Пруссия. Королевство Гогенцоллернов - Максим Вахминцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подписав отречение, Наполеон отправился по воле держав-победительниц на остров Эльба, но в 1815-м вновь вернулся во Францию и бескровно возвратил себе власть. Непопулярные Бурбоны бежали из страны, но, как оказалось, и сам Бонапарт был уже совсем не так силен, как раньше. Разумеется, на него ополчились все соседние страны, прежде всего Британия и Пруссия. Битва у Линьи стала последней победой Наполеона – прусские же войска, в свою очередь, едва не оказались на грани уничтожения. Однако во время сражения при Ватерлоо солдаты Блюхера сумели отвлечь силы Груши, которые были нужны императору на главном участке фронта. Последовавшая затем фланговая атака Блюхера стала решающей в разгроме французов. Наполеон был вновь арестован и направлен на остров Святой Елены, где и скончался 5 мая 1821 года.
Известным выражением времен Венского конгресса была поговорка, приведем ее укороченную версию: «русский царь любит за всех, австрийский император платит за всех, прусский король думает за всех». И ведь было о чем думать: на кону стояли судьба всей Германии, которая с 1806 года даже формально не была единым государством, а также будущее Пруссии в ее новой политической структуре.
Ни Британия, ни Россия, ни Франция не были заинтересованы в том, чтобы воссоединять страну, чья раздробленность веками влияла на всю европейскую политику. Германия считалась буферной зоной между великими державами: эту же роль они отводили ей и теперь. Оставалось только определиться с тем, какое эта конфедерация будет иметь название.
Восстановление Священной Римской империи все посчитали бессмысленным шагом. Да, законность самой процедуры ее ликвидации в августе 1806 года вызывала и до сих пор вызывает среди историков споры и дискуссии. Однако, как бы то ни было, роспуск империи Францем 2 стал лишь формальным свидетельством ее давнего падения, о чем мы говорили выше. Реалии политики 19 века уже не предполагали борьбу европейских держав за звание преемницы Римской империи, да и владение Вечным городом никак не позволяло рассчитывать на господство во всей Европе. С другой стороны, Германия уже никак не могла претендовать на лидерство в христианском мире, давно уже успевшем расколоться на католичество, православие и протестантизм.
Габсбурги, что также интересно, не проявили большого желания к восстановлению империи, чей трон они занимали практически более трех столетий. Когда Франц 1 создавал в 1804 году Австрийскую империю, он в первую очередь заботился об укреплении и централизации наследственных земель Габсбургов. Его влияние в Германии, что называется, таяло на глазах, а австрийский эрцгерцог едва ли мог бы пользоваться таким же авторитетом в Чехии, Хорватии, Галиции и Венгрии как, например, император.
Несмотря на это, полностью игнорировать германские дела Вена не собиралась. Своими задачами она видела предотвращение роста влияния Баварии и Пруссии, а также борьбу с либеральным национализмом. Габсбурги понимали, что рост пангерманизма спровоцирует аналогичное движение в Венгрии, а отделение последней, в свою очередь, приведет к окончательному падению Австрии как империи. В итоге собравшиеся в Вене дипломаты договорились о создании Германского союза. Австрийскому императору отводилась в нем роль председателя, своего рода «первого среди равных». Второй сильнейшей германской державой становилась Пруссия, наряду с Австрией имевшая наибольшее число голосов в Бундестаге.
Саксония – четвертая держава Германского союза после Австрии, Пруссии и Баварии – за свою поддержку Наполеона поплатилась территориями: 40 % ее земель отошли в 1815 г. к Пруссии. Одно время речь шла даже о полном вхождении королевства в состав последней, однако заступничество Талейрана позволило Саксонии сохранить суверенитет. Чуть позже Британия и Австрия предложили Пруссии полностью оккупировать территорию Саксонии, в обмен на что та должна была воспрепятствовать русской оккупации Польши – то есть, фактически, предать Россию.
Хорошенько поразмыслив, Фридрих Вильгельм решил этого не делать. Он справедливо опасался того, что бывший министр Наполеона Талейран, внезапно ставший сторонником европейского легитимизма, вместе с Россией поставит Пруссию в положение дипломатической изоляции47. Перспектива войны на два фронта с Францией и Россией, как видно, пугала Гогенцоллернов еще в 1814-м.
Прусские земли в Польше и Восточной Пруссии остались за формальными границами Германского союза. С другой стороны, страна получила территории бывших рейнских государств, в частности архиепископств Кельна и Трира. Рейнланд стал важным центром прусской промышленности, однако его территория была отделена от Пруссии землями других мелких государств Германского союза. Необходимость преодоления этой чересполосицы и установления сухопутного сообщения с Рейнской областью станет вскоре одной из главных целей внешней политики Пруссии.
Священный союз
Священный союз, сформированный по инициативе русского царя Александра 1, виделся прусскому и австрийскому монархам скорее как инструмент влияния России на дела Германии и Восточной Европы, чем следствие христианского мистицизма Александра, потому они изначально восприняли идею его создания в высшей степени скептически. Союз был крайне консервативным по своей направленности и имел целью предотвращать революционные выступления в любом уголке Европы – таким образом, его члены стремились защищать стабильность Венской международной системы.
Если сначала Священный союз создавался как блок исключительно восточноевропейских государств, то позднее к нему присоединились все великие державы Европы. Не вошли в его состав только Турция и Рим, а также Британия, которая традиционно предпочитала себя не связывать никакими договорами. Принцип легитимизма, выдвинутый Талейраном и Меттернихом48, мог бы связать британскую политику, направленную на поддержку национального движения в Польше. С его помощью Лондон пытался отодвинуть границы России от Центральной Европы. Ради осуществления данной цели Британия заключила партнерство с Испанией, Португалией и Францией. С принятием, кстати говоря, последней по итогам Ахенского конгресса 1818 года в Священный союз, в Европе была восстановлена «пентархия» великих держав, управлявшая политикой континента в предыдущем 18-м столетии49.
Что касается того же польского вопроса, то Пруссия и Австрия без восторга восприняли желание Александра учредить для Царства Польского свою конституцию. По мнению Берлина и Вены, наличие конституции в русской Польше вызвало бы волнения в австрийской Галиции и в польских землях Пруссии, которая вела особенно жесткий курс германизации и преследования поляков. Другими словами, Франц 1 и Фридрих Вильгельм 3 боялись того, что Россия получит в лице более либерального Царства Польского рычаг политического давления на Австрию и Пруссию соответственно50.
Возврат к реакции и революция 1848-1849 годов
После Йенской катастрофы Фридрих Вильгельм 3 осознал, что
