День расплаты - Ребекка Тинсли

— Пойдемте, — сказал Дэвид с наигранной веселостью и прихлопнул руками по столу, словно уничтожая плохое настроение. — Буду нагонять на вас тоску прогулкой по саду.

Шарлотта выдавила из себя слабую улыбку и пошла за ним.

Привыкшая подмечать всякие житейские мелочи, она заметила, что Дэвид не носит обручального кольца, но на сегодня она уже задала достаточно личных вопросов.

— Оставайтесь пообедать, ладно? — попросил он, не оборачиваясь. — Я хотел бы посоветоваться с вами насчет визита аналитика из Сити.

На кухне он откупорил бутылку «Шардоннэ», и они, наполнив бокалы, прошли в оранжерею, которую Дэвид скромно назвал теплицей. Виноградные лозы цеплялись за деревянные решетки, тропические растения сражались с плетеной мебелью за жизненное пространство. Шарлотта выглянула в окно: за ухоженным садом тянулись поля, на которых паслись коровы. В прошлом кто-то приложил немало усилий, чтобы оживить однообразие окрестных болотистых низин.

Потом Дэвид провел ее по имению, объяснив, что планировкой сада занимался еще его прадед. Он прорыл канал к ближайшей реке, чтобы по саду текли, соединяясь, ручьи. Теперь повсюду были тенистые заросли ивняка и папоротников, а покрытые листьями кувшинок ручьи пересекали небольшие мостики из тесаного камня. Впервые в жизни Шарлотта поняла смысл садоводства — занятия, которое она всегда считала некой заменой секса для стариков. Для нее стало открытием, что это может быть так увлекательно и доставлять удовольствие — из года в год. Правда, столь долгосрочная стратегия смущала девушку, не привыкшую думать о завтрашнем дне.

Вернувшись в дом, Дэвид занялся обедом, пока Шарлотта накрывала стол в теплице. Закончив, она встала у открытых французских окон и выглянула в сад. Вечерний свет бросал золотые блики на траву и кусты, а в воздухе пахло так, точно все цветы сразу выпустили на волю свой аромат. Закрыв глаза, Шарлотта вслушивалась в тишину: ни рева машин, ни ора телевизоров, ни шумного хлопанья дверей у соседей.

Каково это — жить в таком доме, быть замужем за таким вот человеком, растить ребенка в таком вот славном краю? Эта мысль потрясла ее, потом она подумала: а не свихнулась ли я от тоски? У нее были университетские приятели, которые, отказавшись от безумно заманчивой карьеры, выбрали деревенскую идиллию, чтобы размножаться и выращивать редиску. Почему?

Она открыла глаза и обернулась. Дэвид стоял в дверном проеме, прислонившись к косяку и скрестив руки на груди. Она наблюдал за ней, как давно — она не знала. Они смотрели друг на друга несколько минут, Шарлотта мысленно приказывала ему подойти и поцеловать ее, но он разрушил это заклинание:

— Вы не поможете мне подать обед?

Желание исчезло, очевидно, так и не коснувшись его. Шарлотта подумала, что, может быть, страсть охватила только ее, а он лишь недоумевал, что с ней такое происходит. Она сжалась, почувствовав себя униженной.

Когда они сели обедать, Дэвид сказал:

— Есть какое-то величие в том, как итальянцы совершенствуют макароны. — Он подцепил вилкой трубочку «ригатони». Видите, внутренняя поверхность этих макарон ребристая, чтобы удерживать как можно больше соуса или подливки. В Англии ловкие ребята ударяются в рекламу, а в Италии они предпочитают тратить усилия на нечто «вещественное».

Разговор их был легким и приятным. Когда Шарлотта съела все, что было у нее в тарелке, и получила добавку, она поблагодарила Дэвида за любезное приглашение остаться пообедать. Еще она сказала, что поражена его умением готовить.

— Это я должен вас благодарить за то, что составили мне компанию. Я рад, что смог поговорить о своей фирме с кем-то, кроме отца. — Он рассказал ей, что Стоун-старший постоянно вмешивается в дела. — Я все делаю не так, хотя доходы растут. — Дэвид глотнул вина и покачал головой: — Разумеется, об этом он помалкивает.

— Самое сложное то, о чем они предпочитают помалкивать, — согласилась Шарлотта. — Мои родители хотели, чтобы я стала юристом. Видите ли, отец у меня — юрисконсульт в Хартфорде, мать — судья, и они были уверены, что после университета я должна поступить в юридический колледж. Не знаю, простят ли они мне когда-нибудь, что я стала работать в газете: Для родителей это было равнозначно тому, как если бы я вдруг заговорила на другом языке или начала пить денатурат. Разумеется, когда мне предложили место в Эн-эн-эн, они сквозь зубы поздравили меня, но, по их мнению, телевидение — это что-то эфемерное. Зато мой брат сейчас тащит на себе бремя их надежд. Он вкалывает, чтобы стать юристом.

Все выглядело так, словно в комнате была не она, а какая-то другая женщина, говорящая ее голосом, рассказывающая о вещах, в которых она никогда и никому не признавалась. Дэвид молча кивал. У меня такие же проблемы, как бы давал понять он. Но следующие его слова застигли Шарлотту врасплох:

— От меня недавно ушла жена. Это я говорю на тот случай, если вы удивлены, что здесь больше никого нет. — Он с горечью рассмеялся.

— А что… э-э… случилось? — Шарлотта разрывалась между любопытством и страхом, как бы не перейти границу приличий. — Если вас не смущают такие вопросы. — Она изо всех сил старалась не показать своей радости.

— Не смущают. Я же сам сказал вам об этом, поскольку хотел, чтобы вы знали.

Он сделал паузу и дотронулся до перечницы, стоявшей на столе между ними. Шарлотта с жадностью вслушивалась в его последние слова, надеясь, что это означает: он дает понять ей, что свободен.

— Мне бы не хотелось, чтобы вы считали, будто я пригласил вас на обед только потому, что моя жена куда-то уехала. Знаете, этакий немолодой распутник в поисках любовных приключений.

Шарлотта почувствовала, как от такого прозаического объяснения сердце у нее оборвалось. Потом она устыдилась, что так неверно истолковала его слова. «Кого, дорогая, ты пытаешься обмануть?» — подумала она.

— Хотите кофе? Вам надо выпить чашечку, прежде чем ехать, — проговорил Дэвид, поднимаясь и собирая тарелки.

Шарлотта отнесла бокалы в кухню, чувствуя, что ее выпроваживают, и ненавидя себя за то, что навоображала, как ей удалось завоевать внимание этого человека. Но когда Дэвид закончил молоть кофе, он поразил ее тем, что ответил все-таки на ее вопрос:

— Когда Билли умер, нас с Элен ничего уже больше не связывало. Это звучит банально, я понимаю, но смерть ребенка способна доказать невозможность дальнейшего совместного существования. Вы, я уверен, понимаете, как невыносимо для мужчины признать, что не он, а кто-то другой может сделать его жену счастливее.

Шарлотта не нашла подходящих слов, чтобы как-то отреагировать на это откровенное признание, потому лишь задумчиво пила кофе маленькими глотками.

В угасающем свете летнего вечера Дэвид проводил ее к машине. Открыв дверцу, Шарлотта обернулась, чтобы попрощаться. Она была уверена, что он собирается приблизиться к ней или даже дотронуться. Но он просто посоветовал ехать осторожнее и повернулся, чтобы уйти. Когда она завела мотор, Дэвид уже исчез.

По дороге домой Шарлотта удивлялась сама себе: с какой стати она так на него разозлилась? Она вспомнила Пола Робертса — аналитика из банка «Броди Макклин» и улыбнулась. Он пригласил ее пообедать завтра.

Глава четвертая

— Невесело, да?

Джеймс Мэлпас отложил в сторону черновик доклада и принялся изучать глянцевую обложку лежавшего у него на столе для совещаний годового отчета о деятельности компании «Мартиндейл». Аналитик боялся именно этого момента: человек, от власти которого зависела его карьера в банке «Броди Макклин», собирался вынести ему приговор. Робертс полночи сидел над этим отчетом, переделывая каждый параграф, чтобы, не прибегая к откровенной лжи, заставить результаты исследовательского отчета выглядеть более оптимистичными.

— Думаю, учитывая сложившиеся обстоятельства, вы чертовски хорошо поработали, — пососав зуб, продолжал Мэлпас.

Как всегда бывало в присутствии Мэлпаса, Пол не нашелся, что ответить. Он сидел напротив директора департамента финансирования промышленных корпораций, вертя в пальцах карандаш и гадая, что произойдет дальше.

— Я прикидываю, как бы немного поиграть с некоторыми цифрами, — проговорил Джеймс задумчиво и посмотрел на Робертса. Взгляд его был открытым и обезоруживающим. — Это понравится Певзу.

— Можно, конечно, раздуть прибыли от продажи радаров и проявить больше снисходительности в отношении размера налогов, — с готовность подхватил Пол. — Затем я покопаюсь в вопросах колебания курса акций, чтобы маклеры были довольны.

Молодой аналитик гордился, что ему удалось разобраться в концепции «верхних и нижних границ колебаний курса акций».

— Полагаю, что мы неплохо поработаем. Пол, — улыбнулся Джеймс. — Как насчет рюмочки сегодня вечером? Поедем в половине шестого в мой клуб и поболтаем. Вас это устраивает?