В + В - Алеха Юшаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы сидели, как герои романов Ремарка, пили, вернее, она пила, алкоголь и пытались, точнее, я пыталась, осмыслить своё пустое бытие. Однако у нас ничего не получалось, мы глупо перешептывались, вставляя невразумительные фразы, внезапно восклицали, вспоминая что-то забавное, но никогда не говорили о главном.
– Знаешь… Я не хотела приходить. Не хотела снова видеть то, что стало с нами, – призналась она. – Вот смотрю на тебя и вижу себя. Я – как ты. И это было всегда. Хотя мы уже давно-давно не знаем друг друга, мы всё равно похожи. Помнишь, откуда всё это?
– Помню, – тихо ответила я, подавая ей свой до сих пор полный бокал. – Я пришла самой последней на первое занятие в филиппке. Все места уже были заняты, и ты единственная, кто убрал портфель с соседнего места и разрешил сесть рядом.
– Верно. Черт возьми, верно! – она забавно цокнула, будто удивляясь совпадению наших воспоминаний. – Просто я хотела быть другом со всеми. Не только с тобой. А так получилось, что я стала дружить с тобой.
– Но потом перестала.
– Ш-ш-ш, отстань, – отмахнулась она, выпивая.
В голове всплывали образы тех старых фотографий, что я нашла на её странице. Их было больше двухсот, но ни на одной из них не было меня. Эта жуткая правда внезапно врезалась в мозг и накрепко осела там. Она удалила совершенно всё, что бы могло напомнить обо мне, о днях, что мы проводили вместе, о наших отношениях. Она хотела забыть это. Она хотела избавиться от всего, что связывало её со мной. Я посмотрела на неё, на прекрасное преследование прошлого, на великолепное создание, чудесным образом оказавшееся рядом со мной, и, не находя на её лице ответа, просто поднялась.
– Ты куда? – спросила она нетвердым голосом.
– Пойдем, я провожу тебя до такси.
– Как? Уже пора ехать? Можно, мы ещё немного посидим? – она умоляюще подняла на меня глаза. – Мне давно не было так хорошо.
– Извини, мне завтра рано вставать.
– Не ври мне: завтра суббота, и тебе никуда не надо, – Ника погрозила мне пальцем, словно я маленькое дитя.
– Какая разница? Я хочу домой.
– Что случилось? – она схватила меня за руку и потянула на себя. В этот момент я была рада, что столы круглые, а не квадратные, иначе я могла бы снести всё, что находилось на скатерти. – Тебе плохо, скучно или что?
– Извини, я думаю, мне лучше уйти.
– Подожди, расскажи, что случилось, и я отпущу тебя.
Она сильнее сжала пальцы и хитро улыбнулась.
– Ничего не случилось, – выдохнула я, оглядывая зал. Люди оборачивались на нас и перешептывались. – Ты так отчаянно хотела забыть меня, а теперь делаешь всё, чтобы снова привязать меня к себе.
Рука Вероники ослабла. Она поднялась, стоя на ногах на удивление твердо, и, убирая волосы, высоко подняла голову.
– Да, пытаюсь, и что? Может, я хочу снова почувствовать себя счастливой.
– Я не против, но не играй с моими чувствами.
Схватив куртку, я пошла к выходу. Она подозвала официантку, чтобы та принесла бумажку с цифрами, бросила в книжку купюры и пошла следом за мной. У меня было время, чтобы уйти, чтобы оставить её позади, но я стояла на ковре и ждала, когда она хлопнет дверью. Темное небо равнодушно смотрело на нас, маленьких, глупых, страдающих существ. Каждый из нас в эту минуту находился под нежным покровом ночи, мы были в безопасности. Отдыхающий ветер погладил мои щеки и унесся вдоль по улице. Мне ничего не стоило развернуть ноги и пойти домой, я ничего не теряла. Но две ступни словно приклеились к одному месту и не желали слушаться жалких команд мозга. Я вдохнула преддождевой воздух.
Ника положила руку на мое плечо и, улыбнувшись, сказала:
– Почему-то я так и думала, что ты никуда не денешься.
Глава 10
Она вызвала такси и долго стояла у раскрытой двери, глядя на меня. Её светящиеся алкоголем глаза звали за собой и просили хотя бы ещё разок окунуться в прошлое. Она явно хотела, чтобы я побежала за ней, как в старые добрые. Не удерживая её, я находилась рядом и безразлично смотрела на водителя, который давил в себе злость.
– Поедем со мной, – Ника взяла меня за руку.
Искусный прием. Беспроигрышный.
– Я не хочу, – упрямо повторяла я, стараясь не встречаться с ней взглядом.
– Почему? Мы же уже всё выяснили. Маш, я хочу кое-что показать тебе. Пожалуйста, давай поедем.
Уловки, обычные женские уловки. Конечно же, она хотела завести меня ещё в какое-нибудь кафе, чтобы выпить и поговорить о прошлом. В груди давило – я не хотела ничего вспоминать. Столько времени было потрачено на то, чтобы заставить себя забыть все мелочи и подробности наших забав. Столько сил приложено лишь для того, чтобы изгнать из головы ослепляющую улыбку и светлые, милые сердцу глаза. А ей хотелось добить меня в конец: поиздеваться над тем, что у меня ничего нет, посмеяться над тем, что она собирается растоптать всё, что у меня осталось.
Я замотала головой и отступила.
– Поедем, – упрашивала она, не желая отпускать мою руку.
Будто боясь, что мы видимся в последний раз, её белая кожа сжалась. А что, если и правда последний раз?
Оглянувшись, я коротко кивнула. Ника, скрывая кричащее внутри ликование, села на заднее сидение. Я последовала за ней. Водитель, успокоившись, выдохнул. Наверняка ему казалось, что две дамочки не могли что-то поделить между собой, вот-вот раздерут друг друга в клочья, а потом ему пришлось бы разнимать двух визжащих баб. Кто-нибудь из нас обязательно порвал бы его рубашку. Она могла бы стать предметом наших новых разговоров.
Колеса медленно закрутились, тихо шурша по мелким камешкам. Желтая машина двинулась по темным улицам города. Мы куда-то ехали: Ника сообщила адрес, когда садилась, потому я не могла слышать координаты пункта нашего прибытия. Мимо проплывали плоские люди, вывески ночных заведений, меняющие цвета светофоры, большие плакаты с номерами телефонов, однообразные, синие, темно-коричневые, дома. В окошках горел золотой свет, оповещающий об уставших хозяевах, их плачущих детях и линяющих животных. Длинные кривые вышки на плоских крышах стремились в небо, словно жуткие существа пытались выбраться, прорывая когтями путь наружу. Над ними покоились светло-серые облака, видимо, приютившиеся там ещё с утра. Пятнами они были разброшены по темному
