Небесная Роза - Вирджиния Спайс

Стивен долго и внимательно смотрел на племянника, прежде чем решился заговорить на эту непростую тему.

– Я не стану добиваться руки Джулианы Вудвиль, – застывшим голосом сказал он. – Мы с ней уже обсудили этот вопрос еще на борту «Красавицы Востока». Она никогда не полюбит меня, так что не стоит об этом и думать. Тебе двадцать два года, Кристофер. Конечно, это несколько рано, чтобы обзаводиться семьей, но, если твои ухаживания увенчаются успехом, я сделаю все, чтобы графиня Риверс не смогла отказать тебе. У тебя будет и свой дом, и загородная резиденция. Деньги, что помог мне заработать Касим, принадлежат всей нашей семье, а значит, и тебе.

– Но, Стив, дорогой! Я не пошевелил и пальцем, чтобы их добыть, – ошеломленно возразил молодой человек.

– Не имеет значения, – решительно заявил виконт. – Ты – сын моей любимой сестры, и этого достаточно.

Бросив на Стивена благодарный взгляд, Кристофер подошел к нему и крепко обнял.

– Ты очень похож на Касима, – с неожиданной теплотой сказал виконт. – У вас одного оттенка глаза, ярко-голубые, как небо в солнечный день. Если бы и волосы у тебя были не светло-каштановые, а черные, как у двоюродного брата, вы казались бы почти близнецами.

– Наши матери были очень похожи, – с улыбкой ответил Кристофер. – Нет, просто немыслимо, что тетушке Маргарите выпала такая необычная судьба!

– Да, ей пришлось нелегко, когда она шестнадцатилетней девчонкой попала в плен к пиратам, а потом оказалась в сложной атмосфере интриг тунисского двора. Но главное, что она нашла свое счастье. Как знать, была бы ее жизнь более интересной, если бы она стала женой своего дальнего родственника, как хотел отец, и прожила заурядную жизнь небогатой провинциальной дворянки!

– Но она любила своего жениха, с которым жестокая судьба разлучила ее…

– Своего мужа, великого тунисского бея Селима, она любила еще сильнее! Поверь мне, племянник, ведь я услышал это от нее самой. И для него она была самой желанной из всех красавиц гарема. А самое главное – у моей сестры есть такой прекрасный сын!

– Касим-бей, нынешний правитель могущественного Туниса, – мой двоюродный брат! – Кристофер с улыбкой покачал головой. – Стив, дорогой мой, если я кому-нибудь об этом расскажу, меня просто-напросто сочтут самым незаурядным выдумщиком в Англии.

В этот же день Стивен вместе с племянником отправился в дом графини Риверс. Там царила суматоха, потому что вечером Джулиана с матерью собирались побывать на балу во дворце герцогини Солсбери, но виконта Девери встретили с распростертыми объятиями. Пока Кристофер спешил наговориться с Джулианой, леди Анна успела с помощью тонко поставленных вопросов разузнать буквально все о положении дел Стивена. Интерес графини имел достаточно определенную направленность, и Стивен мог бы порадоваться тому, что эта привередливая дама оценила его достоинства, если бы… Если бы он не знал, что его дорогой племянник влюблен в Джулиану. Стоило ему только бросить взгляд на юную парочку, уединившуюся в дальнем уголке гостиной и мило воркующую, словно два голубка, как сердце сдавливал стальной обруч и возникало непреодолимое желание оказаться где-нибудь далеко-далеко отсюда, например в дорогом его памяти Стамбуле или на борту родной «Красавицы Востока». Когда Джулиана в очередной раз громко рассмеялась в ответ на какое-то забавное высказывание Кристофера, леди Анна легонько тронула виконта за руку.

– Посмотрите на нее, мистер Девери, ну разве она не очаровательна? – нежно проговорила графиня, с умилением глядя на дочь. – В детстве Джулиана так часто болела и так плохо поддавалась обучению хорошим манерам, что я и не ожидала, что она станет настоящей красавицей. Но сейчас она просто прелесть, не правда ли? И такая умница, такая ласковая и нежная, и у нее такой мягкий характер…

– Ну, насчет характера, это, пожалуй, преувеличение…

Графиня бросила на Стивена быстрый проницательный взгляд.

– Да, конечно, Джулиана несколько своевольна. Но зато с ней не соскучишься. И потом, разве сильному мужчине может быть интересна женщина с вялым темпераментом? А Джулиане как раз и нужен сильный мужчина, с твердым характером и чутким сердцем. Ее бедное сердечко подвергалось нелегким испытаниям в последние три года, с тех пор как умер мой муж и этот ужасный человек, Джон Вудвиль, по какому-то нелепому закону был назначен опекуном моих детей. Раньше Джулиана была любимицей семьи. И отец, и дед обожали ее больше других детей, баловали ее и во всем ей потакали. Но три года назад все изменилось. Я уже рассказывала вам, как ужасно Джон Вудвиль относился к моим детям. Под конец это привело к тому, что старшая дочь сбежала из дому, а Джулиана… Она стала несколько капризной и упрямой. Но все это поправимо, потому что, как ни смотри, а моя младшая дочь все еще лишь маленький, слабый ребенок.

– Маленький ребенок? – Стивен окинул леди Анну недоуменным взглядом, пытаясь понять, притворяется она или говорит серьезно. – Нет, миледи, уверяю вас, это не так. Я еще недостаточно хорошо знаю вашу дочь, но за те три недели, что она провела на моем корабле, у меня сложилось о ней несколько иное мнение. Мисс Вудвиль – вполне взрослая, самостоятельная девушка, способная принимать любые сложные решения.

– Ну уж, только не это! Принимать ответственные решения Джулиана просто не способна.

– Простите меня, миледи, но я возьму на себя смелость сказать вам, что ваше стремление видеть в мисс Джулиане маленького ребенка совершенно недопустимо и может лишь серьезно повредить ей! – горячо возразил Стивен, не сумев скрыть возмущения в голосе.

Графиня закусила губу и посмотрела на виконта долгим изучающим взглядом. Стивен уже собрался извиниться за свои резкие слова, но леди Анна опередила его.

– Вы правы, мистер Девери, – с улыбкой примирения сказала она, – я действительно утратила способность объективно оценивать собственную дочь. Поэтому я и считаю, что она должна как можно скорее выйти замуж за сильного, умного и опытного в житейских делах человека. Ну, например… такого, как вы, сэр.

Стивен мог бы поклясться, что его щеки начинают заметно пылать. Итак, графиня прямо высказала ему свое желание и ждет ответа. Если он сейчас промолчит, эта гордая женщина никогда не простит ему этого, а Джулиана может оказаться для него потерянной навек. Но… что же сказать леди Анне? И разве у него есть хоть какая-то надежда на то, что эта девушка будет принадлежать ему?

– Я думаю, миледи, Джулиана сама должна решить, что ей нужно, – одеревеневшим, словно чужим, голосом произнес он, не глядя в лицо графине. Послышался вздох глубокого сожаления, и на лице аристократки вновь появилась привычная маска светской любезности…