Развод и девичья фамилия - Соня Вишнякова

— Ясно! Лиза, вызывай охрану, там неадекват! — кричит эта второй девушке.

Пока, суть да дело, я вышла на крыльцо. Не стала тут задерживаться в ожидании, когда голый Прохор выбежит меня догонять и пошла вдоль по улице, по ходу достала телефон и вызвала такси.

Как же я устала за сегодня.

Хочу свалиться в кровать, положить голову на подушку и ощутить невесомость сна.

Куда мне пойти, чтобы не быть найденной Прохором?

Решение пришло само собой. Пусть не лучшее, но, во всяком случае, я точно знаю, что там он меня не найдёт.

Порылась в контактах, нашла совершенно новый, сегодняшний, свежий. Долго не думала, нажала на трубку.

— Алло, Вася, привет. Да, это опять я. Можно я у тебя переночую?

— Да, без проблем, — услышала в ответ.

Прохор

Вот сучка!

Охренеть!

— Чёрт! — ударил кулаком по старинным, деревянным перилам.

Пришлось возвращаться в номер.

Твою мать! Не пойду же я домой в гостиничном халате. У мамы будет инфаркт.

Ключей от машины тоже нет, они остались в кармане пиджака.

Телефон… Так!

Я кинулся к дивану, на который бросил телефон после разговора с матерью.

Слава богу! Он всё ещё там валяется родименький.

Никогда не думал, что буду так радоваться гаджету.

Схватил, пощёлкал, нашёл номер Гришки и нажал на трубку.

Долгие гудки. Оно и понятно, он сейчас со своей кралей, скорее всего, уже в постельке кувыркается… И тут я…

— Да, ты чего? Время видел? — недовольный голос.

Точно от крали оторвал.

— Слушай, я тут это, в такой жопе оказался, ты не поверишь…

— До утра не подождёт? Я сейчас походу занят… Утром обсудим, — нехотя говорит.

И вот это меня прямо разозлило.

— Давай-ка, поднимай свою задницу, бери какую-нибудь одежду и приезжай в Сан-Сити.

— А на хрена? — снова недовольство.

— Потому что я тут стою сейчас голый! Ада, сучка, забрала всю мою одежду и ключи от машины! Скажи спасибо, что телефон не заметила…

— Лучше бы заметила, Прохор, я серьёзно. Во сейчас никак не могу. У меня сейчас, понимаешь… такая ситуация… — говорит с придыханием, — нужно ещё хотя бы полчаса… Да, детка…

Понимаю, что не вовремя, но мне по барабану. Сколько я его из разных передряг вытягивал, пальцев не хватит посчитать. Вот пусть он теперь подсуетится, друг хренов.

— Ты, я сморю, вообще охренел! — ору в телефон.

— Прости, я перезвоню, — где-то рядом с ним женский голос, и Гришка сразу отключился.

— Чёрт! — я отбросил телефон, — Друг ещё называется! Чёрт! Чёрт! — злобно трясу башкой.

И в эту самую секунду в дверь постучали.

— Ада! Вернулась!

Подскакиваю к двери, открываю… стоят два здоровенных мужика в полицейской форме…

12

— Вы нарушаете общественный порядок.

— Да? Извините. Просто моя жена… — я сделал жест, и они сразу напряглись, потянулись к кобурам.

— Пожалуйста, встаньте к стене, руки за спину!

— Ребята, да вы что? Я уважаемый в городе человек… — махаю руками.

— Лицом к стене! — резко сказал один из полицейских.

— Дайте хотя бы одеться, — я повернулся.

— Стоять на месте!

— Да вы издеваетесь?! — не нарочно проявляю агрессию, ну потому что меня злит эта поистине глупая ситуация.

— Я сказал — к стене! — одной рукой он дёрнул кнопку на кобуре, вторую вытянул в предупреждающем жесте.

— Чёрт, это какая-то подстава! — не верю, что такое происходит, но послушно становлюсь к стене и завожу руки за спину.

— В отделении разберёмся, — звякнули наручники, и в следующий момент холодный металл жёстко сцепил мои запястья.

Нет, я конечно не против был, когда Ада во время наших постельных утех играла роль злой, сексуальной полицейской… Я, конечно, само собой, был не против.

Но, когда перед тобой огромный, с накачанными, выпирающими бицепсами мужик… Здесь восприятие слегка ломается в сторону непроизвольных, неприятных ощущений.

И ещё скажу, ощущение не очень, когда ты стоишь абсолютно голый, а на твоих руках сзади защёлкиваются наручники.

Понеслись события, как будто какой-то чудовищный ком собирался, собирался долгие годы, а теперь вдруг начал разматываться и разваливаться по ходу своего качения с горы, которая вот-вот окончится обрывом.

Один из полицейских вошёл в номер, осмотрелся.

— А где ваша одежда?

— Наконец-то, вы это заметили, — выдохнул я, — Моя жена всё забрала.

Полицейские переглянулись, криво усмехнулись друг другу. Явно подумали, что я хренов извращенец-эксгибиционист, которому нравится рассаживать по коридорам гостиницы с голым задом, и во все возможные стороны светя своими причиндалами.

Охренеть попал!

— Офицеры, прошу вас, меня отпустить, так как я ничего плохого не сделал, — говорю, понимая, дело принимает вполне себе серьёзный поворот.

— В отделении разберёмся, — отвечает амбал.

— Да за что в отделение?! — я возмущённо взбрыкнул, когда один из них тронул меня за плечо, показывая, чтобы выходил из номера.

— За нарушение общественного порядка… пока, а там уже разберёмся, какие ещё цели вы преследовали…

— Да какие ещё цели? Я бежал за собственной женой, которая украла мою одежду, — стараюсь говорить спокойно, миролюбиво.

— Украла? — нахмурился полицейский.

— Ну… Забрала.

— Зачем? Постирать? — хмыкнул один, глянув на второго.

Держат меня за дурачка.

— Да чёрт, вы что не понимаете?

— Пока не очень. Но мы обязательно во всём разберёмся, только в отделении, — он ткнул меня уже посильнее, пришлось выйти из номера.

Я шагнул за порог и резко качнулся обратно, представляя, что сейчас мне придётся голым и босым идти по всей этой чёртовой гостинице.

Пусть сейчас ночь, все спят, но администраторы, молодые девки…

В этом есть какой-то роковой символизм. Из-за Ады мне придётся невольно наслаждаться, в кавычках, вниманием и взглядами молодых девок.

Вот типа, Прохор, хотел женского внимания — получи.

Раз тебе жены внимания не хватало.

А там ещё, на улице до полицейской машины дойти нужно.

— Парни, а может можно как-то договориться. Нехорошо так. Я всё-таки известный и уважаемый в городе человек, а это сущий компромат. Что если сейчас все, кто увидит нас с вами, идущих, достанут смартфоны и будут снимать. Я же тогда могу и в суд подать на полицию города, за то, что не дали человеку одеться. Намеренно не дали, ради прикола. А ведь это моё конституционное право…

Только сейчас до них дошло, что всё-таки нехорошо вести по коридору голого человека.

— Накинь на него халат, — кивнул один другому.

Тот взял брошенный Адой на кровати гостиничный халат, подошёл и накинул на меня, запахнул, завязал пояс.

— Так нормально?

— Более-менее, раз других вариантов нет, — скривился я.

Хоть срам прикрыт и то спасибо.

— Пошли.

Я тяжко вздохнул и шагнул из номера, вспомнил, обернулся.

— Айфон мой заберите, — указал подбородком на