя прямо сейчас мы были в помещениях канцелярии и все инстинкты должны были кричать мужчине о том, чтобы он бежал отсюда со всех ног.

— И что же вы хотели обсудить, нарх Тинт? — учтиво спросил муж Вилы, предлагая нам сесть.

— Наверное, ни для кого из присутствующих не секрет, что казне не хватает денег, — начал я.

— Ха! Да престол в полной ж… — начал Низот, но под взглядом своего начальника осекся, — да, дела идут не слишком хорошо, мы все это знаем. И народ поговаривает, что король с голым задом ходит…

— На самом деле, причины такого бедственного положения даже не в том, чем занимались герцоги последние годы… Скорее, причиной всему — падение Республики, — ответил я.

— Да ладно вам, нарх! — включился де Шонц-Вилен. — Вы хотите сказать, что та война была ошибкой? Попахивает изменой…

— С точки зрения денег — да, была ошибкой. Особенно с учетом того, что Совет сумел вывезти все богатства Бренна в неизвестном направлении, если они вообще были. Но основная проблема сейчас — нехватка оборотных средств. Как в казне, так и среди населения.

Мужчины призадумались. С Ирдисом я поговорил отдельно, так что сейчас вор только ерзал в кресле, наблюдая за реакцией канцелярских работников.

— И что ты предлагаешь, Антон? — спросил Арман.

— Я думаю, нам надо постараться занять ту нишу, которая освободилась после разгрома Республики. Нишу финансовых услуг.