Заколдованная принцесса - Ролан Быков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все посмотрели на девушку – в руках у нее был дорогой кинжал, только что красовавшийся на поясе одноглазого боцмана. Острие кинжала упиралось в шею одноглазому.
– Кольцо! Иначе я воткну его тебе в глотку по рукоять!
Под восторженный рев пиратов одноглазый достал из-за рукава кольцо и отдал его Дионелле.
– Слава королеве пиратов! – заорала команда.
Пиратское судно легко скользило по ночным волнам. Дионелла стояла на носу и всматривалась в темноту.
– Я убью тебя, проклятый раб! – шептала она.
Светало.
И тут раздался крик впередсмотрящего:
– Земля!
Все высыпали на палубу.
– Сменить флаги! – хрипло скомандовал капитан.
Скалистый берег страны Тура проступал из утренней дымки грозным видением. Волны чередой набегали на берег. На пристани никого не было…
Когда пиратское судно причалило к пристани и пираты осторожно сошли на берег, на них неожиданно напала береговая охрана. Вооруженные до зубов воины выскочили из-за бочек и в минуту окружили пиратов. Бой был короток. Король пиратов дрался отважно, но, пронзенный копьем, упал на руки Дионелле и скончался, успев только сказать:
– Глупо умирать, когда любишь.
Дионелла была потрясена – она первый раз встретилась со смертью. Сухими глазами смотрела она на лицо короля пиратов, изувеченное шрамами, и ничего не замечала вокруг. Когда к ней подошли стражники и попытались связать ее, она вне себя закричала:
– Прочь! Я египетская принцесса! Меня похитил король пиратов. Я давала ему слово стать его женой, но теперь я свободна. Царь Тур ждет меня!
Услышав имя Тура, стражники со страхом и почтением поклонились красавице и оставили ее в покое.
Дионелла брела по лабиринту городских улочек и ничего не видела перед собой. Она впервые осталась одна и это пугало ее. Она понятия не имела, куда идти и где искать Диона. Наконец, ноги сами привели ее на многолюдный базар. Крики торговцев, рев ослов, бормотанье верблюдов и речь сотен людей, говоривших на разных языках, обрушился на Дионеллу. Но в какую бы сторону она ни глядела, она видела только жаровни, от которых шел дымок и неслись аппетитные запахи. Тут только Дионелла поняла, что очень голодна, и почувствовала, что у нее кружится голова. Навстречу ей двигались толпы. Дионелла внимательно присматривалась к каждому и заинтересовалась толстым купцом, разодетым в шелка. Девушка подошла к толстяку и обратилась к нему с самым невинным видом:
– Скажите, почтенный, что это там за птица кружится над мясными рядами?
Толстяк увидел прекрасное юное лицо и расплылся в улыбке.
– Это ворона, – ответил он. – Но если ты, дитя, интересуешься пернатыми, пойдем ко мне, и я покажу тебе райских птиц.
– И вправду ворона, – скромно ответила Дионелла и добавила: – Нет, я не интересуюсь пернатыми.
Дионелла исчезла в толпе, а толстяк долго еще причмокивал языком, глядя ей вслед. Он даже вспотел и засунул руку в широкий карман шелковых шальвар, чтобы достать платок, но вдруг покраснел, как рак, и стал шарить по карманам, дико озираясь по сторонам.
– Ограбили! – прошептал он.
Толстый купец увидел стоявшего рядом погонщика мулов и вцепился в него:
– Это ты! Ты! Вор! Отдай мой кошелек, сын ехидны!
Собралась толпа. Погонщик выворачивал карманы и призывал бога в свидетели. Все кричали и махали руками. Началась потасовка…
Наблюдая за дракой, Дионелла ела дымящиеся куски мяса и от души смеялась. Она аккуратно вытерла хлебным мякишем с тарелки соус, отправила вкусную лепешку в рот и снова растворилась в толпе.
Старая ворона, тяжело махая крыльями, летела над базаром, унося добычу – в ее когтях трепетала рыба. А со всех сторон, то там, то здесь, неслись истошные крики:
– Ограбили!
– Украли!
– Держи вора!
Перепуганные люди торопились поскорее покинуть базар, держась за карманы. Навстречу им спешили стражники. Дионелла вместе со всеми ахала и удивлялась. Как ни в чем не бывало она прошла мимо стражников и исчезла в кустах, растущих за базаром на берегу мутной реки.
Дионелла сидела одна, среди чахлых кустов на пустынном берегу. Перед ней поблескивала внушительная горка золотых и серебряных монет.
Дионелла сортировала их и укладывала в корзину. Потом она нарвала свежих цветов, покрыла ими свое богатство и заспешила обратно на базар, выкрикивая, как заправская цветочница:
– Цветы! Цветы! Кому свежие цветы?
Дионелла чувствовала себя на базаре, как рыба в воде. Она улыбалась прохожим и щедро давала милостыню.
– Спаси тебя Бог, красавица! – кричали ей вслед.
В шелковых рядах она вошла в лавку и вышла оттуда, завернутая в золотистое сари, которое подчеркивало ее прекрасную фигуру, обнажая местами молодое загоревшее тело. Все оглядывались на белокурую красавицу и провожали ее восхищенными взглядами.
Дионелла прошла в оружейные ряды, где со всех сторон слышался звон кузнечных молотов, а возле кузни продавались кривые, тонкие и широкие сабли, всевозможные кинжалы, украшенные драгоценными камнями, пики, луки со стрелами – чего тут только не было.
Дионелла в этих рядах была единственной женщиной, и мужчины с любопытством посматривали на девушку в богатом сари и гадали, кто это такая и почему интересуется оружием.
Дионелла с горящими глазами рассматривала кинжалы и не могла выбрать тот единственный, который помог бы ей отомстить обидчику.
– Бери! Бери вот этот – дамасская сталь, ручка в драгоценных камнях! Из Индии!
– Дарю! Бери! – протягивал другой торговец кривую саблю.
– Дарю! – протягивал третий торговец длинный тонкий кинжал: – Этот красавец входит в грудь, как в масло!
У Дионеллы закружилась голова, и она пошла прочь.
Пара внимательных глаз наблюдала за Дионеллой – нищий бродяга неотступно следовал за золотистым сари. Дионелла почувствовала на себе взгляд и обернулась. Бродяга просительно тянул к ней руку и мычал. Он жестами показывал, что нем, голоден и несчастен. Дионелла порылась в корзинке и бросила немому золотой. Бродяга кинулся к ней в ноги и хотел поцеловать ступню. Дионелла отдернула ногу и замахнулась на него, но не ударила. Вокруг нее вопила, ныла и орала толпа нищих: старики, дети, женщины с младенцами на руках, карлики, убогие. Дети совали грязные ладошки в рот, показывая, как они голодны. Старухи показывали язвы во рту и хватали Дионеллу за руки.
На глазах у Дионеллы выступили слезы.
– Пойдемте! – крикнула она.
Окруженная толпой орущих нищих Дионелла пила дешевое вино в грязной харчевне.
– Пейте! Пейте еще, сколько влезет! – крикнула она, бросая нищим горсть золотых монет. – Он бросил меня! Одну! В лесу, где меня чуть не съела пантера! Обезьяны хотели разорвать меня, птицы летали надо мной и жаждали расклевать мое тело! Но я найду его! Найду и убью! Рука моя не дрогнет.
– Смерть ему! – вопили вокруг. – Смерть предателю!
– Я не стану его женой! Это беглый раб! Я выберу себе кого-нибудь из вас. Ну, кто будет счастливчиком?
– Я! Я! Я! – орали вокруг.
– Тогда сражайтесь! Бейте друг друга до смерти, за право быть моим мужем!
Завязалась неистовая драка. Дионелла с тоской и отвращением смотрела, как люди избивают друг друга. Она решила растоптать себя и хотела окунуться в грязь как можно глубже. Ей нужен был самый отвратительный подонок из толпы пьяного сброда, и расчет на драку оказался верным – в кровавом побоище нищих калек, убогих не только телом, но и душой побеждал не самый сильный, а самый подлый. Кто-то хватался за глаза, в которые была украдкой брошена соль; кто-то падал, получив удар ножом исподтишка. Не в силах смотреть на эту мерзость, Дионелла большими глотками пила кислое, но крепкое вино, и вскоре дерущаяся толпа слилась перед ее глазами в неразличимую круговерть.
– Пойдем со мной, красавица! Я победитель! – закричал какой-то отвратительный бродяга-горбун и, схватив Дионеллу за талию сильными корявыми руками, потащил ее в темную вонючую комнату…
…Утром Дионелла проснулась в утлой каморке. Запах пота, винного перегара и грязи душил ее. Она лежала на отвратительной засаленной постели, все так же одетая в золотистое сари. А вот корзины с деньгами не было.
– Он просто обокрал меня, этот горбатый ублюдок! – шептала Дионелла, пытаясь понять, что произошло. – Просто обокрал! Мной пренебрег даже вонючий бродяга!
Горбун действительно только обокрал ее. Ни ее неземная красота, ни молодость – ничто не привлекло бродягу, он предпочел ей деньги.
– Я больше не хочу быть женщиной – это слишком больно! – сказала Дионелла, но глаза ее оставались сухими.
Дионелле вновь пришлось заняться воровским промыслом на базаре. За день она с лихвой вернула похищенные горбатым бродягой деньги. В той же шелковой лавке она купила себе мужскую одежду и переоделась в молодого купца, наклеив себе усы и небольшую бородку.
