Шёпот яда (ЛП) - Байерс Ричард Ли

- Смотрите! - Выкрикнул всадник.

Медраш повернул голову. На поляне лежала, наполовину спрятавшись в траве, белая собака с побитой задней частью тела. Каким-то образом она все еще была жива – животное непрерывно хныкало, а его грудь резко поднималась и опускалась.

- Избавь бедного зверя от страданий, - сказал Медраш. Всадник спешился, встал на колени рядом с собакой, погладил ее по голове и что-то пробормотал, после чего вонзил нож ей между ребрами.

Медраш оглядел своих товарищей и увидел ту же смесь решимости и сомнения, которую чувствовал внутри себя. Как лидер, он должен был что-то сделать с последним.

- Хорошо, - сказал он, придавая своему голосу силу ободрения и убеждения – способность, которую даровал Торм своим послушникам, - мы, очевидно, близко подошли к врагу, так что давайте готовиться. Устроим этим животным сюрприз. Сохраняйте хладнокровие, помните то, чему вас учили, и мы их раздавим.

Некоторые из всадников кивнули или зарычали в знак согласия. Затем все они вытащили свои копья из трубчатых ножен, которые шорники прикрепили к их сёдлам. Они поставили оружия на подставки и наклонили его вперед. Внутри себя Медраш вздрогнул, увидев, как все еще  неуклюже некоторые воины обращаются с длинными копьями. Но он не позволит этой неуверенности хоть как-то отразиться на его поведении.

Они направили своих лошадей на вершину холма. Пологий склон на другой стороне вел к группе невысоких хижин, примыкающих к вишневому саду. Деревья только начинали цвести.

Тела драконорожденных лежали разбросанными, а в некоторых случаях расчлененными, на земле. Один труп, приколотый огромным кремневым топором, свисал со стены. Каждый гигант был вдвое выше среднего тимантеранца. Безволосые серокожие пепельные великаны жарили быка на вертеле. Некоторые из них, слишком голодные, чтобы ждать, пока приготовится их ужин, вырывали сырое мясо убитой рабочей лошади и ели его.

Даже до нынешнего весьма успешного вторжения они всегда обладали долей хитрости. Так что Медраша не удивило то, что у них был выставлен часовой. Огромный дикарь что-то проревел на своем гортанном языке. Его товарищи обернулись на патруль драконорожденных, после чего встали и двинулись за боевым снаряжением.

И делали они это достаточно быстро, но не с бешеной поспешностью. Вероятно, потому, что они знали, как обычно сражалась кавалерия драконорожденных - обычно, воины спешивались, привязывали лошадей и шли дальше пешком.

Медраш ухмыльнулся и крикнул:

- Вперед!

Патруль медленно двинул лошадей вперед.

Некоторые из гигантов дрогнули и удивленно уставились на готовую к бою кавалерию.

- Рысь! – Приказал Медраш. Некоторые всадники гаркнули на своих лошадей, кто-то пришпорил их, но весь отряд тут же ускорился.

Пара гигантов все еще застыла от удивления. Другие спешно готовились к бою. Один закричал:

- Шангбок!

Медраш подумал, не было ли это чье-то имя.

- Галоп! - выкрикнул он. И снова всадники ускорились, - Копья! – На раз-два все драконорожденные подняли свои оружия и расположили их параллельно земле.

К тому времени враг был достаточно близко, чтобы Медраш мог ясно различить впалые, угольно-черные глаза на их длинных, изможденных лицах. Затем, внезапно, одна лошадь, вероятно, понимая, что ее всадник не собирается отклоняться, запаниковала. Она повернулась по собственной воле и понеслась прямо на коня, скачущего справа.

Медраш вздрогнул в ожидании надвигающегося столкновения. Но каким-то образом всадник, который все еще контролировал ситуацию, вернул свою лошадь на нужное ему направление и поехал дальше.

Медраш посмотрел направо и налево, увидев, что лишь одна лошадь засомневалась. На остальных подействовали чары магов.

Что не означало, что все было идеально. Линия оборвалась. Это не была движущаяся стена, о которой говорил Кхорин. Да и скакали они не в чистом поле, что облегчило бы их атаку. Хижины и другие строения перекрывали пространство.

Тем не менее, он почувствовал внезапный прилив уверенности в том, что эта тактика действительно сработает.

- Галоп! – взревел драконорожденный. – Убейте этих животных!

Великан прямо перед ним раскрутил пращу. Представив, как камень размером с кулак летит ему в голову, Медраш поднял свой щит. Снаряд с треском ударился о него с такой силой, что по руке паладина пробежала дрожь.

Он поспешно опустил свой щит, чтобы снова видеть свою цель. Копье не попало в то место, в которое Медраш целился, но, по крайней мере, оно пробило плечо его огромного противника. Отдача чуть не выбила воина с лошади, но он принял  ту позу, которой научил его Кхорин, и которая, в сочетании с высоким наклонном его недавно переделанного седла, удерживала Медраша на месте.

За ударом последовал поток крови. Гигант пошатнулся, и паладин устремился вперед. Воин-человек не смог бы провести столь резкую атаку – расстояние до врага было слишком маленьким и невозможно было успеть отбросить копье и вооружиться более подходящим оружием.

Но у Медраша было то, что не нужно было подготавливать, и поэтому он использовал тактику, рекомендованную Кхорином на тот случай, если удар копьем не сможет нейтрализовать цель. Он глубоко вдохнул воздух, а затем выплюнул яркую, потрескивающую молнию в голову гиганта.

Его лошадь унесла его прочь прежде, чем он смог увидеть урон, который он нанес гиганту. Как только  паладин смог остановить движение животного, он развернул его. И увидел настоящее кровавое месиво.

Гигант с боевой раскраской в виде зазубренных черных полос опирался на одну руку и оба колена. Сломанное копье было воткнуто ему в живот и на несколько дюймов выходило из спины. Несмотря на его размеры, крик были пронзительным.

Другой неповоротливый варвар отмахнулся от копья, а другой рукой выхватил копейщика из седла, одной массивной рукой схватив драконорожденного за плечо, а другой за голову, сразу оторвал ее. Из культи брызнула кровь.

Другая лошадь неоднократно вставала на дыбы и била передними копытами по упавшему гиганту, который корчился от её ударов и, казалось, не способен ни на что большее. Драконорожденный на спине животного потерял копье и бесполезно размахивал боевым молотом. Он не был достаточно искусен в конном бою, чтобы выскочить из седла и нанести удар, хотя и не казалось, что лошади нужна помощь.

Еще один всадник промазал. Увернувшись от своего врага, великан развернулся и бросился за ним, занеся каменную дубину для удара, который, по крайней мере, выбил бы воина из седла. Но другой драконорожденный подъехал сзади и вонзил копье великану в спину. Как и Медраш, всадник явно завершил свою первую атаку и остановил своего скакуна, который скакал не так уж и быстро. Тем не менее, удар поразил гиганта, и предполагаемая жертва ускользнула от него.

Насколько Медраш мог судить по таким коротким хаотичным столкновениям, его сторона побеждала. Он ориентировался на шатающегося гиганта, которого ранил. Драконье дыхание сделало лицо дикаря черным. Медраш все еще пытался решить – был ли великан угрозой и должен ли он прикончить его или пойти за одним из его товарищей, когда в дверях одной из хижин появился влезал в дверной проём, и ему придется ползти, чтобы протиснуться сквозь него – лишь Неистовая Верность знал, почему гигант вообще потрудился войти внутрь. Но из-за рунических шрамов, вырезанных на его длинном костлявом лице, и ожерелья из необработанных кристаллов и костей, свисающего с его шеи, Медраш принял его за шамана и задумался, не тот ли это Шангбок, которого звали гиганты в начале атаки.

Кем бы он ни был, было бы разумно убить его, прежде чем он начнет читать заклинания. Медраш произнес заклинание и ткнул копьем в воздух. На острие вспыхнул белый свет. Он ударил гиганта с обожженным лицом и раненым плечом, отбросив того в сторону передней части хижины, которая закачалась от столкновения с гигантом, но это лишь немного отбросило Шангбока назад, как дерзкая, но безобидная пощечина.

Шаман сунул руку в мешок, висящий на поясе, и вытащил зеленое хрустальное яйцо, отполированное и идеально гладкое. Глядя на него, он начал читать рифмованные строки на незнакомом языке.