Ваше Сиятельство 13 - Эрли Моури

— Вопросы есть… — она помолчала недолго. — Мне обидно, что в Лондоне ты все время вертелся возле меня, а теперь будто меня не замечаешь.

— Наташ, вопрос вообще надуманный. Позавчера была основная часть нашей операции — резвились в замке, а потом уже здесь зализывали раны — согласись было не до этого. А вчера был визит к Гере со всем вытекающим, — я глотнул кофе и положил руку Бондаревой на колено. — Сама понимаешь, времени не было.

— Было у тебя время. Тем более вчера, времени было хоть отбавляй. Весь вечер где-то прогуливался, мог бы и меня взять, — она не стала убирать мою руку, даже погладила ее.

— Пойдем прогуляемся сейчас. Согласна? — я задрал ей юбку с вожделением ощущая гладкую, нежную кожу ее бедра.

— Попроси хорошо. Так, чтобы я почувствовала, что ты этого на самом деле хочешь, — она усмехнулась, утреннее солнце играло в ее глазах зеленоватым отблеском.

— Прошу хорошо. Очень прошу, пойдем? — моя рука полезла выше и проявила такую наглость, которую пока еще не допускала в отношении Натальи Петровны.

— Так сильно меня хочешь, да? — баронесса не сопротивлялась, даже придвинулась ко мне.

— Да! — не выдержал я, и понял, что кофе точно не смогу допить.

Встал, схватил Наташу за руку и потянул за собой.

— Скромнее, корнет! — возмутилась она, но все же пошла за мной к ближайшему выходу с террасы.

— О, граф Гилфорд с супругой? — рассмеялся Бабский, встретив нас на лестнице. — Это куда вы собрались? Никак в лес по грибы?

Я ему не ответил, Бондарева одарила поручика колючим взглядом.

— Да не волнуйтесь так, Наталья Петровна! Рыкову я ни слова не скажу! — бросил Бабский нам в след.

По пути от дворца Наташа сначала пыталась вернуться к разговору о наших странных отношениях, но я от него увиливал — не хотелось снова столкнуться с ее капризами и странными суждениями. Когда же дворец Небесной Охотницы скрылся за деревьями и тропа свернула к старому святилищу с источником, я подхватил Бондареву на руки и понес туда. Там, возле темного от времени алтаря опустил ее на мягкую траву.

— Остановись, пока не поздно! — прошептала баронесса. — Ты понимаешь, чем это может кончиться? Я не буду ничего скрывать от Рыкова!

Вместо ответа я поцеловал ее в губы и принялся торопливо расстегивать платье. Пальцы никак не могли справиться с хитрой застежкой. Наконец, кое-что получилось и передо мной сначала предстало голое плечо баронессы.

— У тебя от нетерпения руки дрожат, — усмехнулась Бондарева, оказывая мне слабое сопротивление.

Не расстегивая платье дальше, я повалил баронессу в траву, сунул руку ей между ножек быстро добравшись до самого сокровенного.

— У тебя от нетерпения там все мокрое, — вернул я Наташе ее подковырку. — Так сильно хочешь?

В самом деле, там, куда протиснулись мои пальцы, было много влаги.

Я оттянул ее трусики и медленно провел по ложбинке. Госпожа недотрога порозовела, отвернулась, но развела бедра шире. Неужели она сдалась?

Глава 5

Песнь Чаш Агапы

Мой вопрос остался без ответа. И если в первые минуты Бондарева была права — я в самом деле спешил, переполненный нетерпением — то сейчас я хотел насладиться нашим долгожданным сближением сполна. Хотел сделать его таким, чтобы сполна почувствовать вкус каждого сладкого мгновения. Я повернул ее личико к себе, румянец на щеках баронессы стал для меня великолепным дополнением к удовольствию, как и ее глаза, волшебно-зеленые, почему-то не желавшие встречаться с моими. Это было трогательно и странно: ведь Наталью Петровну никак нельзя назвать робкой — она умела смотреть прямо и смело, так, что ее взгляд пробирал до позвоночника. Умела, но не сейчас.

Я опустил второе плечико ее платья, потянул завязку на декольте, выпуская на свободу молодую грудь, приятно-полную, с розовыми сосками, которые успели раздразнить мои прикосновения. Подушечкой пальца я провел по ореолу соска, давая возможность ему затвердеть. Одновременно мой боец, наполнился воинственным жаром и напрягся так, что едва не послышался треск рвущейся ткани. Наташа прикрыла глаза, затем положила ладони на мой затылок и прижала к своей груди мою голову. Я поцеловал ее, поначалу нежно и долго. Лаская сосок языком, снова нашел пальцами влажную ложбинку между ног баронессы провел по ней, вдавливая взмокшие трусики. Они до сих пор были на ней. Это не дело — их требовалось поскорее снять! Я схватился за резинку, но тут Бондарева прошептала:

— Саш… — потом произнесла громче: — Саш! Сюда кто-то идет! — она оттолкнула меня, пытаясь спрятать грудь в приспущенное платье.

Я повернулся, по привычке перевел часть внимания на тонкий план, хотя в этом не было смысла: все стало ясно в следующий миг — сюда шла Афина. Через несколько частых ударов моего сердца Воительница появилась из-за кустов. Без брони, в легкой одежде из белого, полупрозрачного шелка с золотым пояском, охватывавшим ее талию.

— Астерий, вижу, ты занят важным делом, — еще издали насмешливо сказала богиня. — Может, будешь так мил, уделишь время мне?

— Да, дорогая, — я встал, успев выразить Бондаревой сожаление взглядом.

— Как я понимаю, наша грибная прогулка на этом закончена? — Наташа все-таки спрятала свою великолепную грудь и, надув губы, занялась застежками.

— Минутку, Арета. Признаться, не ожидал, — редко мне доводилось бывать в таком глупейшем положении, как сейчас. Мои джаны были растянуты наполовину и предательски оттопырились. В душе было смятение и маленькое возмущение. Правда, непонятно на кого. Светлоокая вряд ли намеренно выбрала именно такой момент для появления. Все же хорошо, что пришла именно она, а не Артемида.

— Так, граф? — переспросила Бондарева, не получив ответа свой вопрос, заданный минуту назад.

— Что «так»? — не понял я, сделав было шаг к Афине, обернулся к баронессе.

— Ясно. Ты даже не соизволил услышать меня, — штабс-капитан обиженно отвернулась. — Я спросила: наша прогулка на сегодня закончена? Скажи прямо, чтобы я не строило иллюзий относительно тебя.

— Наташ, ну прости, — я наклонился к баронессе, хотел было поцеловать ее в губы, но она отвернулась. — Пожалуйста, не сердись. Очень неприятно вышло, мне жаль. Вернись пока во