Лучший из лучших - Шерил Вудс

Когда Елена возвестила о конце занятий, Марк взял полотенце Эрин и сел на один из неудобных железных стульев, расставленных здесь для тех бесстрашных душ, чей энтузиазм был чрезмерным.

– Устали? – с надеждой спросила она.

– Ни капельки, – добродушно ответил он. – Было весело, но вот душ я принял бы с удовольствием.

– К сожалению, здесь только одна душевая, да и ту сейчас займут женщины. Вы можете принять душ, когда все помоются.

– А вы прямо спортсменка.

– Не совсем. Не такая уж я любительница всяких упражнений.

– Вы уверены? – мягко проговорил он, и в его глазах засверкали опасные искорки.

Этот взгляд должен был насторожить ее. Но этого не произошло. Внезапно, прежде чем она успела что-либо понять, он уже был на ногах и обнял ее. Он нежно гладил ее вспотевшие руки и плечи, вызывая невыносимые чувственные ощущения, которые достигали каждого нерва и заставляли трепетать. Ошеломленная необычной реакцией своего тела, Эрин подняла глаза, чтобы встретиться с его взглядом.

– Я всегда считал такие упражнения чрезвычайно возбуждающими, – глухо прошептал он, губами касаясь ее влажной шеи. Перенося поцелуи с горла на шею, он добрался до пульсирующей артерии, которая, без сомнения, подсказала ему, что Эрин не равнодушна к его ласкам. Она глухо застонала и обнаружила, что ее руки обхватили его за талию и крепко держат его мускулистое тело, стараясь объединить их тела в опасном порыве страсти.

Их губы соприкоснулись, и его подрагивающий и дразнящий язык проник в ее рот. Она никогда не смогла бы поверить, что ее и без того горящее тело может воспламениться еще больше, но так и произошло, и теперь внутреннее тепло разожгло яростный огонь. И в то же время твердое свидетельство его страсти возбудило и испугало ее. Эрин поняла, что Марк необходим ей, и не только в физическом смысле. Теперь ей стало ясно, что это стремление она испытывала давно. И Эрин еще теснее прижалась к нему, слегка покачивая бедрами.

Неожиданно из его груди вырвался стон, и Марк отпрянул от Эрин.

– Принцесса, мне всегда хотелось заняться любовью в зеркальном зале, – отрывисто произнес он. – Но сюда в любой момент могут нагрянуть пятьдесят женщин.

– О, – мягко пролепетала она, со смущением возвращаясь к реальности.

Он почувствовал ее смущение.

– Может, как-нибудь в другой раз? Эрин замотала головой, как будто хотела стряхнуть с себя что-то. Сердце продолжало бешено колотиться, но голова пришла в норму.

– Обед, – рассеянно сказала она, избегая вопроса, как будто не поняла его.

Марк вздохнул.

– Не совсем тот ответ, которого я ждал, но для начала и это сгодится. Примите душ.

Когда Эрин приняла душ и ожидала Марка, ее мысли пришли в порядок. Ее поражало не просто физическое влечение к Марку, а глубина и сила этого влечения. Она достаточно хорошо знала себя, чтобы не осознавать, что за этим скрывается не элементарная похоть. Околдованная, она начинала верить ему и не могла взять в толк, почему это произошло. Несколько мгновений, которые она провела в его объятиях, убедили ее в одном: либо их отношения должны развиваться естественным путем, либо все необходимо прекратить. Первое ужасало ее, но второе ввергало в пустоту и одиночество. Она тяжело вздохнула. Может, не стоит принимать решение именно сегодня, хотя в глубине души она осознавала, что откладывать больше нет смысла.

– Готовы, принцесса?

Эрин глубоко вздохнула и улыбнулась.

– Готова. Куда мы направляемся?

– У меня есть желание съесть огромную пиццу с сыром, острым перцем, луком, чесноком и колбасой.

У Эрин расширились глаза.

– Вы меня разыгрываете?

– Все эти занятия разбудили во мне зверский аппетит. А вы, я думаю, предпочтете какой-нибудь салат?

– Пожалуй.

– И думать забудьте. Это не здоровая пища. Вы заморите себя голодом.

– Не заморила же до сих пор.

– Когда вы в последний раз пробовали толстый и острый кусок пиццы?

– На последнем курсе колледжа.

Марк сокрушенно покачал головой.

– Вы многого лишились за эти годы. Но ничего страшного. Я берусь исправить положение.

– И вы станете сидеть со мной по ночам, если я заболею?

– Я думаю, такого не случится, – с теплотой в голосе проговорил он.

Когда они подошли к маленькому итальянскому ресторанчику, Эрин вдохнула воздух, напоенный ароматами чеснока, томатного соуса и специй. Он всколыхнул в ней мимолетные воспоминания о годах, проведенных в стенах колледжа.

– Мы возьмем большую пиццу со всем-всем, кроме анчоусов, – заказал Марк официанту. Затем посмотрел на Эрин: – Пиво?

– Содовая.

– Вы неповторимы.

– Я стараюсь исключить побольше калорий.

– Хорошо. Пиво и содовую, – довершил он заказ. Когда официант ушел, Марк посмотрел на нее и спросил: – Как у вас прошел день? Снова чистили туалеты?

– Нет. Я носилась по городу.

– Что вы имеете в виду?

– Мой агент наметил мне подходящие места, и я ходила по рекламным агентствам и выясняла детали.

– Нашли что-нибудь подходящее? Эрин скептически взглянула на него.

Терри никогда не интересовался ее делами. Когда она пыталась радостно сообщить ему о прекрасном предложении, он либо переводил разговор на другую тему, либо вообще не хотел слушать.

– Вас это вправду интересует?

– Меня интересует все, что касается вас. Эрин пожала плечами и начала рассказывать:

– Ну, хорошо. В одном месте предложили неплохую роль. Это не реклама, правда. Что-то вроде мыльной оперы. Я разговаривала со сценаристом: это будет женщина, которая приехала в город и произвела фурор.

К ее огорчению, Марк расхохотался:

– Вы в этой роли?

– А почему вы смеетесь?

– Вы выглядите слишком невинной, чтобы играть роль порочной и распутной дамы.

– Большое спасибо, – с сарказмом заметила Эрин.

– Я полагал, что это прозвучит как комплимент.

– Я актриса и обязана сыграть любую роль.

– Понятно. Извините меня. Ну и что же они сказали?

– Они попросили меня прийти на просмотр через неделю. Мне надо будет разучить пару сценок. И они попробуют меня ведущим актером.

– Вы имеете в виду любовные сцены?

– Одна из них любовная.

– Вам не надо порепетировать? Я могу оказать содействие.

– В этом я не сомневаюсь.

– Отлично. Я с нетерпением буду ждать, – приняв ее слова за согласие, обрадовался он.

– Марк… – пыталась протестовать она, когда официант внес поднос с пиццей и напитками, накрытый салфеткой.

– Об этом позже, принцесса. А сейчас нам предстоит серьезное дело.

– Вы же не думаете, что мы съедим такую гигантскую пиццу? – спросила она, чувствуя, что ее желудок не согласен с ее разумом.