Мой путь к мечте. Автобиография великого модельера - Томми Хилфигер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я открываю магазин! — сообщил я семье.
— Какой? — спросила моя мать.
— Типа хэдшопа, — ответил я ей.
— Что такое хэдшоп?
— Там продают благовония, свечи и одежду хиппи, — подхватила одна из моих сестер.
— О, как мило, Томми! — произнесла моя мама.
— Ты не можешь начать свой бизнес без каких-либо знаний о розничной торговле, — сказал мой отец. — У тебя ничего не получится.
Не «какая замечательная идея, думаю, ты поступаешь разумно». Не «считаю, это здорово, что ты работаешь и пытаешься заработать». Мое заявление не слишком обрадовало отца. Он хотел, чтобы я поступил в колледж и получил степень, и не желал слушать про магазин, который я собрался открыть. Даже если бы я сказал ему, что намереваюсь попасть в космическую капсулу и отправиться на Луну с Нилом Армстронгом, то и тогда он посмотрел бы на меня холодно и произнес: «Ты такой неудачник». После стольких лет его презрения я предполагал подобную реакцию и был подготовлен к ней, но это не ослабило укола обиды. Теперь я это понимаю вроде бы. Но тогда мне действительно нужно было его одобрение.
После обеда мы с Ларри и Джоном снова собрались в магазине и закончили покраску. Потом пошли в кофейню, чтобы выработать стратегию бизнеса. Мы собирались открыться через неделю, первого декабря, но прежде нам надо было раздобыть товары для продажи.
Мы позвонили нашему боссу в магазине Sunflower и на следующий день отправились на Кейп-Код, чтобы приобрести кое-что из его остатков бижутерии. На обратном пути заехали в Итаку и купили двадцать пар джинсов-колоколов. Мы подготовились. Магазин открылся в субботу. Про нас уже говорили, как о парнях, которые изменились после возвращения из Кейп-Кода. Когда мы сказали своим друзьям, что открываем магазин, они все зашли посмотреть, что из этого вышло.
Мы назвали свой магазин People’s Place — «Место для людей».
Джон Аллен молча сидел у двери, с коробкой из-под сигар для сбора денежной выручки — это было задолго до того, как у кого-либо из моих знакомых появилась кредитная карта, — и все товары были проданы. Каждый отдельный предмет. Нашим друзьям очень понравилось! Мы отчаянно нуждались в пополнении запасов. Теперь у нас имелось двести долларов. Где нам раздобыть джинсы-колокола?
В Нью-Йорке!
Спустя два дня мы с Ларри сели в его автомобиль и совершили поездку, занявшую четыре с половиной часа.
У меня с Нью-Йорком связана одна история. Когда мне было пятнадцать, мы с группой ребят арендовали на выходные автобус транспортной компании «Грейхаунд». Наши родители отправляли нас в поездку пугающими фразами: «Будьте осторожны! Там похищают детей! Там есть убийцы!»
Улицы кипели энергией, исходившей от движущегося транспорта, пешеходов, магазинов. Вы могли чувствовать запах хот-догов и квашеной капусты на тележках разносчиков, а также запах гари от подземки, который распространялся через вентиляционные решетки на тротуаре. Мы прошли пешком до Таймс-сквер и увидели на улице сутенеров, рекламные плакаты варьете со стриптизом, названия бурлескных фильмов на неоновой рекламе с бегущей строкой. Никогда прежде не испытывал ничего подобного! Я старался сохранять невозмутимость, но был по-настоящему напуган.
Мы оказались в квартале Гринвич-Виллидж, или «Деревне», на Бликер-стрит. И увидели битников — ребят в беретах, сидевших на тротуаре, которые играли на барабанах бонго. Не знаю, что они там курили, но пахло как-то странно. Мы сидели в открытых кафе и были в восторге от происходящего.
Через год мы снова посетили этот город. Мать моего друга Ларри родом из Бруклина, так что его семья регулярно ездила туда и обратно, и его старшая сестра Линн подсказала нам, куда нужно зайти. В нашем понимании она была суперпродвинутой, и она взяла нас под свое крыло, даже позволила нам спать на ее диване.
Старший брат Джона Шинглера, искушенный Роб, жил на Манхэттене, на пересечении Второй авеню и 84-й улицы, и нам хотелось потусоваться с ним, потому что он олицетворял собой то, что может случиться с нами, если когда-нибудь выберемся из Элмайры. В то время как Джон отращивал козлиную бородку, а Ларри носил очки в проволочной оправе и бакенбарды в стиле Джона Леннона, у меня все еще сохранялись детские черты лица.
— Роб, пойдем потусим, — сказал его младший брат.
Роб посмотрел на меня.
— Нет, я на самом деле…
Он не хотел оказаться в обществе опрятного мальчика-коротышки, на вид совсем подростка. Я мог ослабить их крутизну.
Так что мы направились в Деревню без него. В клубе на Бликер-Стрит играла рок-группа Velvet Underground. Мы купили билеты и сели за круглый стол, ожидая начала представления. Раньше я не был на шоу. Посмотрев меню, обнаружил, что кока-кола стоила полтора доллара за стакан. Там, откуда я приехал, кола стоит четверть этой суммы. Когда подошел официант, я отказался.
— Нет, — сказал он мне, — у вас должен быть напиток.
Я тянул эту колу всю ночь.
Когда открыли бордовый бархатный занавес, осветили сцену и выступление началось, меня охватил озноб. Музыканты стояли спиной к аудитории, и с первыми аккордами музыки они все развернулись в унисон. Итак, это был рок-н-ролл — «качайся и крутись»! Какая сила! Музыка лилась громко, возбуждающе, безостановочно. Раньше я слушал музыку по радио, и у меня были любимые записи, но никто не рассказал мне о разнице между звучанием на виниле и живым исполнением, когда профессиональная группа играет в трех метрах от тебя. Мой мир буквально пошатнулся!
Не хотелось покидать Бликер-Стрит. Никогда. Хотелось тусоваться и нежиться в энергии, стать частью этой атмосферы. У меня пропал всякий интерес возвращаться в Элмайру. И все же мне пришлось вернуться, чтобы окончить старшую школу.
И вот мы снова оказались в этом городе. Прошел всего год, но я уже не был прежним ребенком. Мы направились прямо к площади Святого Марка в Ист-Виллидж, одному из центров покупки товаров контркультуры в Нью-Йорке.
Для меня площадь Святого Марка на пересечении Второй и Третьей авеню была центром Вселенной. Концертный зал рок-музыки «Филмор-Ист» находился в двух кварталах. Именно там Джими Хендрикс, Grateful Dead, The Byrds, The Who, Steppenwolf, Jethro Tull — группы, которые мы почитали, но могли лишь мечтать увидеть вживую — выступали каждую ночь. Улицу заполонили люди, похожие на музыкантов. Битников больше не было, в Нью-Йорке царили хиппи. С чего бы начать? Кузен Ларри, Сэм Уорцел, владевший магазином детской одежды в Нижнем Ист-Сайде, был в курсе дела и предложил зайти
