Няша-беременяша (СИ) - Сазонова Юлия

А потом хмыкнула и пожала плечами, махнув рукой под радостный визг Брянцевой:

— Ладно. Я согласна. Почему бы и нет, в конце-то концов? Правда, я искренне сомневаюсь, что этот Кошмар…

Мою фразу на полуслове оборвал сигнал о входящем сообщении. Взяв в руки телефон, я смахнула заставку и открыла сообщение. Чтобы едва успеть поймать летящую вниз челюсть, читая сухие, но не оставляющие место фантазии строки:

«Ресторан «Элиза», сегодня, в шесть вечера. Готов оплатить всё меню в двойном объёме. Гор».

Откуда у него мой номер телефона, а? Какая му… Мудрая женщина успела меня сдать? Это было первое, что я подумала. А второе…

Почему у меня нет ни капли возражений, а?!

Глава 12

Первое правило успешного адвоката — ты должен быть на шаг впереди своего противника. Он должен лишь выбрать, каким будет следующий ход, а ты уже воплотить его в жизнь и пожинать плоды заслуженной победы.

И, если подумать, не так уж важно о чём идёт речь. О выигранном многомиллионном иске или же о девушке. Об одной очень интересной, особенной девушке с милым прозвищем «Лёля».

— Лё-ля… — я произнёс это медленно, по слогам. Словно смакуя, пробуя на вкус это милое, домашнее имя. — Ольга Сергеевна Зеленцова… Ну надо же, как интересно получилось…

На губах самая по себе заиграла лёгкая, полная предвкушения улыбка. А стоило вспомнить, что через каких-то там полтора часа меня ждал ужин в такой очаровательной компании, как желание работать испарялось напрочь.

— Игорь Леонидович, будут ещё какие-то указания? — в кабинет заглянула вездесущая Катрин. Смерив нагло пустующий стол Алекса обречённым взглядом, она скрестила руки на груди и угрюмо буркнула. — Мне что, опять за ним всё подчищать?

— Не-а, — я хмыкнул, припомнив в какую передрягу угодил Воронов. А ведь это ещё цветочки, учитывая список дел на завтра. — Вот вылезет из обезьянника, тогда и разберёт весь этот бардак.

— Обезьянника? — Соколова удивлённо хлопнула глазами, нервным жестом вернув на место вечно сползающие с носа очки. — Боже, куда этот остолоп вляпался?!

И, правда, куда этот остолоп вляпался?

Я сощурился, прикусив кончик карандаша. И невинно пожал плечами, не испытывая абсолютно никаких угрызений совести. Да, это я подбил друга на нарушение общественного порядка. Да, это я обеспечил ему пару «приятных» минут в обществе наших доблестных служителей закона. Но, во-первых, в институте он и не такие номера откалывал. А во-вторых…

Что ж, я ведь не обещал, что буду играть честно, не так ли?

— Ильин, у тебя такое выражение лица, как будто ты мир захватывать собираешься, не меньше, — Катрин возвела глаза к потолку, пробормотав вполголоса что-то похожее на «два дебила — это сила».

И подчёркнуто официально заявила, раскрыв свой неизменный ежедневник:

— Сегодня дважды звонил господин Шапошников. Напоминал о том, что ты так и не дал окончательного ответа относительно его дела.

— Катрин, драгоценная моя, — я невольно скопировал её тон, глянув на помощницу с шутливым упрёком. — У тебя в этой страшной книжке, ближе к концу, имеется замечательный раздел. Называется «Чёрный список». Запиши уже туда этого господина, а?

— Ну, он настаивает на том, что как твой непосредственный родственник…

— Как мой непосредственный родственник, он может идти в задницу, — совершенно серьёзно предложил я. И в который раз проигнорировал бодро вибрирующий смартфон, на котором раз за разом высвечивалось имя моего коллеги, партнёра и просто лучшего друга…

Почему-то решившего, что действительно может претендовать на эту девушку. Вот уж действительно, наивный чукотский олень.

— Опять оно, — педантично заметила Соколова, делая пометку в своей любимой записной книжке. — То самое загадочное выражение лица. Обычно, после этого в нашем офисе случается какой-нибудь апокалипсис. Локального масштаба.

— Например? — я заинтересованно склонил голову набок, прикидывая, хватит ли мне природного обаяния, чтобы заставить Зеленцову признаться в том, кто отец ребёнка.

Даже по самым смелым прикидкам выходило, что нет, не хватит. Но других способов добычи информации у меня не было. Пока что.

— У охранника появляется новый питомец, наш бухгалтер начинает говорить правду и ничего кроме правды, а Воронов предлагает мне выйти за него замуж, — здесь на щеках помощницы вспыхнул предательский румянец смущения. Но Катрин лишь сурово поджала губы, тут же ядовито добавив. — В балетной пачке. В розовой балетной пачке. Ты, кстати, так и не сказал, как он так жестоко тебе проигрался.

— Ты же знаешь, Катрин, — я притворно огорчённо вздохнул. — Профессиональные секреты разглашению не подлежат. Но могу дать подсказку. Чтобы заставить Алекса сделать то, что ты хочешь, надо всего лишь…

— Я убью тебя, Ильин! — вопль раненого бизона, раздавшийся со стороны приёмной, заставил меня уважительно присвистнуть. Надо же, Воронов побил свой личный рекорд.

В кои-то веки, он выбрался из отделения полиции меньше, чем за три часа.

— Ильин, ты…

— Красив, умён, обаятелен, шикарен, — с ходу перечислил я возможные комплименты в собственный адрес. И лукаво улыбнулся, подмигнув хихикнувшей Соколовой. — И если для тебя это новость, то я даже не знаю, чем тебе помочь, Воронов.

— Ты козёл! — наконец, смог сформулировать основную свою претензию товарищ и плюхнулся за свой рабочий стол, растекшись по креслу. — Сволочь хитрож… Хитровывернутая, млять! Я думал, это честный спор!

— Честный? Спор? — я иронично вскинул бровь, под одобрительный смешок Катрин. Та смерила Алекса нечитаемым взглядом и вернулась в приёмную, оставив нас один на один.

И я позволил себе тихо, мягко рассмеяться, качая головой на искреннее негодование и полный возмущения взгляд приятеля:

— Я не обещал, что буду играть честно, Алекс. Ни разу. Так что… В любви и на войне все средства хороши, друг.

— Вот так значит, да? — сощурился Воронов, стиснув пальцами подлокотники. — А как же братский кодекс, а? Что, отобьёшь у друга любовь всей его жизни?

На этот вопрос я откровенно и совершенно искренне расхохотался. Вытер выступившие на глазах слёзы, взъерошил волосы на затылке и заинтересованно выдал:

— Ты реально в это веришь, что ли? Воронов, окстись. У тебя последние года два одна любовь, да на все случаи жизни.

— Это какая же? Ураган Катрин? — хмыкнул приятель, явно растеряв свой боевой настрой. И это ещё раз подтверждало мои мысли о том, что спор на Лёлю — всего лишь очередная азартная авантюра.

Ну или Воронов задумал новую пакость и стоило быть настороже. Всё же фантазией этого придурка природа не обделила.

— Я всё слышу, — угрожающе протянули со стороны приёмной. — И можете не надеяться, Александр Всеволодович. Наши отношения никогда не выйдут за рамки моей рабочей компетенции.

— Это ещё почему? — тут же сделал стойку Алекс. Вот чего приятель не любил, так это намёка на свою несостоятельность.

Точнее на то, что в мире есть хоть одна женщина, способная устоять против его обаяния и шарма. И самомнения, ага.

— Александр Всеволодович… — мягко так, ласково протянула Соколова, показавшись в дверях нашего кабинета. Поправив очки на носу, она одёрнула подол строгой, деловой юбки и поудобнее перехватила папки с документами.

Окинув нас снисходительным взглядом, эта ведьма иронично заметила, уставившись на Алекса:

— Ваша вера в собственную неотразимость меня умиляет. Поверьте, Александр Всеволодович, даже если бы вы были самым последним мужчиной на земле… Я б на ваши сомнительные достоинства претендовать не стала. Ни-ког-да.

Выдав эту тираду, Соколова повернулась ко мне и вежливо добавила, с мягкой улыбкой:

— Игорь Леонидович, я развезу документы и домой. Если будет что-то очень срочное — для вас, я всегда на связи.

— Конечно, Катрин, — я проводил её смеющимся взглядом. Ровно до того момента, пока за ней не захлопнулась дверь нашего офиса. После чего вновь уставился на недовольно пыхтящего Воронова. — Челюсть подбери. И дыхательной гимнастикой займись, что ли… А то пар из ушей так и валит, не дай бог мозги закипят. Если там есть чему кипеть, конечно же.