Записки колдуна (СИ) - Кирус Клим

— Ладно тебе, мое имя Эрик, — обиженным тоном ответил я, стараясь звучать как можно более естественно, — но ты это и так знала. Мне повезло меньше, так как твоего имени не слышал.

— Так, Маэль, и куда нам идти дальше?

— Во дворец, конечно, — беззаботно бросила она.

— Ты с ума сошла? Какой дворец? Там все перевернуто, во дворце твоем, а я нежелательное лицо номер один! — всплеснув руками, возразил я.

— У меня там флатка. А ты предлагаешь идти пешком? — спокойно парировала эльфийка.

— Маэль, значит?

— Маэль, — с любопытством смотря на меня, ответила она.

— Это чтобы знать, какую гравировку на надгробие заказывать, — съязвил я. — Но в любом случае, мне очень приятно познакомиться. Не будем возвращаться в замок, там сейчас, как в улье после удара палкой — уж очень большой шанс быть ужаленными.

— Не очень я тебя понимаю, Эрик, — внимательно разглядывая меня, ответила Маэль. — Ты просил за стену, мы попали за стену, ты спросил, куда нам дальше — я ответила, что в замок за транспортом, пешком на темную сторону добираться всю жизнь будем.

— Мне понятны твои опасения, но странно, что тебе не понятны мои. Мы пойдем от замка и точка. Найдем транспорт в другом месте, разве это трудно?

— Ты такой упрямый, Эрик. «И точка.» А, может, лучше три…? — Не понял я ее слов, — не важно. Где твой дух авантюризма?

— Какого авантюризма? Я трезво оцениваю наши шансы, только и всего. Это не тебя ведь ждет свежевание заживо.

— Вообще-то, меня ждет кое-что похуже, — с неподдельным страхом в голосе проговорила Маэль. В этой фразе было столько искренности, что я отбросил сомнения в том, что мы в одной лодке.

— Тогда я совершенно не понимаю причин для твоего веселья, — растеряно опустил руки я.

— Веселье помогает отогнать страшные мысли, — ее глаза даже ярче загорелись, — так проще справиться с неприятностями.

Мысль мне показалась интересной, чтобы ее не отбрасывать сразу.

— А ты не думала, что страшные мысли помогают искать выход из страшных ситуаций, подстегивая инстинкт к выживанию?

— А зачем вообще тогда выживать, если жизнь всегда наполнена страшными мыслями? Для настоящей жизни просто не останется времени. Жизнь прекрасна, если ты прекрасен, и никак иначе.

— Но ведь не в ситуации, когда я совершенно не понимаю, что происходит, где потеря контроля — смерть.

— Кое-что похуже смерти. Знаешь, когда ты будешь думать, что понял жизнь, я тебя покину, потому что в тот момент ты либо станешь богом, либо перестанешь двигаться и будешь неинтересным.

— А ты не думаешь, что и сама можешь стать такой?

— Тогда это будут твои проблемы.

— Вот как ты говоришь. А не рано пугать меня своим уходом?

— Не глупи, я не хочу никого пугать, тем более, тебя, это всего лишь выражение мысли, суть которой в том, что ты никогда не будешь понимать, что происходит, пока продолжаешь движение, а это всегда сопровождается риском, поэтому можно попробовать получать удовольствие от жизни по моему правилу.

— А ты еще меня назвала упрямым. Давай так, я приму твою философию, но в замок мы не пойдем за твоей флаткой, а найдем ее в другом месте.

— В другом месте мы не найдем ее, флатки на дороге не валяются. Хорошо, пойдем пешком, глядишь, из этого выйдет неплохое приключение.

— Надеюсь, обойдется без приключений.

— Эй, ты мне обещал только что попробовать получать удовольствие. — Серьезным тоном проговорила Маэль.

— И это ты еще говоришь, что не понимаешь меня.

— Да, иногда ты выражаешься странно, но я не отрицаю, что некоторые мои фразы тебе могут быть не ясны. Мы, все-таки, разные, если ты обратил внимание. — Приятельски она ударила своим кулачком мне по плечу.

— Ладно-ладно, так куда нам идти? — Повторил я свой первоначальный вопрос.

— Вдоль реки, конечно же, — бросила она в ответ, словно это должно было быть очевидным.

Мы шли с ней вдоль русла реки, прочь от стены, от замка и короля, даже если он всего лишь пешка, Совета магов, будь они хоть трижды королями. Какое-то время мы молчали, погруженные каждый в свои раздумья. Я рассматривал пейзажи кругом и удивлялся, что все это не навевает никаких воспоминаний о названиях цветущих трав, невысоких деревьев с причудливыми листочками, мелких насекомых, кружащих над морем трав и полем водной глади. Больше того, листья деревьев мне кажутся причудливыми не менее, чем облик моей спутницы. Вот эльфов я сразу знал, хотя и они предстают диковинными существами в моей голове. Это говорит о том, что я здесь не бывал, но истории слышал, это точно.

Маэль прошла на несколько шагов вперед от меня, так, что я смог ее полностью рассмотреть. Со спины между нами не было никакой разницы, как между представителями разных рас, только длинные уши пробивались сквозь густые каштановые волосы, струящиеся по ее плечам огненным потоком. Эти уши выглядели странно — определенно, но в то же время так естественно, как будто у эльфов и не могло быть по-другому. Собственно говоря, и не могло, вот только почему мне это известно? Я сорвал случайную травинку, росшую в больших количествах на лугу, по которому мы шли, и оглядел ее: тонкий стебель, который разветвляется на дюжину извивающихся, шевелящихся, будто живых, конечностей. И вот это-то меня и удивляло, что я не мог вспомнить название, мне не знаком даже их вид. А эти шевеления. Трава должна прогибаться под ногами или ветром, а тут все иначе. Сначала я подумал, что это галлюцинации или еще что-то в этом роде. Какие шутки еще сыграла со мной моя память?

— Слушай, мы идем уже много вальмов, давай перекусим, — предложила Маэль.

— Что за вальмы? Уже не первый раз слышу о них.

— Ну, это единица времени, — ответила эльфийка.

— Это мне понятно, но как ее понимать?

— За тысячу вальмов наша планета делает оборот вокруг своей оси… делала оборот, — поправилась она.

— Так, по-моему, это двадцать четыре часа должно быть, — сказал я вслух, Маэль внимательно изучала меня.

— У вас на темной стороне не пользуются вальмами?

Провал был очень близко, стоит внимательно следить за своим языком, рано ей еще знать все обо мне.

— Нет, мы используем часы и минуты, — как можно более непринужденно проговорил я.

— Зачем две единицы?

— Вообще-то три, есть еще секунды, но их никто не считает.

— И в чем смысл?

— Это помогает точно определять время.

— Странные вы существа. — Лукаво улыбнулась Маэль. — Ты меня специально отвлекаешь, чтобы я забыла про голод?

— Нет, я и сам не прочь перекусить.

— Да, работы еще предстоит много, — вслух прокомментировала она саркастичным тоном.

— У меня нет ничего с собой, можем наловить рыбы в речке, — не обратил внимания я на выпад в свой адрес.

— Отличный план, — поддержала эльфийка.

Определенно ни у меня, ни у нее нет удочки или сетки, чтобы поймать рыбу. Маэль с любопытством смотрела на меня и выжидающе замерла. Я решил, что лучше действовать, чем просто стоять столбом в поисках чудесного решения, и, засучив рукава, полез в воду.

Речка в этом месте была неглубокая: лишь бедра на половину погрузились в пучину стихии. Рыба то и дело проплывала рядом с ногами, совсем не боясь нового препятствия. Я начал пытаться схватить ее руками, стараясь как можно быстрее сжимать в кулаке скользкую тушку, чтобы она не вскользнула, но тщетно. Когда мне надоело заниматься этой ерундой, я взглянул на Маэль — она лежала на спине и дергалась в конвульсиях. Сознание помутилось, и я со всей силы своей прыти бросился к ней на помощь. Бежать сквозь воду, достающую до бедер, было до ужаса тяжело. И медленно. Я боялся, что не успею к ней на помощь, и изо всех сил стремился сократить расстояние. В какой-то момент не удержал равновесия и плюхнулся в объятия теплой перины, но вставал и кидался вперед снова и снова. В порыве адреналинового воздействия не издал ни единого звука. Маэль подняла голову с лицом, озаренным радостью, которая исчезла в ту же секунду, как она увидела меня.