Темнота - Владислав Ивченко

-От холода.

-Вряд ли. Это страх, но вы боитесь в этом себе признаться. Двойной страх: боитесь меня и боитесь об этом подумать. Зря. Ничего зазорного в страхе вашем нет. Все боятся бога, а для вас я бог.

-Я действительно замерз, дайте какую-нибудь одежду.

-Чтобы больше не возвращаться к бытовым мелочам, они так портят беседу, предупреждаю вас, что ни одежды, ни еды не будет на всем пути. Вода вам не понадобится, здесь прохладно. Относительно оправления, то просите, устроим, благо кресло ваше для этого приспособление. И не вздумайте уписаться, за это бью долго и больно. Одну дуру даже забил насмерть. Так что учтите. Теперь же вернемся к пути. Мы пока сделали один только шаг, нужно торопиться.

-Подонок! Сволочь! Ублюдочная тварь!

-Хватит, хватит пустых слов. Вы не проймете меня ругательствами.

-Сука. Козел.

-Вы, как ничто, не можете повлиять на реальность.

-А я стану дурным сном, кошмарным сном!

-У здорового человека со спокойной душой сны бывают только хорошие.

-Да ты же садист, извращенец!

-Во-первых не тыкайте мне, во-вторых вы верите в Бога?

-Причем тут бог?

-Не причем. Просто если допустить, что он есть, то это он извращенец и садист, это он создал мир, создал тебя, меня. Значит он и виноват, я же просто выполняю свое предназначение. Если же Бога нет, тогда каждый бог и каждый может вершить судьбы других. Могу и я, в этом нет ничего садистского. Я бог, я вас сотворил и я же уничтожу, где здесь извращение?

-Вы меня не создали.

-Создал. Пока вы были свободны и улыбались, то были не моим творением. Связанный и дрожащий от страха, вы мое и только мое порождение. Как и в той реальности. Бог там есть, пока ты не можешь ничего поделать, связан и дрожишь. Но как только освободишься, бог сразу летит на свалку. Вы не обольщайтесь, вам освободиться не удастся. Молчите. Правильно. Если захотите, можете и покричать, здесь хорошая изоляция никого не потревожите, только предупредите, я заткну уши. Не люблю криков. Дамам, бывшим здесь до вас, я завязывал рты. Уж больно крикливы, но вы, надеюсь, обойдетесь без этого. Как настоящий мужчина. Мужчинка.

-Сколько человек вы убили?

-Ни одного. Ни одного, кто мог бы подходить под это понятие. Разжиревшие, не первой молодости дуры, со средним образованием и более чем средними умственными способностями. Крикливые, пахнущие потом, с металлическими коронками. Эти были. Четыре или пять, они одинаковые, их трудно запомнить.

-А девушка?

-Какая девушка?

-По телевизору говорили, что пропала и девушка, семнадцать лет.

-Ух ты кобелек. Про коров не запомнил, а про сучечку усек, зачесалось в матне. Семнадцать лет, пропала, найти бы, да трахнуть. Не знаю я про девушку, не отвечаю я за всех пропавших шлюх. Поехала, наверное, в Москву счастье одним местом искать.

– Зачем выбирал именно коров?

Чирк ножом, еще одно ожерелье кровавых бусинок.

-Не надо мне тыкать! И не вой.

-Вы наверно скотник?

-Заткнись!

Выбежал вдруг из комнаты, хлопнув дверью. Свет выключил. Скотина. Маньяк. Слава наклонил голову и заплакал. От боли и близости смерти. Дрожь. Страх накатывался. Ведь это только начало. Дальше будут голод и холод. Не думать об этом. Собраться. Ведь есть характер. Плюнул в лицо, пытался ехидничать. Сопротивлялся. Тереть веревку и не думать о том, что будет. Вспомнил, где-то читал, что курицы которым только показывали еду но не давали, гораздо раньше начинали проявлять признаки голода и раньше умирали, чем те, которым и не давали и не показывали еду. Не думать о голоде. О чем думать? Вспомнить что-то приятное. Не так уж и много моментов. Самый приятный – она. Были дела, были. Дергал веревку и вспоминал. Помогало. Не сдастся он так легко. Перетрет веревки и придушит гада. Приятно представлять, как стиснет руки на его шее. И через минуту пузыри пойдут. Перетрет. И с ней еще побесятся, вся жизнь впереди. Он выйдет из этого подвала, увидит свет и ее увидит. Время шло. Может уже вечер. Может ищут, вызванивают, расспрашивают, может кто-то видел его. Не пропадет. Веревка будто поддается, еще пару часов и победа. Снова зажегся свет. Матернулся со злости. Минута и дверь открылась. Маньячок.

-Вот, видите? Шесть кандал. Или кандалов? Вы не знаете как правильно? Я раньше никогда их не использовал, поэтому не знаю. Ну ничего.

-Чем же плохи веревки?

-Не эстетичны. И путь у нас длинный, решил о вас позаботиться. Да, да именно о вас. Вы не видите, но должны чувствовать, что руки затекают. Веревки передавливают артерии, кровооборот ухудшается и начинаются различные неприятные явления. В коротком периоде это маловажно, но вас ждет долгий путь, так обойдемся без загнивающих рук. И вам будет неприятно и мне. Мне даже вдвойне, представляете – гнилой сон.

-А голодный и дрожащий сон вас не смущает?

-Ничуть нет. Без этого никак нельзя. Условия пути. Голод и холод отлично освобождают человека от шелухи, которой он оброс, особенно в последнее время. Шелуха состоит из фальшивых понятий, ну вроде любви, чести и прочей белиберды, которой придают много значения. Хотя она ровным счетом ничего не значит. Потому что человеку важны эти понятие лишь тогда, когда он сыт и тепло одет. После хорошего обеда в удобном кресле, человек с удовольствием поразглагольствует о человечности, всепрощении, добре, патриотизме, совести, список можно продолжить. Но стоит ему хорошо выголодаться и намерзнуться, как вся эта шелуха опадает, заменяясь самым главным и естественным, из чего состоит человек – желанием выжить. Пусть в сытости и тепле мог он говорил о дружбе, дрожал от любви, защищал честь, но когда голод поселился в каждой клеточке его мозга, когда промерз до позвоночного столба, тогда он убьет лучшего друга на мясо, обменяет любимую на кусок хлеба и будет лизать всем ноги, чтобы выпросить еще. Таковы люди. И не потому что порочны, а потому что естественны. Это основа человека, его суть. Остальное наносная муть. Всякие дружбы, чести, любови и прочая глупость есть лишь следствия излишнего питания и ожирения мозга. Очень кстати опасная болезнь. Первобытный человек не забивал себе голову ахинеей, а стремился выжить. Выжить среди голода, хищников и болезней. Поверьте мне, он еще не был обременен шелухой. Не разрисовывал стены пещер мертвыми картинами, а наслаждался живыми, мгновенными и великими. Но как только люди стали производить больше, чем могли потребить в естественном состоянии, шелуха сразу стала нарастать, оболочка за оболочкой. Была попытка спастись от этой заразы, строили пирамиды, великие стены, рыли каналы, но это не спасало. Часть очищалась, остальные оставались больны. Многие слишком хорошо жили, не были заняты выживанием, появилось свободное время. Лень подвигла на размышления, люди стали создавать шелуху. Как снежный ком росла она, обертка за оберткой. Причем чаще всего в обеспеченных слоях. Дворянчики рассуждали об учтивости и любви к прекрасной даме, скупердяи-купцы о святости труда и реформации религии, только голодные крестьяне пытались выжить на тощих полях и были почти свободны от мусора. Сталин пытался вернуть людей к первобытному идеалу, но не смог. Опять была эпоха жира и только сейчас людей стали очищать. Не думаю, что правители делают это намеренно, слишком тупы эти самозабвенные воры. Но факт остается фактом: шелуха стремительно слетает, обнажая зерно. «Выжить!» написано на нем. Неосознанно, не понятно зачем, но выжить. Я думаю, мы будем первой европейской страной, вернувшейся в чистый и простой мир первобытности. Конечно это ворье в мундирах и пиджаках, жирующее, но по вялости мозгов, не создающее оболочек себе, это братство тупости и лжи создает взамен других шелуху зависти у народа. Но это не страшно, еще несколько лет голода и унижений и люди перестанут даже завидовать, потому что еды, поступающий в организм, будет хватать только на обогрев тела, добывание пищи и простейшие мозговые реакции. Когда станет ясно, что разворовано все, президент и тысячи его мелких копий с переразвитыми за счет мозгов челюстями уедут к своим счетам и недвижимости, здесь же воцарится необычайная стерильность мыслей. Нажраться, баба, не замерзнуть и чтоб не съели. Это будет чистый человек, без всяких надуманных одежд, настоящий человек. Страна на правильном пути.

-А вы чего же сами не становитесь настоящим человеком? Кстати там будут паразиты, грязь, различные неудобства. Не хотите?

-Что касается хотите. Процесс очищения не зависит от чьего-то хотения. Голод и другие мучения очистят вас в любом случае. Насчет меня. Как известно, Философ не обязан жить так, как учит его философия. Еще Сенека сказал. Сам себе очищение устраивать не хочу. Общее наступление первобытности и полного очищения человека ожидаю лет через пятьдесят. Мне сейчас 52 и я, к сожалению, не доживу до золотого века.

-Мне дайте возможность дожить.

-Не доживете, не дожили бы. В чистом мире не будет стариков. И все равно я не против. Я же не планировал вас излавливать, сами подвернулись, еще заметили кровь на ящике. У меня выбора другого не было. А сейчас я даже рад. Проведу на вас эксперимент, ускоренно смоделирую весь путь очищения человека. Тем более вы очень даже подходите. На вас много шелухи. Жаль, что нет здесь вашей сучки, а то бы вы здорово отыграли роль мужчинки, смелого, не сдающегося. Очень интересный вид шелухи, но нужна баба. Вам нужна, чтоб не сразу слетела шелуха, а постепенно. Хотя и так будет на что посмотреть. Интересно помогать вам очищаться от шелухи. Предыдущие коровы имели всего несколько оболочек, да и то таких жалких, как зависть или жадность. Очищать их было легко и неприятно, тогда как вы обещаете мне много любопытного. Но мы сильно заговорились, пришло время и поработать. Вот вата, вот хлороформ. Дышите. Не дергайтесь, вам же хуже.