В Бездонном море тысяча ночей - Таня Соул

Так он засмотрелся на супругу, что не заметил, как к нему подплыла Агаинэ, дочь Маварэга, нынешнего Главы племени. Несмотря на достойное воспитание, дорогие одежды и красивое кукольное, хоть и вечно недовольное, личико, ему никогда не нравилась эта Оиилэ, осмелившаяся предложить ему брак, когда Воля Океана сводила его с ума, а он никак не мог найти себе наземную жену. Лунные наследники не могли жениться на Оиилэ, и её предложение Аруог тогда отверг как сущую глупость.

– Разве я сказал, что разрешил ей только примерить?

Агаинэ посмотрела на него непонимающе.

– Я позволил его купить, – продолжил Аруог немного резко и даже не глядя на Агаинэ.

Та фыркнула и раскланялась, однако из магазина не уплыла, а издали наблюдала, как Рриану появилась из примерочной в платье, о котором мечтали все дамы, и местные, и приезжие. Его тяжёлый и широкий подол мерно покачивался при движении.

Рриану выжидательно посмотрела на Аруога, и тот кивнул, тем самым подтверждая и супруге, и хозяину магазина, что платье они всё-таки купят.

Поняв, что Тёмная королева теперь принадлежала ей, Рриану радостно закружилась, отчего стоявшие по соседству манекены начали опасно покачиваться.

– Осторожней, – он подплыл к ней, подхватывая её и не позволяя опрокинуть один из манекенов. – Переодевайся. Нам уже пора возвращаться в магиу. – Он старался говорить спокойно и не выдать своего смятения. Нелюбимая им наземная жена почему-то вызывала в нём странные, пугающие чувства. Когда он смотрел на неё, сердце его билось чаще, и взгляд было никак не отвести от этих глубоких, голубых глаз. Она завораживала его, каждым движением, каждой улыбкой.

Ночью, после того, как супруг уснул, Диана, всё ещё чувствуя волнение от событий этого дня, ворочалась и смотрела в потолок, но сон избегал её и прятался за причудливыми тенями на полу и на стенах, как застенчивый ребёнок прячется за подолом свой матери. Когда свет луны был ярок, Диана, устав лежать, подплыла к окну и взглянула вверх, пытаясь сквозь толщу воды рассмотреть очертания ночного светила.

«Скоро полнолуние», – подумала она, и сердце её сжалось в неприятном предчувствии.

Ночь одиннадцатая

Когда Диана, наконец, победила в битве за сон, мир провалился в глубину, огромную бездонную скважину. Она погружалась всё глубже и глубже, ощущая растущее давление воды. Вокруг кромешный мрак, и голоса, и чудовищный рёв, и страх – даже вода вокруг пропитана страхом. От испуга Диана закричала и резко проснулась, прижимая руку к груди и надеясь тем самым успокоить своё бешено колотившееся сердце.

Она обвела комнату взглядом, убеждаясь, что это уведенная ею бездна была только сном. Никакой давящей глубины или притаившегося во мраке морского чудовища рядом не было, если, конечно, не считать чудовищем её дикого супруга, сейчас мирно спавшего по её левую руку.

Взглянув на Аруога, она заметила его напряжённое выражение лица, словно во сне он тоже с кем-то сражался. Он резко заворочался, начал рычать, и Диана взяла его за руку, чтобы успокоить, но вместо этого разбудила. Когда он открыл глаза, множество эмоций сменялись в них, словно вихрь: замешательство, злость, ярость и даже страх.

Казалось, Аруог проснулся не до конца, а лишь грезил наяву. Он с силой сжал её ладонь, поднёс её запястье к губам и прокусил кожу. Сделал глоток и, неудовлетворённо зарычав, прокусил в другом месте, затем ещё в одном. Но каждый раз ему что-то не нравилось, и в конце концов он рассерженно оттолкнул её руку и, обхватив свою голову руками, начал покачиваться назад и вперёд.

Вода вокруг них ожила и в такт движениям Аруога раскачивала листы водорослей, служившие простынями, и плетёное покрывало на кровати. Диана смотрела на супруга, не отрываясь, и не могла понять, чего в её сердце сейчас было больше: страха за свою жизнь или беспокойства за супруга. Беспокойства оказалось больше, и Диана медленно, чтобы не потревожить Аруога, слезла с кровати и направилась к выходу из комнаты. У порога она оглянулась, и на секунду ей показалось, что, обхватив голову руками, на кровати сидело не подводное чудовище, и даже не мужчина, а беспомощный и испуганный ребёнок, нуждающийся в защите.

Диана нашла комнату Мирми, разбудила её и одними губами произнесла: «Аруог». Мирми тут же подскочила с кровати и, накинув плащ поверх сорочки, последовала за Дианой. Но, когда она заплыла в их комнату и увидела бушующую вокруг Аруога воду, попятилась назад.

– Скоро полная луна. Я не могу ему помочь. Никто не может. Кроме вас, госпожа.

Служанка выплыла из комнаты, грустно качая головой, и Диана осталась с Аруогом наедине. Она села рядом и смотрела, как он борется, но не понимала, за что и с кем или с чем. И как ему помочь, тоже не могла представить.

Лишь после восхода солнца вода начала успокаиваться, а Аруог наконец отпустил свою голову, устало лёг на кровать и заснул. Диана легла рядом, накинула на себя и на супруга плед и прикрыла глаза, пытаясь прогнать мысли об этой ужасной ночи.

Когда она проснулась, солнце уже поднялось высоко. Аруог уже не спал. Он сидел на кровати, покручивая в руках её заколку. Увидев, что Диана открыла глаза, он положил заколку на тумбу и нахмурился.

– Я женился на наземной, потому что в Гаанэ сильна Солнечная кровь. Но теперь в тебе почти не осталось Солнца – Воля Океана взяла над тобой верх.

Он замолчал, задумчиво разглядывая свои руки. Диана тоже не решалась сказать ни слова.

– Я расскажу тебе о том, – продолжил он после долгого молчания, – что такое Дикая Луна, Аала Риа, и зачем она выбирает наследников. Эту историю Оиилэ рассказывают своим детям. Но под водой ты тоже как ребёнок. Испокон веков Океан своеволен и вспыльчив, он никого не слушает и никого не жалеет. И только далёкая и холодная Луна имеет над ним власть. Только её слово может изменить его Волю.

Аруог подвинулся ближе и взял Диану за руку. Его прикосновение было осторожным, словно он боялся навредить ей.

– Когда-то наши предки, бежавшие с объятой огнём суши, попросили убежища у Океана. Но он презирал Наземных за их слабость и потому отказал им. Тогда их Король обратил молитву к милостивой Луне, прося её о защите. И Луна сжалилась над ним и благословила его кровь, тем самым защищая от гнева Океана и Короля, и его подданных. Океан бушевал и возмущался, но не мог им