Тревожное ожидание - Жан Брюс

Он быстро поднялся и застыл, благословляя полумрак, скрывавший красные пятна на его щеках.

– Я... Я хотел посмотреть, спите ли вы...

Она пришла в себя:

– Откройте ставни...

Когда он уже повернулся, она спохватилась:

– Нет, не надо. Вовсе необязательно, чтобы те знали, что вы у меня. Подходить к окну неосторожно...

Она приподнялась на локте.

– Включите свет, пожалуйста.

Менцель поспешил к двери, где был выключатель. Вспыхнул свет, заставивший их прикрыть глаза. Она взяла очки со столика, где стоял телефон, и попыталась встать, опираясь на трость. Он бросился к ней. Сначала она хотела отказаться, но потом устало согласилась:

– Да, вы правы...

Он взял ее под руку и почувствовал волнение, ощутив тыльной стороной ладони нежную упругость ее груди. До сих пор он не испытывал к ней сексуального влечения... Он густо покраснел и замер, потом убрал руку.

– Ну что же вы? Это так вы собираетесь мне помогать?

Эстер взяла его под руку сама, решив этим проблему, о существовании которой даже не подозревала.

– Отведите меня к окну. Я подожду, пока вы выйдете в прихожую, и только тогда открою.

Она тяжело опиралась на него, и он был от этого в восторге. Он хотел бы отнести ее на руках. Он видел несколько фильмов, заканчивавшихся так: герой уходил навстречу восходящему солнцу, неся на руках прижимающуюся к его груди героиню, одетую в белое и с такими же длинными светлыми волосами, как у Эстер.

Увы! До конца фильма было еще далеко... Шел дождь, тучи затянули солнце, а Эстер, возможно, вовсе не захотела бы, чтобы он взял ее на руки...

– Оставьте меня здесь.

Он ушел в прихожую, услышал, как она открывает окно, потом ставни. Напротив, среди деревьев парка, завывал ветер; по мостовой хлестал дождь. Отвратительная погода.

Эстер закрыла окно и задернула шторы.

– Выключите свет и идите сюда.

Менцель послушался. Тусклый серый свет едва пробивался в гостиную. Он хотел попросить у нее чего-нибудь поесть. Чашка хорошего кофе ему бы тоже не повредила. Стоя посреди комнаты и опираясь на трость, Эстер заговорила первой:

– Надо что-то делать. Мой брат не вернулся. Телефон перерезан... – Она посмотрела на аппарат: – Кстати, он все еще не работает?

Менцель подошел, снял трубку, послушал, покрутил диск. Тишина.

– Да, – сказал он, – все еще.

Она продолжила, напряженная, но хорошо владея собой:

– Я не хочу особо волноваться. Мой брат мог быть вовлечен в логическое продолжение авантюры и не сумел предупредить меня единственно доступным способом: по телефону. Вы приготовите нам завтрак, а я тем временем приведу себя в порядок и оденусь. Потом я выйду... Сначала я позвоню в агентство, чтобы узнать, есть ли у них новости от Артура, потом схожу в миссию США, чтобы уладить ваше положение...

Он согласился простым кивком головы.

– Вы поможете мне подняться на второй этаж.

Возле лестницы Эстер заколебалась: Артур брал ее на руки и поднимал на второй этаж, но она не решалась просить об этом едва знакомого и хилого на вид человека. Она мужественно поднялась по первым ступенькам, но вскоре остановилась с сильно бьющимся сердцем и искаженным от боли лицом. Она решилась:

– Мой брат поднимал меня на руках, но я не знаю...

Менцель покраснел:

– Я сильнее, чем кажусь...

И тут же обругал себя за это дурацкое замечание. Эстер обвила его шею рукой, и он поднял ее.

Она была тяжелой, намного тяжелее, чем он думал. Однако он поднялся наверх, напряженный, стиснув зубы, задыхаясь от усилия, но счастливый, что чувствует ее дыхание совсем рядом с собой.

Когда он ступил на площадку, по его лбу лился пот. Эстер сделала движение, чтобы высвободиться, думая, что он поставит ее здесь. Менцель донес ее до двери и попросил твердым голосом:

– Откройте.

Рукой, в которой была трость, она сумела повернуть ручку.

– Вы ведете себя неразумно, – сказала она. Поставьте меня перед туалетным столиком.

Он посадил ее на табурет, покрытый зеленым сатином. Вся мебель в комнате была обтянута той же материей. Здесь было уютно, свежо...

– Спасибо, – прошептала она, снимая руку с шеи Менцеля, и их лица соприкоснулись.

Он отступил, шатаясь; у него перехватило дыхание. Она посмотрела на него и улыбнулась. Улыбка была почти нежной.

Он пробормотал:

– Я... пойду сварю кофе.

– Ладно, – сказала она. – Хорошенько поискав, вы найдете все, что нужно.

Он спустился, прошел на кухню и начал там возиться, насвистывая. Время от времени он вспоминал, что на него идет охота, и тогда на несколько секунд сердце замирало от страшной тревоги. Потом у него в ушах звучал чудесный голос молодой женщины, он снова видел ее улыбку, когда она благодарила его наверху...

Она позвала его минут через двадцать. Он поднялся. Эстер оделась в строгий темно-серый костюм, который ей очень шел. Она была ослепительно хороша, великолепно сложена... и искалечена.

Он взял ее на руки, чтобы отнести вниз. Сейчас нести было гораздо легче, скорее всего потому, что она меньше напрягалась.

Они быстро поели. Казалось, она очень спешит.

– Главное, не делайте глупостей, – посоветовала она. – Не открывайте никому, кроме меня.

Он попросил ее послать деньги в гостиницу «Гарибальди», чтобы избежать преследования за мошенничество, помог ей надеть непромокаемый плащ и шляпу и довел до двери.

Прежде чем открыть, она посмотрела на него с совершенно новым выражением.

– Вам надо умыться и побриться. Все необходимое найдете в ванной или в комнате моего брата. Если в чемодане у вас есть свежая сорочка... и галстук, который не похож на веревку... Я не говорю о костюме... Но все-таки.

Она улыбнулась и закончила:

– Идите в гостиную. Я выхожу...

Он подчинился, услышал, как открылась, а потом закрылась дверь, вернулся запереть засовы, остановился перед зеркалом и посмотрел на себя.

Его глазам открылось жалкое зрелище: грязный, противный, неопрятный...

Идя мыться, он подумал, что, возможно, найдет в доме утюг, чтобы погладить костюм и галстук.

Закрыв калитку, Эстер Ламм пошла направо, опустив голову. С юга дул сильный ветер. Деревья парка стонали и гнулись под его порывами. Дождь, сносимый ветром, перебегал быстрыми волнами по мокрому тротуару.

На улице не было ни души.

Вполне понятно.

Нагнувшись вперед, опираясь на трость, Эстер продолжала путь, сильно хромая.

Теперь, когда за ней никто не наблюдал и не надо было притворяться, она перестала бороться с глодавшей ее тревогой за судьбу Артура...

Что с ним случилось? Где он? Что делает? Жив ли он еще? Не разделил ли участь Франца Халлейна?

Ужасно.

Перед ее мысленным взором встало грустное и некрасивое лицо Стефана Менцеля. У него был жалкий вид, однако его мозг делал его одним из величайших ученых своего поколения. Он остался ребенком во всем, что касалось отношений с внешним миром, особенно с женщинами. Он остался ребенком, став великим человеком... Смешно...

Он был неплохим парнем, но Эстер не хотела бы выйти за него замуж...

Она вздрогнула и нахмурилась, удивленная, что ей вообще пришла в голову такая мысль.

Странно.

Мимо проехал автобус, забрызгав ее грязью. Она уже чувствовала усталость... У нее никогда не хватит сил дойти до дипломатической миссии США.

Никогда.

На виа Баттисти можно найти такси.

Она перешла через виа Рисмондо. В центре перекрестка полицейский в непромокаемом плаще регулировал движение.

Сзади подъехало такси. Она с трудом сделала шаг в сторону, чтобы ее не забрызгало грязью. Машина остановилась у тротуара в нескольких метрах от нее. Из нее выскочил высокий толстый мужчина в дождевике и зеленой шляпе и нагнулся к дверце, чтобы заплатить за проезд.

Эстер прибавила шаг, опираясь на трость. Это такси было огромной удачей... Она остановилась возле пассажира, ожидавшего сдачу.

– Вы свободны?

Шофер выглядел не очень симпатичным, но ничего.

– Вы же видите, – буркнул он.

Пассажир взял сдачу, открыл дверцу и помог Эстер сесть. Она с трудом забралась в машину, поставила трость, опустилась на сиденье и повернула голову, чтобы поблагодарить незнакомца.

Мужчина тоже сел, захлопнул дверцу и хладнокровно скомандовал:

– В путь!

Одновременно он достал пистолет с длинным стволом и наставил его на Эстер.

– Я не желаю вам никакого зла, – сказал он. – Это всего-навсего для того, чтобы сразу пресечь возможные нежелательные реакции.

Такси пулей сорвалось с места. Парализованная страхом, Эстер сжалась и молча ждала продолжения.

Машина свернула направо, обогнула синагогу и поехала прямо.

Дворец правосудия. Виа Фабио Северо.

Эстер осторожно повернула голову, чтобы рассмотреть своего похитителя.

Круглое, плохо выбритое красное лицо, густые черные усы, черные глаза, бородавка возле левой ноздри широкого красного носа. Рот неожиданно тонкий.